Отправлено: 26.08.09 07:42. Заголовок: Новое Начало - Альтернатива. Часть I (Вторая редакция) Главы 14-26

Название: Н.Н. - Аль. Ч. I (1-13) (14-26) (27-33) - Возрождение Дракона, не только.
Автор: Shin-san (Shinsan@yandex.ru)
Бета: Янина (joyleaf@mail.ru), Элериан (omega151@mail.ru).
Рейтинг: R
Направленность: Гет.
Пэйринг: Гарри Поттер/НЖП.
Размер: Макси.
Жанр: AU, Экшн, Дарк.
Статус: Закончен.
Дисклеймер: что не моё - принадлежит Леди Дракула аka Mystérieux Shadow (согласие автора на препариование ее фика получено) и еще какой-то тете по фамилии Роулинг.
Саммари: Вся книга: Всем недовольным фанфиками «Властелины Стихий» и особенно «Новое начало» посвящается.
Альтернативный вариант «Нового начала» - сиквела «Властелинов стихий».
Время повернулось вспять – но Драко и Северус сохранили память о произошедших событиях. Обретя силу и возможности Лоно Хара, они поднялись на неизмеримо высшую ступень над «обычными» магами. Но, как говорится, «Не считай себя самым сильным – всегда найдется сильнее». Или, как минимум равный.
Часть I: Вы и вправду думали, вслед за всеми, что Гарри спасла от «Авады Кедавры» Волдеморта исключительно любовь матери, чистая и светлая? Юный Поттер тоже так думал. И тем сильнее его шок от правды, не совсем чистой и вовсе уж не светлой. Что же будет дальше? Кто знает...

Обсуждение: Сюда


P.S. Для лучшего понимания многих событий и фактов настоятельно рекомендую хотя бы по диагонали ознакомиться с оригиналами:

Властелины Стихий
Первая трилогия:
Властелины стихий. Часть I.
Властелины стихий. Часть II.
Властелины стихий. Часть III.

Новое Начало
Вторая трилогия:
Новое начало. Часть I.
Новое Начало Часть II.
Новое Начало Часть III. Эпилог

 Отправлено: 26.08.09 07:50. Заголовок: Глава 14. Новые родс..

Глава 14. Новые родственники.


Малфой вышел из больницы спустя три дня, когда мадам Помфри всё-таки решилась снять с него повязки и к своему изумлению обнаружила, что он совершенно здоров.
Всеобщее изумление по поводу победы Малфоя над Гарри улеглось довольно быстро, хотя поначалу разговоров было много: и о необычной технике полёта, и о метле слизеринца, и о его серьёзной травме. Ну а то, что Малфой один-единственный раз обошёл Поттера в квиддиче, мнение большинства сочло просто досадным недоразумением – в конце концов, Гарри тоже имеет право на ошибку. Хотя даже гриффиндорцы не могли не признать того, что мастерство слизеринского ловца ощутимо возросло, и он стал весьма опасным соперником.
Но спустя полмесяца после матча персона Малфоя снова привлекла к себе всеобщее внимание.
Это произошло в середине октября, за завтраком, когда пришла почта. Как обычно, в зал влетело множество сов, несущих газеты и письма – однако внезапно среди мельтешения пёстрых перьев мелькнуло что-то синее. Малфой, который до того скучающе читал статью «Пророка» с очередным сообщением о нападении Упивающихся на маггловскую деревушку неподалёку от Лондона, резко вскинул голову и по-особенному прищёлкнул языком. Синее пятно метнулось в его сторону, а он встал и вытянул вперёд руку, на которую через мгновение приземлилась довольно крупная хищная птица с оперением насыщенного синего цвета, по которому изредка пробегали всполохи огня.
К лапе птицы был привязан небольшой свёрток.
- Чарна? Почему тебя послали? – Малфой отвязал свёрток и, пересадив птицу на плечо, стал его разворачивать. – Что-то случи…
Внезапно из посылки выпал красивый белоснежный цветок, похожий на лилию, с нежными тонкими лепестками, источающий дивный аромат. Вид этого цветка поразил Малфоя, словно удар молнии: он побелел, как мертвец, и потрясённо прошептал:
- Не может быть… Кто?! – Он трясущимися руками лихорадочно разорвал конверт, приложенный к посылке, и быстро пробежал взглядом по строчкам, выискивая имя и боясь найти его…
На его лице отразилось невероятное облегчение.
- Не она… - дрожащей рукой Драко медленно отёр выступивший на лбу ледяной пот и, немного успокоившись, стал читать уже внимательнее. Его лицо снова помрачнело.
- Сеидар, - выдохнул он. – Значит, он всё-таки не сумел смириться со смертью жены…
- В точку, - раздался холодный высокий голос у него за спиной. Детский голос.
- Ровена?! – Драко резко обернулся и с изумлением увидел девочку в длинном белоснежном платье с накинутой поверх тяжелой черной мантией, на которой были вышиты кроваво-алые демоны. Она скрестила руки на груди, мрачно глядя на Драко.
- По закону Лоно Хара, помимо письменного извещения, на похороны лонохарца должен звать член семьи или ближайший друг, - хмуро сообщила Ровена. Говорила она, разумеется, на языке Хаоса. – У меня от телепортаций уже голова раскалывается – а ведь ты далеко не последний в моём списке. Сегодня вечером, если ты не занят, конечно, приходи в Ашкелон: там на заходе солнца устраивают барбекю. Потом – фуршет и спать, а утром – по домам. Придешь? – Цинизм, с которым она звала на похороны собственного отца, поражал. И казался слишком естественным, чтобы быть правдивым.
- Ровена, мне жаль… - тихо сказал Драко, кладя руку ей на плечо.
Девочка, резко дёрнув плечом, стряхнула его руку, отступила на шаг и процедила:
- Только, прошу, не надо изъявлений скорби. Меня от подобного тошнит.
- Зачем ты так? – негромко спросил слизеринец. – Ведь ты так не думаешь…
- А с чего ты решил, будто знаешь, о чём я думаю?! – внезапно закричала Ровена. – Почему все считают, будто могут меня понять?! Я не добренькая, как моя сестра, и никогда ей не буду!!! И я сейчас говорю, что думаю!!!
- Лжёшь, - уверенно возразил Драко. Теперь, увидев реакцию Ровены, он убедился, что девочка на грани срыва и держится из последних сил. – Ты хочешь казаться хуже, чем есть. Но я тебе не верю.
- Ты слеп, как троглодит!!! – яростно зарычала Ровена. – Я – зло!! Некромант!!! Демон!! Ты говоришь, что не веришь – да плевать я хотела на твоё неверие!!
- Опять лжёшь, - мягко произнёс Драко. – Для тебя важно, что я думаю о тебе – и не только я.
- Да пошёл ты… к шипастым демонам, Вольдерихар!!! – уже совершенно потеряв над собой контроль, взвизгнула девочка. – Кем ты себя возомнил?! Да кто ты вообще такой?! Пустое место!!! Даже свой замок не смог сохранить – и хорошо, что его разрушили!!..
Звонкая пощёчина обожгла её щеку, и Ровена осеклась, потрясённо тараща глаза и со всхлипом втягивая воздух. Драко не хотел бить её – но это был единственный, по-настоящему действенный способ прекратить истерику девочки.
- Мне жаль, что твой отец мёртв. Я знаю, что ты его любила, и можешь отрицать это сколько угодно, - слова Драко лились плавно и успокаивающе в наступившей тишине. - Я уважаю тебя и твоё горе, но истерик не потерплю. Скоро тебе самой станет стыдно за те слова, что ты произнесла сейчас. Если хочешь, я буду вечером в Ашкелоне, но если предпочитаешь быть одной, я не приду. Что для тебя будет лучше?
- Приходи… - еле слышно прошептала Ровена.
И внезапно кинулась к нему, крепко обняла и, сотрясаясь от рыданий, заговорила захлёбывающимся от слёз голосом:
- Драко… пожалуйста… прости меня… я не хотела… Харалон… мне жаль… я хочу быть сильной… но не могу… я совсем одна…
Она вздрогнула и прижалась к Драко ещё крепче, когда он тоже обнял её и начал успокаивающе гладить по голове.
- Ты не совсем правильно понимаешь, что такое быть сильной. Это вовсе не означает жестокость и холодность, - мягко произнёс он. – Посмотри на Валькери. Сильнее её я в жизни никого не встречал – но она не боится выказывать свои чувства, не боится показаться смешной или нелепой. И ты не бойся быть собой.
- Ты её любишь? – тихо спросила Ровена, не поднимая глаз.
- Очень, - нежно ответил Драко.
- А меня никто не любит … - девочка снова всхлипнула.
- Ерунда, - убеждённо сказал он. – А Хельга? Она никому не даст сказать о тебе дурное слово. А Валькери? Ты для неё как дочь, и она заботится о тебе. А Шилара? Конечно, леди Ши не станет выражать своих чувств открыто, но ты и сама должна понимать, как важна для неё. И ты забыла про Северуса, который тобой искренне восхищается, - добавил он тише, чтобы Снейп, сидящий за учительским столом и внимательно следящий за тем, что происходит, не услышал его слов.
- А ты? – глухо спросила Ровена.
- А как ты сама думаешь? – ответил вопросом на вопрос Драко. – По-твоему, я с каждым стал бы возиться, обниматься, утешать, позволять мочить слезами мою новую, дорогущую мантию… - Ровена сдавленно хихикнула, успокаиваясь.
- Не стал бы, - признала она.
- Так сделай выводы, - предложил Драко.
- Сделаю, - кивнула Ровена и, отстранившись, смущённо вытерла слёзы. – Ты не говори никому, что я устроила истерику, ладно?
- Да если я это сделаю, ты же на меня таких демонов натравишь – Энаисшей не отобьюсь, - улыбнулся он.
- Это я могу, - задумчиво протянула Ровена.
- И что теперь с вами будет? – спросил Драко, имея в виду обоих сестер, Ровену и Хельгу. – Кто стал вашим опекуном?
- Никто, - ответила она. – Нас удочерили.
- Кто? – опешил Драко.
- Валькери, - пожала плечами Ровена, но невольно по её лицу расползлась ехиднейшая ухмылка. – Кстати, ведь вы уже женаты, не так ли… папа?
У Малфоя было такое выражение лица, словно к нему кто-то подкрался сзади и со всей силы ударил скамейкой по голове. Сказать, что он был ошарашен, - значило не сказать ничего.
- Ч-что? – сдавленно выдавил он.
- Вечером узнаешь подробности, - хмыкнула Ровена. – Увидимся, папуля! – И, хихикнув, она выбежала из зала и, оказавшись вдали от посторонних взглядов, телепортировалась.
Ещё несколько секунд Драко тупо таращился в пространство, не чувствуя, что его хлопают по плечу, пытаясь привлечь внимание:
- Драко! Эй, Драко! Ты что, уснул?
- А?.. – встрепенулся Малфой. – Что ты спросила, Пэнси?
- Кто это был? – повторила вопрос слизеринка.
Драко странно ухмыльнулся.
- Если я скажу, что это была моя дочь, ты мне поверишь? – невинно поинтересовался он.

 Отправлено: 26.08.09 07:51. Заголовок: Глава 15. Трио на тр..

Глава 15. Трио на тропе расследования.


Естественно, никто не поверил словам Малфоя, что Ровена – его дочь, несмотря на то, что они и были немного похожи внешне. Каждый, кто хоть немного ладил с цифрами, мог подсчитать, что Малфою исполнилось всего десять лет в год, когда родилась Ровена, и то, что он мог стать отцом в столь юном возрасте, сложно было представить. Поэтому его замечание все приняли за шутку-отговорку, тем более что о своей женитьбе он ничего никому не сказал, не желая, чтобы посторонние совали носы в его личную жизнь.
Лонохарскую церемонию бракосочетания провели ещё в конце июня, но с английской возникли проблемы – в первую очередь, из-за возраста жениха: по идее, ему было только шестнадцать, на два года меньше установленного возрастного порога. Но благодаря чиновнику Кендару, который после разговора с Рихаром серьёзно засуетился, Драко и Валькери стали мужем и женой по всем законам уже 13 сентября. Эту дату они и решили считать днём свадьбы, несмотря на то, что Вольдерихар смог задержаться в Ашкелоне лишь на несколько часов и только благодаря Тропам, а с рассветом вернулся в Хогвартс. Он не хотел уходить, но Валькери настаивала, что он должен продолжить обучение, чтобы затем передать знания о простой магии лонохарцам. Те знали о ней совсем мало и, появляясь в мире Земли, невольно выделялись среди остальных волшебников своими необычными умениями. К тому же, так ему не грозило остаться в глазах магического сообщества недоучкой, бросившим школу. Скрепя сердце, Драко согласился, но порой ему казалось, что это слишком тяжелая обязанность – в основном из-за того, что Пэнтекуин была далеко.
Совиная почта не приходила в Ашкелон, поэтому пришлось искать другой путь связи. И впервые в жизни Малфой возблагодарил небо за то, что в мире есть магглы – точнее, их изобретения: компьютеры и Интернет. Ночами, вместо того чтобы спать, Драко сидел в своей комнате за ноутбуком, подарком Валькери, и целыми часами печатал, с помощью клавиш говоря Пэнтекуин то, что не мог произнести вслух из-за тысяч миль, лежавших между ними, и с нетерпением дожидался ответов, которые приходили спустя считанные минуты.
Хорошо, что никто не мог видеть Драко в те минуты. Ни одна живая душа не поверила бы в то, что перед ней тот самый Малфой, когда он, устроившись на кровати в позе лотоса, держал на коленях маггловский ноутбук, и длинные аристократичные пальцы метались по клавишам, привычные к подобному способу выражения мыслей; когда он нетерпеливым жестом отбрасывал падавшие на лицо длинные серебристые волосы, которые не обстригал лишь потому, что Валькери однажды сказала, что обожает их; когда на его лице появлялась нежная улыбка в тот момент, как он читал ответные, полные любви письма Пэнтекуин, и еле слышно шептал: «Я тебя люблю».
Однако длилась эта романтическая идиллия недолго. В полночь в дверь неизменно стучали, и тихий голос Снейпа произносил:
- Рихар, ты обещал…
- Иду, - досадливо вздохнув, отзывался Драко, допечатав последние строки, спрыгивал с кровати, брал трость-Энаисшу и, накинув плащ, выходил из комнаты.
Северус терпеливо ждал его снаружи. Почти каждую ночь Драко обучал его Высшей магии и боевым искусствам, точно так, как год назад его самого учила Валькери. Это была идея Пэнтекуин, которая опасалась, что Северус может быть втянут в какие-нибудь лонохарские межклановые разборки, и хотела, чтобы он умел постоять за себя.
За Драко она не боялась: после осознания того, что он и есть Вольдерихар, с ментальной помощью Валькери он смог проникнуть в глубины памяти Лорда Дракона и получить не только его воспоминания, но и умения. Так что в середине августа Драко вступил в Орден Хаоса в качестве Архимагистра боевых искусств и Магистра Высшей магии.
Вольдеморт был очень рад за шурина: потеряв надежду самому стать членом Ордена, он не поддался чёрной зависти, а искренне гордился успехами своих близких, как собственными. Когда Тёмный Лорд начал воспринимать Драко и Северуса как лонохарцев, его отношение к ним резко переменилось, и с ними он снова стал тем самым Вольдемортом, какого знала и любила Валькери. Естественно, Чёрная метка была стёрта с предплечья Северуса, хотя Вольдеморт и сожалел о необходимости отпускать столь хорошего зельевара. Однако благодарность сестры для него всегда была важнее даже целой толпы Упивающихся. Никто не догадывался о двойной жизни Вольдеморта – Тёмного Лорда, убийцы, стремящегося захватить власть над миром, и Вольда, любящего брата, преданного семье Дракул, готового без раздумий пожертвовать жизнью ради любого из своих близких. Как он сам признавался, «если Валькери потребует, чтобы я проломил головой каменную стену, я задумаюсь всего на мгновение – о том, как именно сделать это: с разбега или в прыжке!» И он вовсе не шутил.


***


-…а я тебе говорю, Гермиона, что-то здесь не так! – Рональд Уизли почти кричал. – Я уже трижды видел, как Снейп и Малфой выходят из замка около полуночи. Тебе не кажется это странным?
- Рон, мы уже столько раз делали предположения насчёт Снейпа, и каждый раз они оказывались ложными, - устало возразила Гермиона. – Может, он попросил Малфоя помочь ему сделать какую-то работу – собрать растения в Запретном лесу или что-нибудь в этом роде. С чего ты вообще взял, что они станут делать что-то ужасное?
- Гермиона, - мягко, точно разговаривая с душевнобольной, продолжил Рон, - это же СНЕЙП! И МАЛФОЙ! Снейп мог, в конце концов, присоединиться к Тёмному Лорду – неважно, что Дамблдор ему доверяет, он мог и обмануть директора! О Малфое я вообще не говорю – вон, Гарри тоже говорил, что с ним точно что-то нечисто! С них обоих нельзя спускать глаз, неужели ты не понимаешь?
- Ну, хорошо, - сдалась Гермиона, - давайте возьмём мантию-невидимку и проследим за ними.
- Спасибо, Герм! – воскликнул Рон.
- Я не уверен, что вам стоит это делать, - задумчиво протянул Гарри. – Слишком опасно.
- Ты это о чём? – изумился Рон. Чтобы Гарри — и отказывался от активных действий? Это было что-то новое.
- Порой мне кажется, что Снейп способен чувствовать чужое присутствие на расстоянии, - пояснил тот. – Он может засечь нас.
- В принципе, подобное возможно, если в нём есть вампирская кровь, - медленно кивнула Гермиона. – А она есть наверняка…
- И ещё мне не даёт покоя острый слух Малфоя, - закончил Гарри. – Вы не поверите, но он недавно услышал, как мы обсуждали его отца, и потом сказал мне, что никому не позволит оскорблять его семью. А наши столы на разных концах Большого зала, и к тому же там вечно стоит такой гул! Даже если предположить, что он прислушивался к разговору, он не мог бы уловить наши слова!
- Да, я тоже замечала, что у Малфоя развились какие-то просто нечеловеческие способности, - ответила Гермиона. – Я поищу заклинания, которые могли бы скрыть звук наших шагов. А заодно и что-нибудь, блокирующее запахи: мне кажется, что нюх у Малфоя тоже слишком остёр.
- Как хорошо, что среди нас есть гений! – рассмеялся Рон.
- Все же не стоит нам всем туда соваться, - повторил Гарри. – Лучше я один все разведаю.
- Ну, уж нет! – хором ответили два гриффиндорца.
Гарри поморщился – последняя надежда, что друзья откажутся от идеи слежки, развеялась как дым. Вероятность того, что Рона и Гермиону сразу же заметят, была весьма высока, а это сулило непредсказуемые последствия при стычке с Малфоем и Снейпом.
- Ладно, похоже, вас не переубедишь, - Поттер вздохнул. - Пойдем все вместе.
К вечеру Гермиона, перерыв кучу книг в библиотеке, нашла нужные чары, и, как следует потренировавшись, научилась более-менее сносно накладывать их. К ночи друзья уже были готовы и, проскользнув мимо Филча, патрулирующего коридоры, спустились вниз, решив подождать Снейпа и Малфоя у главных дверей.
Те не замедлили со своим появлением, выйдя из подземелий почти сразу после того, как часы пробили двенадцать. На обоих были длинные плащи, скрывающие фигуры; в руке Снейп сжимал длинный прямой шест из тёмного дерева; Малфой шёл со своей неизменной тростью. Они то и дело прислушивались и оглядывались, явно не желая быть замеченными, что ещё больше укрепило троицу в мысли, что намерения Снейпа и Малфоя не были такими уж праведными – иначе, зачем же им скрываться?
- Чисто, - негромко произнёс Малфой, прислушавшись и втянув ноздрями воздух. – Идём.
- Поверю тебе на слово, - хмыкнул Снейп.
Они вышли из замка, и троица последовала за ними, пыхтя и толкаясь под мантией-невидимкой, уже почти не вмещавшей их троих под собой и всё время норовившей соскользнуть. К счастью, Малфой и Снейп шли не очень быстро, о чём-то вполголоса беседуя и не забывая то и дело прислушиваться к ночным шорохам.
- Странно, - прошептал Гарри, - я знал, что Малфой – любимчик Снейпа, но чтобы разговаривать с ним, как с равным…
- Тш-ш! – шикнула на него Гермиона.
В этот самый момент Снейп резко остановился и обернулся, внимательно вглядываясь в темноту. Гриффиндорцы застыли, затаив дыхание, чувствуя, как их прошибает холодный пот. Гарри положил руку на меч, готовый в случае чего к мгновенным действиям.
- В чём дело? – Малфой тоже напрягся, словно готовясь к прыжку.
- Мне показалось, что здесь кто-то есть, - тихо отозвался Снейп.
- Я ничего не слышу, - покачал головой Малфой. – И не чувствую.
- Видимо, обычная паранойя, - фыркнул Снейп, успокаиваясь. – После этой гриффиндорской четвёрки у меня никак не оставляет ощущение, что за мной следят, хотя вроде бы и столько лет прошло.
- Это ты о Мародёрах? – уточнил Малфой.
- О ком же ещё? – презрительно искривился алхимик. – Ладно, идём.
Они снова двинулись вперёд, однако трио ещё некоторое время постояло на месте, переводя дух.
- По крайней мере, мы убедились, что твои чары работают на славу, - немного дрожащим голосом произнёс Рон Гермионе.
- Но какая всё-таки у Снейпа потрясающая интуиция! – изумилась Гермиона. – Видимо, вампирской крови в нём очень много. Идём, только давайте держаться от них немного подальше, чтобы нас не засекли снова.

 Отправлено: 26.08.09 07:51. Заголовок: Глава 16. О пользе с..

Глава 16. О пользе слежки-I.


Малфой и Снейп шли всё дальше, но неясно было, куда: в том направлении не было ничего, кроме леса и озера. Однако они, видимо, хорошо знали цель своего путешествия, потому что уверенно выбирали путь среди сети тропинок, идущих вдоль озера. Постепенно тропки исчезали или сворачивали в сторону, а деревьев вокруг становилось всё больше: путники вступили в Запретный лес. Пройдя ещё около полмили, они остановились на довольно большой поляне неподалёку от границы леса.
Гриффиндорцы замерли, ожидая, что же будут делать Снейп и Малфой в столь странном и мрачном месте.
- Дай взгляну, - Малфой протянул руку, и алхимик кинул ему свой шест. – Хм-м… дерево неплохое, и баланс выверен гораздо лучше, чем в прошлый раз… Но далеко не идеал.
- А что ты хочешь? Аэласс’хара Валькери, бесспорно, лучше, но он стоит несколько миллионов злотых, - немного сварливо отозвался Снейп. – А трансфигурация никогда не была моим коньком.
- Замолчи, зануда, - весело фыркнул Малфой. – Готовься.
Снейп вздохнул со страдальческим видом и быстрым движением скинул с плеч плащ, под которым оказался чёрный костюм вроде того, какой носили охотники в веке этак четырнадцатом: короткий камзол и штаны, заправленные в сапоги из мягкой кожи. Малфой, не спеша, расстегнул застёжку собственного плаща. Его костюм во многом напоминал снейпов, за тем исключением, что его украшали вышитые серебряной нитью драконы.
- Начнём, - посерьёзнел слизеринец и стянул свои длинные волосы в хвост. Снейп последовал его примеру. – Сегодня я немного расскажу об ином виде посохов. Смотри…
Он вытянул трость перед собой и сосредоточился. Внезапно контуры предмета начали дрожать и расплываться, постепенно изменяясь. Через пару секунд в руках Малфоя был шест из чёрного дерева, на концах отливающий серебром.
- Это боевой посох, - начал Малфой. – От обычного он отличается тем, что на его концах есть утолщения – или, как в моём случае, утяжеления металлом. Это позволяет развить большую скорость вращения, что ведёт к увеличению силы удара, но при этом посох становится более своенравным, и для управления им нужен немалый опыт. Тебе пока ещё рано иметь подобную игрушку, поэтому разберёмся с тем, что есть. Начнём с прокрутки. Давай.
Снейп кивнул и начал вращать шест, причём с немалой долей сноровки.
- Слышишь звук, который он издаёт? – вопрос Малфоя был риторическим: только глухой не смог бы услышать монотонного мерного гудения. – А теперь вращай с максимальной скоростью, на которую способен.
Звук становился всё выше и выше, пока не замер на одной ноте – видимо, это был предел возможностей Снейпа.
- Достаточно. Запомнил его? – дождавшись кивка алхимика, Малфой продолжил: - В Лоно Хара это называют «тональность». Тональность посоха, меча, топора – любого вида оружия. Чем выше тональность, тем больше скорость движений, а соответственно, сила удара. А вот моя тональность…
Серебро сверкнуло в лучах молодой луны, когда Малфой начал вращать свой посох. Всё быстрее и быстрее двигались его руки, уже нельзя было различить шеста – всё слилось в неясное зыбкое марево; звук становился всё выше, всё пронзительнее, уже выходя за пределы слышимости человеческого уха…
- Это считается хорошей тональностью, - невозмутимо заметил Малфой, когда вращение прекратилось. – У Валькери она намного выше; она может добиться эффекта «молчаливого удара», когда оружие двигается быстрее скорости звука, но она не единственная, кто это может. Я – пока не могу. Но уже близок к этому.
- В таком случае, мне конец, - мрачно заметил Снейп.
- Ерунда, - отмахнулся Малфой. – Сила удара, конечно, важна, но не забывай: чрезмерная мощь может повредить и нападающему. Часты случаи, когда слишком сильный удар посоха вёл к вывихам рук, изредка даже их отрыву, не говоря уж о растянутых мышцах, переломах костей и прочих неприятностях. – Он ухмыльнулся. – Валькери говорила, что умение сражаться с помощью посоха, да и вообще любого оружия – как секс: если нет мастерства, то ни размер, ни скорость не помогут.
Рон с Гермионой, скрывающиеся под мантией-невидимкой, порозовели от смущения при этом замечании, Гарри улыбнулся уголком рта, а Снейп… Снейп весело хмыкнул:
- Да, сравнение в стиле нашей дорогой Леди. Что ж, она всегда говорила, что я быстро учусь…
- Вот и испытаем, - отозвался Малфой. – Но прежде чем переходить к базисной технике ведения боя, нужно сначала посмотреть физическую подготовку. Сальто сделать можешь? Или хотя бы фляк?
- Что сделать? – переспросил Снейп, растерявшись, точно студент, которого он внезапно вызвал на своём уроке.
- Вопрос снимается, - задумчиво проговорил Малфой, - твои возможности мне ясны… Вот только как тебя тогда, спрашивается, учить? Про растяжку, заметь, я даже не упоминаю. Извини, мon ami, но в этом я тебе ничем помочь не могу: гибкость ты должен развить сам. Даю тебе на это две недели. Не больше. Справишься – продолжим обучение, нет – будешь отгонять своим посохом мух. Если, конечно, наловчишься.
- Что именно нужно сделать? – сухо уточнил Снейп, внимательно глядя на Драко.
- Ну, для начала, ты должен уметь проделать…
Слизеринец положил свой посох на землю, отступил на несколько шагов и внезапно метнулся вперёд, делая сальто, затем второе, третье… с силой оттолкнувшись от земли, изменил направление движения, сделал тройной переворот в воздухе назад и приземлился на то самое место, откуда начал свой акробатический этюд.
- …нечто вроде этого, - невозмутимо закончил он, убирая со лба выбившуюся из хвоста прядь волос.
- Угу, - кивнул Снейп. – За две недели. Самостоятельно.
- Восхищен твоей мудростью! – Малфой не удержался от колкости. – Понять всё с полуслова!.. – Он резко посерьёзнел. – Знаешь, в древности говорили: не смотри на дело, как на трудное, и в итоге оно не будет трудным. Всё не так сложно, поверь мне. Поработай над растяжкой, гибкостью позвоночника и мускулатурой рук и пресса, и на первое время этого будет достаточно. За две, недели, конечно, ты всё не успеешь – но начало будет положено, и я, по крайней мере, смогу начать обучение, а тем временем ты будешь продолжать заниматься своим телом. Ну а пока…
- Что значит, «пока»? – насторожился Снейп. – Этого тебе недостаточно?
- Разумеется, нет, но я не об этом. Валькери попросила дать тебе несколько уроков аниморфизма. Как ты на это смотришь?
- У меня нет способностей к анимагии, - медленно и словно с усилием произнёс алхимик. – Я пробовал и раньше, но…
- Постой, но это же совсем разные вещи! – искренне изумился Драко. – Совершенно иная магия и принцип! В анимагии ты изменяешь свой облик с помощью сперва зелий, затем заклинаний, под конец можешь обходиться без палочки – но суть в том, что это насилие над природой, потому-то это умение столь редкое: нужно быть исключительным идиотом, чтобы так издеваться над собственным организмом. – Снейп на это замечание только хмыкнул. – Аниморфизм – это нечто совершенно иное. Ты выпускаешь свою внутреннюю сущность, позволяя ей завладеть тобой и придать телу такую форму, какую оно само хочет. Поэтому в Лоно Хара так много аниморфов: чтобы научиться этому, нужно лишь уметь прислушаться к себе, а лонохарцы гораздо более преуспели в этом, нежели люди.
- То есть, я могу… - неуверенно начал Снейп.
- Без сомнения, - кивнул тот. – И я готов всю жизнь одеваться в красное с золотым, если у тебя окажется меньше двух аниформ.
- Не вздумай! Ты опозоришь Слизерин перед всеми факультетами! – усмехнулся Снейп.
- Я от своих слов не отступлюсь, - гордо вскинув голову, ответил Малфой. – Если желаешь, можем начать обучение уже сейчас.
- Без подготовки? – недоверчиво спросил Снейп.
- Она не нужна, - отмахнулся Драко. – Но должен сразу предупредить: это умение довольно своенравно. Если ты будешь испытывать очень сильные эмоции – гнев, страх, ненависть, страсть – превращения могут происходить независимо от твоего желания. Поэтому аниморфы больше всего боятся безумия: это ведёт к потере контроля над собой. Лишь немногие сильные чувства способны не вызывать спонтанных превращений – например, любовь. Хотя со временем подобные негативные эффекты сглаживаются, а лет через сорок-пятьдесят и вовсе исчезают, всё равно поначалу это приносит много неприятностей. – Он немного помолчал. – И потому я должен тебя спросить: хочешь ли ты научиться аниморфизму? Зная, что это может принести неудобства?
- А с тобой случалось нечто подобное? – спросил Снейп. – Когда твои превращения выходили из-под контроля?
- Да, - медленно кивнул Драко. – Изменения были частичными, но всё равно я не мог их контролировать. Точнее, просто не замечал, что превращаюсь. Итак, твой ответ?
- Я согласен, - твёрдо сказал алхимик.
- Уверен? – тихо спросил Драко. – Обратной дороги не будет: если ты начал обучаться, то придётся довести это до конца, иначе так навсегда и останешься наполовину превращённым.
- Знаешь, Рихар, - печально усмехнулся Снейп, - всю жизнь я мечтал быть анимагом. И не мог. Даже этот слизняк Петтигрю смог, а я – нет. Не помогли ни зелья, ни заклинания.
- Потому что твоё тело сопротивлялось этому, - Малфой задумался. – Видимо, ты неверно избирал аниформу. Для начала нужно узнать, какой облик – твой. Попробуем?
- Хорошо, - кивнул тот. – А каким образом?
- Для начала расположимся поудобнее, - Драко щёлкнул пальцами, и влажная от изморози земля на поляне моментально высохла. – Присаживайтесь, профессор.
- Прямо на землю? – поморщился Снейп.
- Боишься задницу подморозить? – весело хмыкнул Драко. – Уж извини, я не Гео’сар, травку обеспечить не могу.
- Жаль, - вздохнул Снейп, и, усевшись на колени, скрестил руки на груди. – Ну?
- Не спеши, - Драко сосредоточился. – Закрой глаза.
Снейп послушался. Мрак принял его в свои объятья, и он услышал голос Вольдерихара, доносившийся, казалось, откуда-то издалека, мягко обволакивавший его со всех сторон, проникающий в самые сокровенные глубины разума.
- Ты должен понять, кто ты. Заглянуть в собственную душу. Сосредоточься. Лишь тогда ты сможешь увидеть свою истинную сущность.
Мрак сгустился, когда Снейп попытался последовать совету Рихара, создавая препятствие на пути взгляда алхимика, точно живое существо, охраняющее свои владения.
- Кто ты? – тихо спросил голос.
- Мрак, - ответил Северус и внезапно почувствовал, что гнёт темноты исчез, оставляя ощущение полёта, свободы, силы.
- Кто ты? – повторил вопрос Рихар.
- Воздух, - прошептал Северус.
Мрак, теперь уже не плотный, как раньше, а лёгкий и текучий, начал собираться в крупный сгусток, постепенно меняющий форму, становясь чем-то знакомым… Снейп не мог понять, чем именно…
- Кто ты? – в третий раз спросил Вольдерихар.
И внезапно Северус узнал этот образ. Чем-то родным, далёким веяло от него… воспоминание о единственном любимце, которого безжалостно убил его отец, когда он был ещё ребёнком…
- Ворон, - уверенно ответил Снейп. – Я – ворон.
Видение исчезло, и вновь пришла тьма, но в этот раз она не была живой; исчезло присутствие чужого разума, и только где-то в самой глубине души Северус чувствовал чьё-то незримое присутствие.
- Можешь открыть глаза, - голос Малфоя звучал устало.
Северус глубоко вздохнул и разомкнул веки. Драко, стоящий напротив него, был бледен и стоял ровно лишь благодаря тому, что тяжело опирался на свой посох.
- Быть проводником в чужом разуме очень сложно, - ответил Рихар на невысказанный вопрос. – Это отнимает много сил, а ты ведь ещё и ментальный маг: твои щиты гораздо сложнее снять. Я могу разрушить их сильным ударом – но этого делать нельзя. Итак, первое твоё обличье мы выяснили. Извини, но сейчас у меня недостаточно сил, чтобы продолжить контакт. Отложим до завтра.
- Конечно, - Снейп поднялся и только теперь почувствовал, что тоже неимоверно устал.
- Вот ещё что… когда ты хотел стать анимагом, ты ведь не думал о вороне? – поинтересовался Драко.
- Нет, - признал Северус. – Я хотел быть летучей мышью.
- Я так и думал, - кивнул Рихар. – Ты ошибся, но не совсем. Объясню потом. А вот тебе задание к следующему нашему занятию: выясни кое-что о своих предках. Меня интересует, кто из них был нечеловеком. Временные рамки не ограничиваю. Иди, а я пока немного побуду у озера: нужно восстановить силы.
- Спасибо, Рихар, - тихо поблагодарил Северус и, взяв плащ, неслышно ушёл.
- Не за что, - отозвался Драко.
Он медленно спустился к озеру, чья гладь расплавленным серебром поблескивала в лунном свете, и, сев на камень у воды, надолго задумался, ощущая, как в его тело вливается поток жизненных сил, передаваемых ему водной стихией.

 Отправлено: 26.08.09 07:51. Заголовок: Глава 17. О пользе с..

Глава 17. О пользе слежки-II.


- Нет, вы видели, что творил Малфой?! – от избытка эмоций Рон захлёбывался словами. – Будто у него костей вообще нет!
- По крайней мере, вы убедились, что они не служат Лорду, - Гермиона осуждающе смотрела на них своим любимым тяжёлым взглядом «я-же-вам-говорила».
- Конечно-конечно, ничего страшного, просто детские шалости - Малфою с чего-то захотелось научить Снейпа, между прочим, декана Слизерина и его учителя, драться на палках, - невинно отозвался Гарри. – А заодно и стать каким-то аниформом…
- Аниморфом, - поправила его Гермиона, но Поттер не дал себя перебить:
- …способным превращаться в разных существ. И всё это его попросила сделать какая-то Леди Валькери. Разумеется, Гермиона, в этом нет ничего необычного, мелочи какие. Кстати, Леди, Лорд – не видишь никакой связи? – ехидно поинтересовался Гарри.
- Может, она просто знатная, и леди – это титул, - пожала плечами слегка смущенная Гермиона. – Меня больше интересует этот аниморфизм – никогда не слышала ни о чём подобном. Очень интересное умение… и мне почему-то кажется, что на этот раз в библиотеке о нём ничего не будет… как и об этом Лоно Хара…
- Слушайте, а почему Снейп звал Малфоя каким-то Рихаром? – встрял Рон.
- Хары, Рихары… Не нравится мне все это, - заявил Гарри. – Что-то странное происходит с этими двумя, и нужно понять, что именно.
- Знаешь, Гарри, у меня такое ощущение, что если Снейп нас поймает, то чисткой котлов мы на этот раз не отделаемся, - поёжился Рон. – Он нас просто-напросто убьёт.
- Тогда завтра я точно пойду один, - твёрдо сказал Гарри. – Меня убить не так-то легко.
- Мы тебя одного не отпустим, - вскинулась Гермиона. – Это может быть опасно!
- Скажи лучше, что тебе не терпится узнать, кто такие аниморфы, - поддел её Рон.
- Не отрицаю, - признала Гермиона. – Но это не главное, конечно. В первую очередь я беспокоюсь за Гарри. С тремя совладать сложнее, чем с одним.
- Спасибо, - поблагодарил Гарри, поняв, что ребят снова не удастся отговорить. Он бы с большим удовольствием пошел один, но обижать друзей не хотелось. – Хорошо, пойдём вместе. Вроде бы они занимаются каждую ночь на одном и том же месте, так что опередим их и придём туда раньше. Тогда они не смогут засечь нас по дороге.
- Думаю, это разумно, - кивнула Гермиона. – Я согласна.
- Тогда ждём полуночи? – предложил Рон.
- Ждём, - твёрдо кивнул Гарри.
«Рихар», «Лоно Хара», «Валькери», «Гео’сар»… Эти слова буквально вызывали зуд у Гарри в голове, давая ощущение чего-то расплывчатого, смутного, одновременно незнакомого и знакомого. Возможно, именно так люди описывают свою память о прошлых жизнях?


***


День пролетел невероятно быстро, несмотря на то, что профессор МакГонагалл устроила внеочередную контрольную по превращению табуретки в щенка. Справились с заданием очень немногие, потому что превращать неживые предметы в живые гораздо сложнее, чем наоборот. Гермиона, как всегда, оказалась на высоте, чего нельзя было сказать о Гарри и Роне.
Ближе к полуночи троица под защитой мантии-невидимки выскользнула из замка и направилась на поляну, где занимались Снейп и Малфой. Те не заставили себя ждать и появились спустя несколько минут. На этот раз Снейп шёл налегке; Малфой же так и не расстался со своей тростью, которую, кажется, таскал с собой повсюду. Оглядевшись по сторонам, Малфой успокоился, хмыкнул и обратился к Снейпу:
- Итак, ты нашёл информацию о своих предках?
Тот кивнул и вытащил из кармана мантии аккуратно сложенный листок бумаги.
- Как и любой древний чистокровный род, мы следим за своей историей, поэтому твоё задание оказалось лёгким, - Снейп развернул листок и начал читать. – 924 год, Септиенна Снейп, вампир; 1105, Лиара Снейп, вампир; 1173, Алира Снейп, вампир, - тут он остановился. – Там дальше до 1906 года ещё около десятка имён, и все вампиры. Думаю, всё и так ясно.
- Действительно, ясно, - кивнул Малфой. – А я и не знал, что твоя кровь настолько близка к вампирской…
- Её доля в моей крови – сорок семь процентов, - уточнил Снейп. – Я как-то делал анализ. Можно сказать, что я полукровка, хотя оба моих родителя и не являются вампирами.
- А другие нелюди у тебя в роду есть? – вздохнул Рихар.
- Да. 1349 год, Элеила Снейп, вейла… Хватит ржать, это было давно и неправда, - усмехнулся Снейп реакции Драко. – Она единственная как-то затесалась. Мне продолжать? Так, 1012 год, Шкхаарса Снейп, демон; 1458, Схэйла Снейп, демон; 1693, Рэшила Снейп, демон. Всё. Остальные – люди.
- То есть по женской линии - все сплошь монстры, - подытожив, Малфой всё ещё смеялся. – Ну и вкусы же у наследников рода Снейп!
- А Валькери, по-твоему, кто — человек? – ехидно осведомился Северус. – Да в ней человеческой крови–то всего пара капель, от матери! Драконьей – и то больше!
- Touche, - фыркнул Драко. – Ладно, признаю себя побеждённым. Итак, с родственниками мы разобрались. Из экскурса по родословной следует, что среди твоих аниформ могут также быть вампир и демон. Вот с вейлом я несколько затрудняюсь, - слизеринец ухмыльнулся. – Есть у меня смутные подозрения, что стать вейлом у тебя не получится, даже если наизнанку вывернешься, даже не знаю, с чего бы…
- То есть, всего три аниформы? – уточнил Снейп.
- Не уверен… - Драко нахмурился. – Когда вчера мы входили в контакт, я почувствовал присутствие ещё одного зверя… но не понял, кого именно. Хочу сегодня проверить.
- Я готов, - кивнул алхимик.
- Тогда начнём…
Мгла вновь окутала Северуса, когда он закрыл глаза и погрузился в некое подобие транса. Во мраке он различил мелькающий образ и улыбнулся: ворон был здесь и приветствовал его. Но Рихар был прав: кроме ворона, здесь находился ещё кто-то, несравнимо больше, сильнее и опасней… огромный древний хищник бродил вокруг, не стремясь приблизиться, изучая того, кто вторгся на его территорию.
- Я чувствую тебя… - прошептал Северус. – Не прячься…
Туманное нечто замерло, прислушиваясь к его голосу, а затем медленно повернулось к нему. Два жёлтых, мерцающих глаза с вертикальными щелками зрачков взглянули ему в самое сердце, изучая, словно пытаясь понять, можно ли доверять этому человеку…
А потом зверь прыгнул.
- Есть! – радостно прошептал Драко, когда почувствовал контакт Северуса и зверя. Но его радость быстро померкла, сменившись настороженностью. – Мантикора задери, он слишком большой… только бы не…
Вскрик Северуса резанул по его чувствительным ушам, точно остро заточенный нож.
- Семь кровавых демонов!!! – не сдержавшись, рявкнул Драко и схватил мага за плечи. – Северус, ты меня слышишь?! Очнись!
Он осёкся, когда глаза Снейпа открылись – точнее, не Снейпа… Ярко-жёлтые глаза впились взглядом в лицо Драко, и, попав в полосу лунного света, полыхнули ядовито-зелёным пламенем. Глухо зарычав, Северус стряхнул руки Драко. Лицо алхимика неузнаваемо исказилось; он оскалил огромные желтоватые клыки, приподняв верхнюю губу, и что-то хищно-звериное мелькнуло в этом выражении. Присматриваться к превращениям у Рихара не было времени – в следующую секунду Северус кинулся на него, выставив вперед руки с неожиданно длинными, кривыми когтями.
Драко стремительно блокировал - и стальные когти чудовища, разодрав мантию, с глухим лязгом скользнули по прочной серебристой чешуе. Вольдерихар яростно по-драконьи зашипел в ответ, перехватив руки монстра, и, сбив с ног, опрокинул его на землю и придавил своим телом, не давая напасть вновь.
- Северус, не бойся, - помимо мысленного контакта, Драко говорил вслух, не будучи уверенным, слышит ли маг его мысли. – Ты не должен с этим бороться, как бы ни желал этого. Перестань сопротивляться и впусти зверя в свой разум и тело. Верь мне. Только тогда ты сможешь потом вернуться обратно. Успокойся.
Северус, до того яростно вырывавшийся и норовивший укусить Драко, внезапно затих и глубоко вздохнул. Контуры его тела задрожали, постепенно расплываясь и принимая иные очертания, и Драко отпустил его, не мешая превращению. Отойдя на пару шагов, он наблюдал, как изменяется облик Северуса; превращение заняло всего несколько мгновений и, насколько мог судить Рихар, прошло правильно.
Огромный чёрный зверь встал и, выпутавшись из остатков одежды, встряхнулся. Гибкое мускулистое поджарое тело выгнулось, потягиваясь, и мощные лапы заскребли стальными когтями по земле, оставляя в ней глубокие борозды. Затем жёлтые горящие глаза взглянули на Драко, и в них мелькнуло узнавание.
- Му-ур, - пробасил кугуар и приблизился, мягко ступая по земле.
- Ух ты, - только и смог выдохнуть Драко. В длину зверь достигал пяти ярдов, и его голова была вровень с глазами Рихара. – Неплохо. Большая непослушная киска. Хорошо, а теперь – обратно.
Драко сосредоточился, проникая в мысли Северуса и объясняя, как вернуться обратно: сохранив образ кугуара, нужно отодвинуть его на второй план, заменив человеческим. Контуры зверя расплылись, принимая прежние очертания – и, сотрясаясь от крупной дрожи, бившей тело, тяжело дышащий Снейп рухнул на землю.
- Добро пожаловать в мир аниморфов, - облегчённо улыбнулся Драко.
- Что пошло не так? – хрипло спросил Северус.
- Образ оказался слишком могуч. Я понял это, когда было уже поздно, - виновато отозвался Драко. – Но ты справился. Теперь ты можешь изменять облик уже по собственному желанию.
- Это был… кугуар? – выдавил Снейп.
- Да. Невероятно огромный, гораздо крупнее обычного. И чёрный, причём когти - стальные. Очень странный образ, - отозвался Драко немного недоумённо.
- Нет, всё правильно, - задумчиво пробормотал Северус и встал.
Его глаза изумлённо расширились, а затем Снейп, прищурившись, посмотрел на Малфоя.
- А это – побочный эффект? – язвительно спросил он.
- Одежда не превращается, - пожал плечами Драко. – Я бы рассказал тебе, но всё вышло не совсем так, как планировалось.
- Восхитительно, - процедил Снейп, внимательно изучая жалкие клочки своей одежды, которую мощное тело зверя разорвало при превращении. Заклинания здесь помочь не могли. – То есть, каждый раз, меняя форму, я буду оказываться совершенно голым?
- Есть заклинание, позволяющее сохранить одежду, - ответил Драко и, сняв мантию, кинул Северусу. – Держи, а то замёрзнешь. Правда, размерчик не совсем твой, но ничего другого нет.
- И на том спасибо, - вздохнул Снейп, надевая мантию, оказавшуюся коротковатой – он был на шесть дюймов выше Малфоя.
- Постой-ка, - нахмурился Драко и подошёл ближе, - почему твой шрам не затягивается? – Он изучающе провёл пальцем по длинной ровной полосе, оставшейся от удара меча скрийла.
- Это из-за антимагии, - поморщился Снейп, застёгивая мантию, - кожа препятствует регенерации, как волшебной, так и природной. Да и время, в которое нужно сводить шрамы, уже давно вышло. Так что эта метка останется навсегда.
- Зато твой труп будет всегда легко опознать, - осклабился Драко.
- У тебя юмор, как у Валькери, - хмыкнул Снейп. – Даже Вольдеморту до неё далеко.
- Да он ей и в подмётки не годится! – фыркнул Драко. – Она же его учитель и кумир, не забывай! Ладно, на сегодня, думаю, впечатлений хватит. Продолжим завтра. И напомни мне сначала объяснить тебе теорию, а потом начинать занятие.
- Не волнуйся. Напомню, - мрачно отозвался Северус.
Внезапно его взгляд упал на разодранный рукав мантии, которую он надел, и тут же метнулся к руке Рихара. Рубашка того тоже была порвана, но крови не было видно.
- Я тебя поранил? – обеспокоенно спросил алхимик.
- Нет, только одежду изодрал, - успокоил его Драко. – Я успел частично принять аниформу, а чешуя дракона выдерживает и не такие удары. Но в облике кугуара ты невероятно силён, даже я еле справился, - признал он. – И почему именно кугуар?
- Видишь ли… я, когда искал информацию о предках, наткнулся на любопытную вещь. Оказывается, моя прабабка – в каком-то поколении – была из индейцев, кем-то вроде колдуньи. А ведь у индейцев есть поверья о людях-кошках. Видимо, моя прабабка умела превращаться, оттуда и мой образ, - предположил Снейп.
- Да, это вполне вероятно, - кивнул Драко. – Завтра попробуем превратить тебя в вампира, а если останутся силы, то и в демона.
- Неплохая перспектива, - вздохнул Снейп. – Хорошо, идём, - уже на ходу он добавил: – Главное, чтобы нас никто сейчас не увидел – а то легенда о поиске редких растений в Запретном лесу нас не выручит. Объяснить то, что я в твоей мантии на голое тело – даже я не могу придумать что-либо вразумительное.
- Угу, тогда любимчика Снейпа тут же переделают в любовника, и все ученики начнут шарахаться от профессора зельеделия, всерьез опасаясь за свою невин… - резкий тычок под рёбра не дал ему закончить фразу.
- Отравлю, - ласково предупредил алхимик. – Даже противоядие найти не успеешь.
- Верю, - сбившись с шага, кашлянул Драко и сделал несколько быстрых вдохов и выдохов, восстанавливая дыхание. – А ты жесток, - почти с восхищением добавил он.
- Отрицать не буду, - хладнокровно признал Северус. - Шевели ножками, уже холодает. Хотя вы, ящеры, этого никогда не замечаете.
- Молчал бы, кот блохастый, - весело фыркнул Драко. – И к демонам тебя, я ухожу. Au revoir! – С этими словами он телепортировался, оставив Снейпа в гордом одиночестве.
- Сволочь, - обиженно пробурчал тот, быстро шагая к замку и ёжась от ледяного ветра, задувавшего под мантию и яростно бросавшего ему в лицо мелкие колючие снежинки.

 Отправлено: 26.08.09 07:52. Заголовок: Глава 18. Спусковой ..

Глава 18. Спусковой механизм.


Некоторое время после ухода слизеринцев поляна казалась пустой, но затем на ней, словно из ниоткуда, появились двое ошарашенных подростков, скинувших на землю мантию-невидимку. Последним стал видимым Гарри. Он напряженно размышлял о том, чему только что стал свидетелем. Был найден ещё один кусочек мозаики, но полная картина все равно никак не складывалась. Поттер подошел к месту, где только что катались на земле Снейп и Малфой, присел и поднял пару сосновых шишек. Об аниморфизме он уже знал, но только в теории: на практике это выглядело куда более впечатляюще.
«Так-так, значит Снейп у нас теперь аниморф – ворон, какая-то пантера, да еще и вампир с демоном для комплекта. И Малфой, похоже, тоже горазд перекидываться. Как минимум в дракона. Как интересно… И когда они всего этого нахватались-то? - мысли Гарри сменяли одна другую. – Проклятье, ведь я что-то такое помню, что-то мельтешит на самом краю памяти, такое расплывчатое, неосязаемое… Чего-то не хватает, чего-то очень важного…»
Несколько минут Рон и Гермиона потрясённо молчали, не в силах вымолвить ни слова, а потом Уизли еле слышно выдавил:
- Ч-что это вообще было?!
- Поразительно… - прошептала Грейнджер. – Стать анимагом за четверть часа!! – В её голосе проскользнула нотка восхищения. – Без подготовки! Не используя магии!
- И снова они упоминали эту Валькери. – Гарри оборвал восхищённые возгласы Гермионы. – И если вы не заметили, то они сказали, что она – учитель Вольдеморта.
- Давай поищем какую-нибудь информацию о ней, - предложила Гермиона. – Вряд ли в мире много людей с таким именем. Может, найдём что-нибудь в литературе о тёмных магах современности?
- Она может упоминаться в связи с первым пришествием Тёмного Лорда, - подал идею Рон.
- Вряд ли, но можете попробовать, - кивнул Гарри.
- Гарри, а ты ничего не заметил в профессоре Снейпе? – внезапно тихо спросила Гермиона. – Я имею в виду, во внешности?
- Постой, ты что, пялилась на голого Снейпа?! – взвился Рон.
- Дурак, - Гермиона слегка покраснела. – Ты что, тоже не заметил?
- Я на голых Снейпов не заглядываюсь, - категорически ответил Рон, горделиво вздёрнув голову. – И тебе не позволю.
- Невнимательный дурак, - вынесла свой окончательный вердикт Гермиона. – Вы, два слепых остолопа, у него на руке НЕ БЫЛО ЧЁРНОЙ МЕТКИ!!!
- Да? Не может быть, – повернулся к ней Гарри. – Может, ты ошиблась? Посмотрела не на ту руку? Или вообще не на руку?
- Я и сама так подумала, поэтому вгляделась внимательнее, - Гермиона чуть было не покраснела опять, вспомнив, что при этом заметила не только отсутствие метки, но и внешний вид мага в целом. Оказывается, помолодело не только лицо – мало кто из юношей мог похвастаться таким роскошным телом. – Её нет! Даже следа не осталось! И, если вы не заметили, он называл Тёмного Лорда по имени! Нет, ну вы вообще хоть на что-нибудь обратили внимание?! – возмущённо воскликнула она.
- А зачем? – изумился Рон. – У нас ведь есть ты!
Ответный взгляд девушки мог свалить с ног даже гиганта.
- Но разве метку можно стереть? – спросил Гарри.
- В том-то и дело, - вздохнула Гермиона. – Судя по тому, что я прочла, её нельзя даже замаскировать!
- Свихнуться можно, - жизнерадостно прокомментировал ситуацию Рон. – Ладно, поищем пока что-нибудь об этой… как её… Валькери, а там видно будет.
- Мне кажется, в дальнейшей слежке нет смысла, - заявила Гермиона. – Судя по всему, Малфой обучает Снейпа какой-то сложной магии и боевым искусствам. Вряд ли мы узнаем что-то большее, и если даже узнаем, то не поймём, а попасться можем легко: я заметила, что сегодня Снейп несколько раз кидал взгляд в нашу сторону. Он чувствует нас, хоть и не видит, и вполне может проверить свои опасения – например, запустить парочку «Авад». А если он вспомнит о мантии-невидимке…
- …то будет совсем худо, - закончил её мысль Гарри. – Хорошо, попытаемся побольше разузнать о том, что мы уже услышали, из, так сказать, легальных источников. Может, что-нибудь и найдём.
- Вообще, у меня от всего этого голова идет кругом, - Гермиона сжала виски ладонями. – Малфой, Снейп, этот их аниморфизм, вампиры и демоны, боевые искусства… Кстати, Гарри! Ты тоже обещал кое-что нам рассказать. Не забыл?
- Я все помню, Герм, - Поттер примирительно поднял ладони. – Подождите еще чуть-чуть, давай сначала разберемся с этой парочкой. Я, в конце концов, никуда не убегу, а вот за этих двоих не поручусь…


***


Ребята перерыли кучу книг о современной тёмной магии в библиотеке, даже заглянули в Запретную секцию – старшекурсникам туда был открыт свободный доступ – но ни одного упоминания о ком-либо по имени Валькери не нашли. Зато подтвердили свои догадки о Чёрной метке: уничтожить её было невозможно, разве что вместе с рукой.
Они уже собирались на свой страх и риск возобновить слежку, несмотря на то, что теперь снег мог выдать их по следам, но этого, к счастью, не потребовалось. Загадки разрешились сами собой незадолго до Рождественских каникул.
В тот день был назначен очередной поход в Хогсмид для тех, кто хотел купить подарки, однако Гарри не разрешили выходить из школы. Вольдеморт был рядом и вполне мог нанести удар, так что нахождение Гарри в Хогсмиде навлекало опасность на многих. В этом Поттер был согласен с Дамблдором и, не желая подвергать риску других учеников, решил даже не пользоваться подземным ходом. Отдав свой список покупок Рону и Гермионе, он отправился в библиотеку в очередной попытке найти что-либо о Валькери, но, как и всегда, потерпел неудачу. Раздосадованный, Поттер вышел на улицу погулять и немного успокоиться. Присев на скамейку, он подпёр голову руками и, уставившись в землю, покрытую пушистым снегом, начал раскладывать, словно по полочкам, уже имеющиеся сведения.
Что такое Лоно Хара в общих чертах он уже имел представление – это был мир, сопредельный миру людей, но куда более древний. Как маги, лонохарцы превосходили «обычных» волшебников приблизительно так же, как волшебники – магглов, но обитатели Лоно Хара практически не вмешивались в дела соседей, живя в обоих мирах и оставаясь неизвестными, скрывая свое существование, как маги от людей – свое.
Но какое отношение к этому имели Малфой со Снейпом? Откуда у них знание об аниморфизме, Лоно Хара и прочие способности, выходящие далеко за пределы возможностей обычных магов?
И еще эта Валькери… Гарри точно что-то помнил, но чем сильнее он старался вспомнить, тем сильнее это «что-то» ускользало от него.
Валькери, Валькери… Поттер буквально нутром чуял, что стоящая за этим именем и есть разгадка ко всему, что его мучает. Ключевой элемент, стержень, на который, словно кольца, нанизаны все последние загадки.
Вдруг его внимание привлёк странный шум, похожий на… отдалённый рёв мотора?! Изумлённый, Гарри вскинул голову, чтобы найти источник звука, такого непривычного в магическом мире.
По дороге из Хогсмида с невероятной скоростью неслось что-то чёрное… автомобиль! Он мчался прямиком к Хогвартсу, и вслед за ним по земле стелился снежный смерч, подхваченный вихрем, кружащимся вокруг машины; позади отчётливо виднелись две чёрные полосы земли, покрытые водой от моментально расплавившегося под колёсами снега. Влетев во двор замка, автомобиль резко развернулся, взметнув вокруг себя тучу снега, и замер. Находившиеся во дворе ученики, которых оказалось немного, остолбенели от неожиданности и испуга – далеко не все в своей жизни вообще видели машину.
А там было на что посмотреть. Чёрный «Феррари» последней модели поблёскивал в неярких лучах зимнего солнца; на капоте угрожающе скалил острые клыки огромный матёрый седой волк, чьи ярко-зелёные глаза горели живым, неугасимым огнём мудрости и силы.
В воцарившейся тишине дверца водителя беззвучно открылась, и оттуда на снег ступила маленькая ножка в высоком облегающем сапоге из чёрной, блестящей, точно облитой нефтью, кожи. Высокий каблук сверкнул серебром, отражая луч солнца, и вслед за ножкой из автомобиля выскользнула её владелица. Несмотря на декабрьский мороз, на ней поверх чёрной обтягивающей кофты и мини-юбки не было тёплой мантии – лишь длинный стелющийся по земле плащ из такой же кожи, что и сапоги. Девушка горделиво вскинула голову, отчего длинные, до колен, иссиня-чёрные волосы расплавленным металлом заструились по спине, и небрежным движением захлопнула дверцу, которая закрылась с еле слышным чмокающим звуком. Гостья сделала в сторону машины витиеватый жест кистью, и «Феррари» моментально исчез, словно растворившись в воздухе.
- Ну, здравствуй, Хогвартс! – мелодичный голос девушки был низковатым для столь хрупкого телосложения, но отчего-то не казался неуместным. – Не слышу фанфар в свою честь. Но ничего, это мы исправим, - одними губами улыбнулась она и чёткими шагами направилась к входу в замок; каблуки её сапог совершенно не вязли в глубоком снегу - так лёгок был её шаг.
При взгляде на неё Гарри словно что-то кольнуло: он почувствовал, что где-то, когда-то уже видел её. И когда девушка пошла к замку, он не смог удержаться и тоже двинулся вслед за ней, держась чуть поодаль, но внимательно следя за каждым её движением.
В холле девушка остановилась и огляделась вокруг, и, видимо, не найдя того, кого ожидала встретить еле заметно нахмурилась. Однако спустя мгновение снова улыбнулась и подняла взгляд к главной лестнице. На ней никого не было, но гостья явно что-то услышала и теперь ждала с нетерпением.
Всего через несколько секунд на самом верху лестницы появилась высокая худая фигура, одетая, как и девушка, во всё чёрное – Снейп. Он, вероятно, был у директора и возвращался в подземелья, но, увидев прибывшую, замер, как вкопанный.
- Кери?! – такого потрясения в голосе алхимика ещё никто и никогда не слышал.
А потом случилось нечто ещё более удивительное: грозный декан Слизерина, само воплощение гордости и невозмутимости, молниеносно слетел вниз по лестнице, перепрыгивая, точно школьник, через несколько ступенек и, в одно мгновение очутившись возле девушки, быстро и порывисто обнял её. Лишь теперь Гарри осознал, что она, оказывается, совсем не высокая: её голова еле доходила до уровня плеча Снейпа, несмотря на высокие каблуки сапог.
Гостья рассмеялась, обняла алхимика за шею, заставив его наклониться, и совершенно по-хозяйски чмокнула в нос.
- Привет! – весело воскликнула она. – Соскучился?
- Если я скажу «нет», ты ведь всё равно не поверишь, - усмехнулся Снейп. – А посему… разумеется!
Он неохотно выпустил её из объятий и нахмурился.
- Что-нибудь случилось? – уже серьёзно спросил Снейп. – Что-то, связанное с… твоим братом?
- На этот раз нет, - девушка откинула за плечо длинную прядь волос и добавила: - но ты прав: в самом деле кое-что случилось. И связано это с тобой, Северус.
- Рассказывай, - потребовал Снейп.
- Ну, жили-были… - ухмыляясь, начала та.
- Валькери! – одёрнул её алхимик.
Это имя обожгло сознание Гарри, будто в мозг ему загнали раскалённый шип. Он невольно сморщил лоб и зашипел от боли. Неужели это та самая…
- Хорошо, хорошо, - примирительно произнесла Валькери. – Но рассказывать долго – не стоять же посреди коридора!
- Пойдём ко мне, - предложил Снейп. – Там и расскажешь.
- Уговорил, - фыркнула она и быстрым летящим шагом направилась к подземельям – судя по всему, девушка неплохо ориентировалась в Хогвартсе. Снейп не отставал от нее, держась рядом и что-то негромко говоря, в то время как незнакомка задумчиво кивала в ответ.
Помедлив немного, Гарри направился следом, попутно потирая виски – боль, засевшая в голове, и не думала уходить. Он знал, что комната Снейпа находится там же, где и кабинет зельеварения. Дойдя до кабинета, он услышал странный шорох внутри и осторожно, не желая быть замеченным, приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
Он зря боялся: его вряд ли заметили, даже если бы он ввалился в кабинет, горланя пьяные песни и со всей дури жахнув дверью об косяк. От увиденного Гарри даже прекратил морщиться, а его брови сами собой полезли вверх от удивления.
В кабинете, прижавшись друг к другу, страстно целовались те, за кем он следил. Похоже, огромная разница в росте совершенно их не смущала: склонившись над девушкой, запрокинувшей голову и обнимавшей его за шею, Снейп жадно впивался в её губы, словно пытаясь вытянуть из неё жизнь до последней капли. Его руки лежали на талии Валькери, прижимая девушку ближе, как будто желая пресечь любую попытку вырваться из его объятий, и неважно, что таких попыток не возникало. Однако подобное положение было неудобным для обоих, и вскоре, оторвавшись от желанных губ, Снейп глухо зарычал и, наклонившись ещё ниже, приподнял Валькери за бёдра и прижал к стене своим телом, отчего их лица оказались на одной высоте. И снова приник к её губам в ещё более жадном и горячем поцелуе.
Он задохнулся, когда её колени сжали его бёдра, а нежные руки начали расстёгивать его мантию, и, не помня себя, стал срывать с девушки одежду, не желая тратить время на застёжки.
На мгновение Валькери опомнилась и хрипло прошептала:
- Северус, подожди… А если кто-нибудь зайдёт?
- Пусть, - прорычал тот и, коснувшись губами её шеи, прихватил голубоватую жилку зубами, отчего у Валькери вырвался громкий стон.
- Нет… я так не могу… - выдохнула она.
- Зато я – могу, - прошептал он.
Валькери досадливо вздохнула и неохотно отстранилась от его губ.
- Послушай, Северус… мне нужно рассказать тебе кое-что важное…
Он опустил её на пол и отступил на шаг.
- Кери, взгляни на меня. Неужели ты думаешь, что я сейчас способен нормально соображать?
Пэнтекуин окинула взглядом его лихорадочно горящие глаза, похожие на бездонные омуты – они, казалось увеличились раза в два; его чуть приоткрытые влажные губы, ярко-алые от прилившей крови, с которых срывалось неровное дыхание; несколько прядей чёрно-смоляных волос, прилипших к влажному от пота лбу; пламенеющий на скулах румянец; шею с лихорадочно колотящейся жилкой… длинная мантия скрывала некоторые детали, но и без них было очевидно, что мужчина возбуждён до крайности. Пульсирующая аура страстного желания окутывала его густым, медово-тягучим облаком, и у Валькери моментально пересохло в горле, а внизу живота появилась ноющая тяжесть – неудивительно, что она запала на этого мерзавца после первого же поцелуя…
- Да, Северус… - хрипловатым голосом протянула она, - …сейчас между тобой и твоим разумом возникла прочная десятидюймовая преграда… с рассказом мне придётся немного повременить…
- Мудрое решение, - выдохнул Снейп, и его глаза странно блеснули.
В следующую секунду Валькери оказалась у него на плече – и алхимик понес её в свою комнату, держа так, чтобы девушка не могла вырваться.
- Северус Септимус Снейп, это оскорбление! – возмутилась она. – Неуважение к лонохарсской короне и к главе Ордена! Ты за это заплатишь, клянусь!
- Не сомневаюсь, - мурлыкнул он, - но только потом… А сейчас мы проверим выносливость полувампиров в делах альковных… кстати, ты знаешь, я люблю круглые числа…
Дверь комнаты с шумом захлопнулась, отрезав любовников от остального мира. Этот звук вывел Гарри из транса, и он поспешно шмыгнул обратно в коридор, совершенно ошарашенный увиденным.
- Ну, Снейп даёт, старый козел… – вслух выдохнул он, после чего подумал: «Это та самая Валькери, но то, что она собиралась сказать Снейпу, он узнает ещё не скоро… Как раз Рон с Гермионой успеют вернуться…»
И он быстро ушёл из подземелий, не желая наткнуться на кого-нибудь.


***


А головная боль, возникшая при виде гостьи и звуке ее имени, тем временем все нарастала и нарастала. В черепе Поттера словно тлели уголья, обжигая жаром и отравляя рассудок едким дымом. «Валькери», «Валькери», «Валькери!» - набатом стучало в висках. Гарри, придерживаясь рукой за стенку, ввалился в туалет Меланхольной Миртл, и тут его скрутило окончательно.
Он упал на одно колено, обхватил руками голову и зарычал от боли – в голове будто расцветал цветок из острейших лезвий, медленно вспарывавших мозг. Это было невыносимо. Чтоб хоть как-то заглушить дикую боль, застилающую глаза кровавой пеленой, Гарри в ярости начал крушить, что попадалось под руку – раковины, туалетные кабинки, в общем, то, что могло ломаться. А ломаться, как выяснилось, могло почти все – разрушения, учиненные троллем на первом году обучения, показались бы теперь детским лепетом – к тому времени, как вспышка агрессии прошла, в туалете уцелел только умывальник, закрывающий вход в Тайную Комнату, да и тот имел весьма потрепанный вид. Все же остальное превратилось в обломки, крошево из камня и щепки крашеного дерева. Из развороченной сантехники били фонтаны воды, стены украшали многочисленные выбоины, в воздухе висела дерущая горло пыль.
А посреди этого разгрома стоял на коленях Гарри Поттер, сжав голову ладонями и раскрыв рот в немом крике. Грязный, обсыпанный пылью, с подбородком, залитым кровью из прокушенной губы, с совершенно безумными глазами, он ничего не видел и не слышал - боль, чудовищная боль разъедала его разум. Имя и образ Валькери стали спусковым механизмом, детонатором, последней частицей критической массы, запустившей цепную реакцию. Что-то рвалось наружу, что-то, похороненное в таких глубинах памяти, по сравнению с которыми вкус околоплодных вод при рождении показался бы вчерашним событием. Это нечто, изолированное чьей-то могучей волей, сейчас отчаянно рвалось из клетки, расшатывало наложенные барьеры и запреты, физически наращивало новые нервные окончания и вызывало у Гарри накатывающие волны запредельной боли, несравнимой даже с «Круциатусом». В голове словно назревал гигантский гнойник, который должен был либо прорваться, либо разлиться внутрь, вызвать заражение и убить хозяина.
И Гарри Поттер не протянул бы и пяти минут, умерев от болевого шока, но то, что он приютил в себе, решило иначе. Тонкая струйка мрака скользнула в пожирающий сам себя разум и словно скальпель хирурга полоснула по пульсирующему узлу.
И нарыв лопнул - на измученное сознание Гарри обрушился чудовищный пласт забытых событий; первый приезд Валькери в Хогвартс, ее откровение, что они с Малфоем, Дамблдором и Вольдемортом – стихийные маги, величественный Ашкелон и его обитатели, Лоно Хара, молодой Том Реддль, Джелар и его скрийлы, страшная битва с Уничтожителями, отец Валькери и его заклинание Петли Времени..
Вся потерянная память, громадная вереница лиц, событий, поступков, со вкусами, запахами и ощущениями – исполинским молотом ударила по разуму Поттера, ввергая его в беспамятство. Гарри осел на залитый водой пол, последним инстинктивным движением судорожно сжав уменьшенный Тэцу-Но-Кирай.


***


- Гарри! Эй, Гарри! Ты живой? – знакомый голос звучал, словно сквозь заложенные ватой уши. – Гарри, ты что тут натворил?
- А-а-а, это ты, Миртл, - сознание медленно возвращалось, лежащий на полу Поттер с трудом разлепил веки. – А… что… случилось?
- Что случилось?! – призрак девочки с хвостиками, носившей смешные очки, возмущенно надул щеки. – Ты разнес по камушку мой любимый туалет, и еще спрашиваешь, что случилось? Его, конечно, починят, но я же не устраиваю погром у тебя в спальне!
Гарри попытался встать, и со второй попытки это ему удалось. Пошатываясь, он подошел к ближайшему рукотворному фонтану и подставил лицо под струю. Холодная вода добавила Поттеру немного ясности в гудящей голове. Он смыл кровь и грязь с рук и лица, выпрямился и оглянулся вокруг.
- Так это что, моя работа? Ничего не помню… – Гарри глянул на себя и охнул. – Черт! А мной будто все полы в Хогвартсе вымыли!
- Это точно! – хихикнула Миртл.
- Так что тут было? – Поттер снял мантию, больше похожую на старую подстилку Хагридова гиппогрифа и попытался хотя бы немного отмыть ее под водой.
- Ты вошел сюда, держась за голову, и чуть не упал, - начало рассказывать привидение, усевшись на единственный уцелевший умывальник. – А потом начал все ломать, крича про какую-то Валькери. Это что, твоя подружка? Ой! Она тебя бросила, да? Иначе с чего так нервничать?
- Нет, слава Мерлину, это не моя подружка, – Гарри, худо-бедно отмыв мантию, принялся за брюки и рубашку. От холодной воды его уже пробирала дрожь, он был мокрым до нитки, но лучше быть просто мокрым, чем мокрым и вдобавок еще и грязным. - И что же было дальше?
- А дальше ты упал, и все. Я уж решила, что ты умер, и теперь мы будем вместе, – Миртл, сидя на умывальнике и болтая ногами, состроила Поттеру глазки. – Но потом увидела, что ты дышишь. Какая досада…
- Да уж… – Гарри, ёжась, накинул на себя холодную, сырую мантию и, хлюпая водой в ботинках, направился к выходу. – Ты уж извини, Миртл, за беспорядок, уверен, тут скоро все починят.
- Конечно, починят, только Филч ругаться будет, как сапожник, - призрак слетел с умывальника и почти полностью втянулся в стену. – Пока, Гарри, заглядывай почаще и помни – если ты умрешь, я всегда буду рада тебя видеть в нашем туалете.
- В нашем туалете? Вот спасибо так спасибо, - пробурчал вполголоса Поттер, быстрым шагом идя в сторону гриффиндорской гостиной. – Если что, обязательно буду иметь в виду.
Удалившись от разрушенного туалета на достаточное расстояние, чтобы не быть пойманным на месте преступления, Гарри осторожно попытался вспомнить, что же именно с ним случилось. И от результата резко остановился, как будто с размаху налетел на стену.
Это было поразительно – все равно, что целую жизнь прожить в доме, и однажды обнаружить, что в твоем жилье, оказывается, есть еще и подвал. Да не простой, а уходящий вниз на десяток этажей и забитый всякой всячиной.
- О-од-д-д-нако… – простучал зубами изумленный и промерзший до костей Поттер и ускорил шаг. Надо было срочно переодеться и выпить чего-нибудь горячего.
И все хорошенько обдумать.

 Отправлено: 26.08.09 07:52. Заголовок: Глава 19. Карты пере..

Глава 19. Карты перевернуты.


Дверь с шумом захлопнулась, мгновение – и Валькери оказалась на знакомой широкой кровати, придавленная сверху телом своего любовника. Жар страсти немного схлынул, и девушка не на шутку разозлилась. На этот раз он перешёл все границы! Таскать её, Пэнтекуин Валькери Драако-Морте на плече, словно какую-нибудь… подходящего сравнения не нашлось, однако это ничуть не умалило гнев Пэнтекуин. Возмущённая, она ужом выскользнула из-под Северуса, скатилась с кровати и, отступив на несколько шагов, скрестила руки на груди и холодно взглянула на мужчину. Машинально садясь, Снейп изумлённо воззрился на неё.
- Это уже слишком, - голос Валькери звенел от плохо сдерживаемой ярости. – Я тебе не шлюха, с которой можно обращаться, как угодно.
- Но Кери… - попытался, было, возразить Снейп, но девушка не стала слушать.
- Ты. Меня. Очень. Обидел, - отчеканила она и отвернулась, кипя от гнева.
Позади неё послышалось движение – алхимик поднялся с кровати и неуверенно приблизился.
- Кери, прости, - покаянно произнёс он. – Я не хотел тебя оскорбить…
- Но оскорбил, - сухо ответила Валькери.
Тихий вздох и шуршание одежды. Сильные руки нежно обнимают её за талию. Вспыхнув, девушка резко разворачивается, чтобы хорошим ударом объяснить Снейпу, что задеть её гордость – серьёзный проступок, который так быстро не забывается, но уже сжавшаяся в кулак рука бессильно опускается. Северус Снейп, гроза всех студентов, воплощение холодности и высокомерия, стоит перед ней на коленях.
Даже в таком положении он был ненамного ниже её, но Валькери не могла не оценить такое свидетельство раскаяния.
- Как я могу загладить свою вину? – в его голосе слышалась мольба.
- Я что-нибудь придумаю, а пока встань, есть более важные дела, - чуть мягче произнесла Валькери. – Сегодня утром был убит Магистр алхимии, Найр. Зарезан собственным братом – они не поделили наследство, но это долгая история. Важнее, что теперь в Ордене всего десять алхимиков, а минимальное число, необходимое для образования гильдии, – одиннадцать. С этого момента им грозит исключение из Ордена. И они решили принять экстренные меры…
Она умолкла и пристально посмотрела на Северуса, который внимательно слушал её и хмурился, оценивая ситуацию. Их взгляды встретились, и внезапно на лице алхимика появилось потрясение.
- Кери, неужели они…
- Они решили провести для тебя испытание по вступлению в Орден, - натянуто произнесла Пэнтекуин. – Учитывая твои способности…
- Но учитель Сехишшиасс сказал, что я не готов! – сдавленно воскликнул Северус.
- В конце концов, он согласился, - тихо отозвалась она. – Сехи верит в тебя. У тебя природный дар, талант невероятной силы. Но всё зависит лишь от тебя – решать можешь только ты, и никто иной…
- Я должен поговорить с учителем, - быстро сказал Снейп.
- Нельзя, - покачала головой девушка. – Никто не должен оказывать влияния на твоё решение. До конца испытаний ты не увидишь Сехишшиасса, как и меня. Я стала твоим поручителем, и должна также покинуть Лоно Хара, чтобы не оказывать тебе помощи. Таковы условия.
Внезапно в воздухе что-то тихо зазвенело – словно вдалеке настойчиво и требовательно звякнул стеклянный колокольчик. Валькери прислушалась и быстро проговорила:
- У тебя есть одиннадцать минут на принятие решения. Время пошло.
Она умолкла; Северус кивнул, напряженно размышляя.
- А если я откажусь, когда представится следующий шанс? – негромко спросил он.
- Через сто тридцать девять лет, - коротко ответила Валькери.
Больше Северус вопросов не задавал, полностью погрузившись в свои мысли. На несколько минут воцарилась тишина. Наконец, её нарушил голос девушки:
- Время вышло. Твоё решение?
Северус медленно поднял голову и чётко произнёс:
- Я согласен пройти испытания.
Что-то прошелестело в воздухе, и Пэнтекуин еле слышно вздохнула, после чего ободряюще улыбнулась Снейпу:
- Тогда вперёд. Ты не должен брать с собой ничего – всем необходимым тебя снабдят. Надо предупредить Дамблдора: тебя не будет долго, возможно, больше месяца. Я заменю тебя на уроках – всё равно в Лоно Хара мне соваться теперь нельзя, как, впрочем, и в Ашкелон, который почему-то тоже причислили к Лоно Хара. Сейчас я свободна, как пьяный фестрал.
- Весьма поэтичное сравнение, - фыркнул Северус. Он был бледен сильнее обычного, но кроме этого ничто не выдавало его волнения. – А почему всё решается так быстро?
- Чтобы никто лишний не узнал, - ответила Валькери. – Дело в том, что гильдии не очень-то ладят между собой, и вывести из игры алхимиков были бы несказанно рады. Так что это ради твоей же безопасности. Не маленький, сам знаешь, что такое интриги…
- Я понял, - кивнул Северус. – Идём.
Объяснение ситуации Дамблдору и улаживание дел не заняло много времени – уже через полчаса Снейп и Валькери стояли у дверей Хогвартса.
- Только прошу, веди себя потише, и не ввязывайся ни во что. У тебя тяжелый характер, а лонохарцы обид не прощают, - давала Пэнтекуин последние наставления. – Потом они могут и пожалеть, но тебе-то будет уже всё равно.
- Хорошо, я буду тихим, мирным и дружелюбным, - натянуто усмехнулся Снейп. – Пожелай мне удачи, Кери.
- Она тебе потребуется, - кивнула Валькери. – Желаю.
Девушка отступила на шаг, но внезапно метнулась вперёд и порывисто обняла профессора так сильно, что тот невольно охнул: сила Вал была поистине нечеловеческой.
- Прости, - шепнула она, отстраняясь. Её голос чуть дрожал. – Ни железа, ни костра тебе, Сев.
- К зеленым гоблинам, - негромко отозвался Снейп.
Валькери глубоко вдохнула и щёлкнула пальцами. В ту же секунду алхимик исчез, словно бы его никогда и не было. Вздохнув, девушка медленно повернулась и побрела прочь, прикрывая руками лицо.
Учеников, собравшихся в Большом зале, ждал сюрприз. Дождавшись, пока все рассядутся, Дамблдор поднялся и заговорил:
- У меня есть объявление. Профессор Северус Снейп временно покинул Хогвартс для повышения квалификации…
Ученики немедленно начали переглядываться и перешептываться. Многие обрадовались известию, но слизеринцы заметно помрачнели: они остались без декана, который всегда выгораживал и защищал их, и заменить его было некому.
- Надеюсь, вы не слишком огорчены разлукой, - директор улыбнулся в бороду, наблюдая оживление за гриффиндорским и хаффлпаффским столами, - и обещаю…
В этот миг тяжелые двери с грохотом распахнулись, и в зал вошла Валькери. Не глядя по сторонам, она стремительно прошествовала к учительскому столу; в наступившей тишине был чётко слышен стук её каблуков и змеиное шуршание кожаного плаща, развевающегося за спиной.
Остановившись рядом с местом алхимика, она развернулась и окинула собравшихся в зале холодным взглядом чёрных глаз. Ученикам стало не по себе: даже взор Снейпа не был так холоден и мрачен.
- Позвольте представить, - голос Дамблдора нарушил тягостное молчание. – Наш новый профессор, Пэнтекуин Валькери Дракула, - временный учитель алхимии и декан Слизерина на время, пока наш уважаемый профессор Снейп находится в отъезде.
Едва прозвучало имя «Валькери» Рон с Гермионой дружно переглянулись и также дружно уставились на пустующее место Гарри Поттера.
Директор Хогвартса зааплодировал, но никто не поддержал его, даже учителя. Все взгляды были устремлены на девушку.
- Дракула? – испуганно пискнул кто-то.
Новый профессор села, и по залу тут же поползли шепотки; мало кто обратил внимание на появившуюся еду.
- Она ещё страшнее Снейпа, - дрожащим голосом прошептал Невилл. – А я думал, хуже некуда…
Рон рассеянным взглядом окинул зал, на всех лицах замечая напряжение и испуг… и изумлённо замер, уставившись на слизеринский стол. Там тоже не были в восторге от подобной замены, не зная, что она принесёт, и только Драко Малфой счастливо улыбался. Это продолжалось лишь несколько секунд, после чего улыбка померкла, сменившись напряжённостью.
- Ребята, а у нас же завтра второй урок – Зелья! – вдруг сообразил Симус. – Катастрофа просто!
Этим он окончательно испортил настроение гриффиндорцам. Из-за стола они вылезали хмурые и раздражённые.
Лишь Рон и Гермиона не вылезли, а скорее вылетели из-за стола, и кинулись искать Гарри. Которого вскоре и обнаружили, сидящего в пустой гриффиндорской гостиной перед камином, с влажными взлохмаченными волосами, одетым в махровый халат и с кружкой горячего чая в руке.
- Гарри!! – хором произнесли запыхавшиеся Уизли и Грейнджер. – Ты не поверишь! Мы только что видели…
- …ту самую Валькери, - спокойно закончил за них Поттер, глядя в огонь и прихлебывая чай. – Я уже в курсе.
- Уже в курсе?! – Рон подтащил к камину второе кресло и забрался в него с ногами. Гермиона присела на подлокотник. – А ты в курсе, что она будет какое-то время замещать Снейпа, как преподаватель зельеварения и декан Слизерина?
- Нет, - ответил Гарри, сжимая в ладонях фарфоровую кружку – он понемногу начинал согреваться. – Но чего-то такого я и ожидал, – он повернулся к друзьям и задумчиво произнес: – Я ее знаю. Или знал. Или… только буду знать…
- Это как? Я что-то не очень тебя понимаю, Гарри, - Гермиона нахмурила брови и слегка возмущенно продолжила: – Выходит, ты её знаешь? И как давно? Почему же не сказал нам, а прикидывался ничего не понимающим? Опять секреты? А еще друг называется…
- Герм, ты можешь на минутку успокоиться и дать мне договорить? – голос Поттера похолодел на добрый десяток градусов, и Грейнджер тут же замолчала. – Так вот, во-первых, я вспомнил об этой Валькери, и не только о ней, всего час назад, и не дай Бог тебе ТАК что-то вспомнить. Во-вторых, сегодня нам троим понадобится подыскать укромное место - мне нужно очень многое вам рассказать.
И, наконец, в-третьих, специально для тебя - к вопросу о дружбе и секретах, – Гарри сузил глаза, и в них загорелся недобрый огонек. - Давай-ка вспомним наш третий год в Хогвартсе, когда кто-то из присутствующих, не буду показывать пальцем, стал обладателем весьма полезной вещички – Маховика Времени, но не только не поспешил сразу поделиться этой новостью со своими лучшими друзьями, а наоборот - молчал до последнего, и только по прямой указке Дамблдора рискнул его применить. Так что кому-кому, но уж точно не этому «кому-то» упрекать меня в скрытности!
- Гарри, не кричи на меня, - тихо проговорила Гермиона, опустив взгляд. Ответный «щелчок по носу» достиг цели.
- Извини, больше не буду, - голос Гарри вновь стал прежним, и он развернулся к огню. – Но и ты впредь воздержись от поспешных выводов и тем более – упреков. Хорошо?
- А куда мы пойдем? – Рон явно решил сменить тему разговора. – Старая добрая Выручай-комната?
- Нет, она не подойдет, слишком ненадежно, - Гарри отставил кружку и сплел пальцы в «замок». – Пойдем в Запретный Лес, там будет гораздо безопаснее. После ужина будьте готовы.
Поттер встал и направился в мужскую спальню, надеясь немного вздремнуть – голова все еще не отошла от встряски и заметно побаливала.


***


Гарри благополучно проспал ужин, но зато организм, утомленный сильнейшей встряской от «пробоя памяти», за эти несколько часов почти восстановился. За последнее время, помимо всего прочего, он заметил, что ему стало хватать трех-четырех часов сна, чтобы выспаться, и, что самое главное, переход сон-бодрствование стал мгновенным, исчезло состояние дремоты, сонливости, обычное после пробуждения.
Вот и в этот раз, когда вошедший в мужскую спальню Рон подошел к его кровати, чтобы разбудить, Поттер мгновенно проснулся и неуловимо быстрым движением перехватил протянутую было к нему руку. Уизли от неожиданности подскочил на месте.
- Рон, я не сплю, - сказал Гарри, не открывая глаз. – Вы с Гермионой уже готовы?
- Уффф… – выдохнул Рон и опасливо посмотрел на друга. – Гарри, не пугай меня так.
- Послушай, рыжий, - Поттер открыл глаза и улыбнулся своей обычной, чуть бесшабашной улыбкой. – Не смотри на меня, как на монстра, а не то я могу серьезно задуматься, стоит ли вам вообще что-либо рассказывать.
- Куда ты денешься, шрамолобый, расскажешь все, как миленький, - выдал в ответ Рон и ухмыльнулся.
- Вот как? - Гарри рассмеялся, рывком поднялся с кровати, накинул мантию, подхватил с пола тяжелую наплечную сумку и дружески пихнул Рона кулаком в бок. - Ну, тогда пошли.
У Рона при виде прежнего Гарри словно камень упал с души. Ему уже давно стало казаться, что Поттер охладел к их дружбе и намеренно избегает их с Гермионой. И тем радостней было убедиться в обратном.
- А как же мантия-невидимка? – Уизли замер на пороге. - Мы же идем в Запретный Лес!
- Она нам не понадобится, – махнул рукой Гарри и вышел из спальни.
Прихватив в гостиной все еще дующуюся Гермиону, троица вышла из замка под вечернее небо. Поттер осмотрелся и, не обнаружив посторонних, сказал:
- Встаньте ближе, - друзья подошли, он щелкнул пальцами и обычным шагом направился к темнеющей стене леса. – Просто идите за мной.
- Но нас же заметят! – подала голос идущая последней Гермиона.
- Нет, уже не заметят, - ответил, не оборачиваясь Гарри.– Мы все сейчас невидимы, неслышимы и даже необоняемы. Смотри.
И он намеренно отклонился в сторону хижины Хагрида, хозяин которой сидел на крыльце в компании Клыка и наигрывал что-то на самодельной флейте.
По мере приближения к лесничему Рон и Гермиона ждали, что он вот-вот окликнет их, но этого почему-то не происходило. Подойдя на несколько метров, Поттер встал прямо пред ним и попрыгал на месте, размахивая руками.
- Ауу, Хагрид! – громко крикнул он, однако ни косматый бородач, ни его пес даже не шелохнулись – Рубеус по-прежнему выводил мелодию на своей дудке, а Клык увлеченно выкусывал блох. – Ну что? Может, мне дернуть его за бороду? Или ты убедилась, что я не вру, успокоилась, и мы пойдем дальше?
Друзья молча кивнули, и вскоре троицу поглотила тень Запретного Леса.
Грейнджер и Уизли молча шагали за Поттером. Но если Гарри скользил по сумрачному лесу беззвучно, как призрак – не колыхнув ветки, не наступив на сухой сук, то Рон и Гермиона постоянно чем-то хрустели, тонкие веточки больно хлестали их по щекам, а на лица нет-нет, да оседала липкая паутина.
Наконец, гриффиндорцы вышли на небольшую прогалину со стоящими полукругом, густо поросшими мхом валунами. Тут же, рядышком, лежали крест-накрест две недавно срубленные неизвестно кем вековые сосны.
- Это здесь, - Поттер, остановился и повернулся к друзьям лицом. – Располагайтесь.
Он первым подал пример, сняв и расстелив свою мантию. Рон и Гермиона поступили так же, расположившись на толстом и мягком ковре опавшей хвои.
Гарри протянул вперед руку, и на его ладони возник светящийся мягким малиновым светом шарик. Подождав, пока он вырастет до размеров грецкого ореха, Поттер повернул ладонь и уронил его на землю. Упав, капля малинового света растеклась стремительной спиралью, мгновенно вычертив поверх сосновых иголок какой-то сложный символ, состоящий из множества кругов, овалов и изогнутых линий, заостренных на конце, словно хвост дракона. Он расширился, захватив всех троих и мерно запульсировал, окрашивая лица гриффиндорцев в красноватый цвет.
- Это знак Абсолютного Щита, – ответил Гарри на немой вопрос друзей. – Теперь нас не только не увидят, не услышат и не почуют, но и никто и ничто не сможет к нам проникнуть. Мы полностью изолированы от внешнего мира, можем только видеть и слышать. Послать заклинание или выйти за Щит тоже не получится.
- Но к чему такие меры предосторожности, Гарри? – негромко спросила Гермиона. – Нам что-то угрожает?
- Пока нет, но когда я вам все расскажу, то угроза будет вполне реальна. – Поттер говорил спокойно и размеренно. – Так что пока не поздно – можете отказаться.
- Нет! – ответил Рон.
- Ты обещал – рассказывай, - поддержала его подруга.
- Ну ладно, - сказал Гарри. – Я вам просто все расскажу, а верить или нет - дело ваше, - и он усмехнулся, поняв, что почти в точности повторил фразу Эдварда Норта, сказанную ему самому в тот памятный день, изменивший всю его жизнь.
Он откашлялся и начал:
- Представьте себе, что кроме мира людей и мира магов существует еще один, который отличается от мира волшебников так же, как мир волшебников от мира людей. И чье существование столь же тщательно скрывается, но не только от людей, а и от «обычных» магов…
Гарри рассказывал почти час, делая перерывы, чтобы напиться и дать передышку непривычному к долгим речам горлу. Друзья слушали не перебивая: Рон явно многого не понимал и постоянно тер лоб, но зато Гермиона впитывала все сказанное, как губка.
- …и мне, профессору Дамблдору и всем, кто хоть что-нибудь видел, стёрли память, - закончил своё повествование Поттер. – Всё было намного сложнее, конечно, отец Валькери, Люцифер, каким-то образом смог как бы повернуть время вспять на целый год, воскресив тем самым и людей, и обычных магов, погибших в том сражении. И теперь никто ничего не помнит, события в нашей реальности словно бы и не происходили вовсе. Но лонохарцы не забыли, и Малфой со Снейпом в том числе.
- Погоди, погоди… – подалась вперед Гермиона. От обилия информации у нее блестели глаза и разлился румянец по щекам. – Выходит, Малфой теперь, так сказать, «реинкарнированный» Истинный Лорд этого Лоно Хара, а Снейп – ученик тамошнего главы алхимиков? Как там его… Се… Сехи…
- Сехишшиасса, – утвердительно кивнул Гарри. - Он наг, шестирукий получеловек-полузмей. И Архимагистр Гильдии Алхимиков.
- Значит, я все-таки была права – эти двое не служат Тому-Кого-Нельзя-Называть? – девушка вопросительно подняла брови.
- Нет, не служат, - покачал головой Поттер.
- А эта Валькери – правящая королева Лоно Хара? – продолжала наседать с вопросами Грейнджер.
- Раньше так и было, - вновь подтвердил Гарри. – Хотя это нельзя назвать абсолютной монархией, по идее верховная власть принадлежит Ордену Хаоса, а она там всего лишь первая среди равных. Но сейчас, когда вернулся ее отец… Точно не скажу.
- Теперь понятно… – протянул Рон, с лица которого не сходило изумленное выражение. – Понятно, почему так изменился Снейп и окрутел Малфой… Хотя постой! Так ты Гарри – стихийный маг?!
- Ага, - улыбнулся Поттер. На его ладони возник язык пламени и затанцевал, по очереди становясь то драконом, то снитчем, то гиппогрифом. – Но это все мелочи. – Гарри сжал ладонь, и пламя исчезло.
- Стихийная магия - мелочи?! – взвилась Гермиона. – Да об обладании такими силами мечтает любой маг на земле…
- Послушай, Грейнджер, ты хоть раз можешь дослушать меня до конца? – Поттер буквально пригвоздил девушку тяжелым взглядом, моментально добившись тишины.
Он пошарил в сумке, вытащил и поставил на землю большую чашу с широким основанием.
- Что это? – машинально спросил Рон.
- Пока - обыкновенная чаша для пунша, - ответил Гарри, касаясь ее палочкой. Сосуд налился неярким бело-голубым свечением, принимая заряд магии. – А сейчас – уже Омут Памяти. То, что я вам сейчас рассказал – далеко не самое главное, остальное вам лучше увидеть самим. И вопросов меньше будет, и я связки поберегу.
Поттер поднес палочку к виску и извлек копии двух воспоминаний – разговор с Эдвардом Нортом и сцены из прошлого, показанные ему мечом. Помещенные в чашу, ставшую временным Омутом Памяти, они начали медленно вращаться, образуя призрачный, притягивающий взгляд водоворот жидкого света.
- Прошу, - Гарри сделал приглашающий жест в сторону чаши. – Вы же хотели все узнать – так узнавайте.
Гермиона с Роном склонились над Омутом. Гарри внимательно следил за ними – ему всегда было интересно, как выглядит погружение в Омут Памяти со стороны: человека затягивает внутрь полностью или как-то иначе? Оказалось, иначе. Серебристые полупрозрачные нити, вырвавшись из чаши, опутали головы Уизли и Грейнджер, парень с девушкой вздрогнули и застыли, как статуи.
- Ну что ж, посмотрим, что из этого выйдет, - Поттер, подложив сумку под голову, прилег на расстеленную мантию и начал ждать возвращения друзей из экскурсии по лабиринтам своей памяти.

 Отправлено: 26.08.09 07:53. Заголовок: Глава 20. Непонимани..

Глава 20. Непонимание.


Ждать пришлось довольно долго, и Гарри даже успел слегка задремать – тишина лесной чащи и мерная пульсация красноватого света действовали усыпляюще. Но вот по тонким, ветвящимся серебряным волокнам, выходящим из Омута и опутавших головы Рона и Гермионы, словно прошла волна, светящиеся нити резко втянулись внутрь, одновременно мягко отбросив обоих гриффиндорцев от чаши. И на эту парочку стоило посмотреть…
Рон был бледен, как полотно, в его расширенных глазах явственно читалось, что на сегодня исторических откровений ему точно хватит, иначе мозги просто свернутся, как скисшее молоко.
Гермиона тоже не могла похвастаться здоровым цветом лица, ее зрачки расширились, губы дрожали, и выглядела она так, будто находится на грани истерики и вот-вот разревется. Что, впрочем, тут же и произошло. На следующие пятнадцать минут все, кто хотел, получили разрядку: Грейнджер - рыдая, а Уизли – отвлекшись на утешение подруги. А Гарри со спокойным выражением лица подал Рону бутылку с водой и терпеливо принялся ждать, когда друзья успокоятся.
Наконец, всхлипы стихли, Гермиона напилась, умыла опухшее от слез лицо остатками воды и вытерла скомканным носовым платком.
- Зачем ты все это нам показал? – неожиданно неприязненно спросила она у Поттера.
- Зачем?! - у Гарри удивления вытянулось лицо. – Как это - зачем? Не ты ли это в первую очередь беспокоилась обо мне и очень хотела знать, что такое со мной происходит? Поздравляю – теперь ты знаешь все. Абсолютно. Какие ко мне претензии?
- Но Гарри, ты бы мог хотя бы рассказать, предупредить, что это будет так… так… жестоко… и страшно, - глухо проговорил Рон.
- Рассказать?! О чем?! О том, что мой отец погиб от удара в спину, уложив перед этим кучу Упивающихся, а мать принесла себя в жертву?! О том, что, оказывается, все, во что я верил с детства - мягко говоря, не совсем правда?! О том, что я живу на этом свете не только силой любви матери, а по большей части – благодаря такому сосредоточию мрака, которое не всякий темный маг в руки возьмет? И ты хочешь сказать, что вы бы поверили мне на слово? – Гарри горько усмехнулся. – Вы едва — да-да, не отпирайтесь, это было видно по вашим лицам! - едва заставили себя поверить в то, что я вам рассказал про Лоно Хара и остальное, так что уж говорить про это… Вы наверняка бы решили, что я хлебнул лопотального лимонада из снейповых запасов, и потому несу полнейшую околесицу. А ты, Гермиона, первая сказала бы, что мне надо обратиться к мадам Помфри. Так что, извините, но пришлось показать вам это без подготовки. Зато теперь мне не нужно выворачиваться из кожи, доказывая вам, что я вовсе не брежу.
- Но Гарри, все это… – начал было Рон, но договорить ему не дали.
- Все. Это. Правда, - слова упали как тяжелые гири. – Неужели вы и сейчас мне не верите?
- Нет, Гарри, мы верим, но… – попытался продолжить Уизли. Гермиона по-прежнему молчала.
- Но как-то не осознаем, что это все-таки правда, да? – у Поттера приподнялась бровь. – Ладно, кладем последний козырь.
Он сунул руку за спину и извлек на свет уменьшенный меч, который тут же беззвучно вытянулся на свою истинную длину.
- Прошу любить и жаловать – «Тэцу-Но-Кирай», он же «Меч Проклятых», он же «Лезвие 300 душ», - Гарри поставил меч на торец ножен пред собой, и Рон с Гермионой дружно отпрянули от него на метр, будто Поттер держал в руке какую-то особо ядовитую змею. Видимо, у гриффиндорцев были еще слишком свежи впечатления от просмотра картин Омута Памяти.
- Гарри, - неуверенно нарушила повисшую тишину Гермиона, не сводя глаз с одетого в темные ножны меча – Мы тебе верим, правда. Узнать… такое о свое семье очень… тяжело. Очень больно. Но… ты должен об этом рассказать. Дамблдору, Ордену Феникса, всем… Уверена, они смогут тебе помочь справиться с этим…
- Гермиона, о чем ты говоришь? – Гарри подался вперед, опершись обеими руками на оружие. – Орден Феникса… Дамблдор… Чем они мне могут помочь? Чем они мне все это время помогали? Эти люди, считающие себя взрослыми, они же держат и меня, и вас за несмышленых детей, которым даже нельзя доверить вытереть собственный нос! У них своя собственная игра, в который мы и права голоса-то не имеем! Все, что нам отводится – это изредка выполнять то, что скажут нам умные дяди и тёти, причем без объяснений, почему именно это, а не то! Герм, скажу тебе прямо – я не гриб, - Поттер выпрямился и сел, положив меч себе на колени. – Мне надоело, что меня постоянно держат в темноте и кормят дерьмом, объясняя это моим и всеобщим благом. И я не буду больше плясать под чужую дудку. Хватит, теперь я сам буду решать, что для меня хорошо, а что – нет. Сил и средств, - пальцы, сжимающие ножны, побелели от напряжения, - у меня уже хватает, а скоро их будет еще больше.
- Гарри, Гарри, - Грейнджер успокаивающе подняла ладони. – Насчет некоторых вещей, что ты нам рассказал, я еще могу с тобой согласиться. Но вот это… – она пальцем указала на меч. – Если то, что мы видели и слышали в Омуте… правда, то ты просто обязан немедленно отдать его директору.
- Что-то ты слишком быстро оправилась от потрясения, - сказал Поттер. Его взгляд был отстранённым, а пальцы машинально перебирали слегка тронутые тленом ленты ткани, опоясывающие устье ножен меча. – И сразу села на своего любимого «конька» – навести порядок, это – туда, вот это – сюда, все рассказать Дамблдору, все ему отдать, он старый и умный, пусть он все и решает. Я до сих пор удивляюсь, как тогда ты рискнула пойти на такое ужасное «преступление» - сварить оборотное зелье… Откуда, откуда в тебе такая лояльность, зависимость от преподавателей и вообще от всех, кто считает себя взрослыми? Или это просто боязнь ответственности, самостоятельного принятия решений, уж лучше переложить это бремя на других?
Гарри вздохнул.
- Я ждал другого результата нашей беседы… Я думал, уж вы-то всегда меня поймете и всегда будете на моей стороне. У меня есть враг, из-за которого я стал сиротой раньше, чем научился ходить. Мои родители защищали меня до самого конца, невзирая на средства. Они погибли, подарив мне возможность жить, и пусть невольно, возможность отомстить. Наверняка. И не только за себя - за всех, кто пострадал от Вольдеморта. Так неужели ты, Гермиона, всерьез думаешь, что я добровольно откажусь от дара, доставшегося мне столь дорогой ценой? Что я позволю каким-то чужим людям решать, стоит ли мне его принимать или нет? Ни за что. Ведь если я отдам Тэцу-Но-Кирай Дамблдору или аврорам Министерства, они попытаются его уничтожить, как уничтожали до этого и гораздо менее опасные артефакты. А для меня это… неприемлемо. Не только потому, что его сила поможет мне победить Реддля, а потому что где-то там, в этом мече, затерялась и частичка души моей матери…
Я полагал, что вы, как друзья, присоединитесь ко мне. Я далеко не полностью узнал то, что накопил этот меч за сотни лет, но и того, что уже знаю, хватит, чтобы за месяц-другой сделать из нас троих команду, сильнее всех авроров вместе взятых…
- Но Гарри! – выкрикнула Гермиона. – Все, что может дать твой меч – это только Зло! Тьма! Страдания и смерть! Остановись, Гарри, пока еще не поздно!
- Все вовсе не так, - Поттер встал и оперся на меч, как на посох. – Да, эта магия не дышит добром. Это не «Ступенфай» и не «Вингардиум Левиоса», но то, что она позволяет… Возможности, которые она дает… Гермиона, тебя же всегда тянуло к знаниям, а тут перед тобой раскрывается целая неизведанная вселенная иной, нечеловеческой магии! Совершенно другие принципы трансфигурации, невероятный потенциал, возможность победить даже смерть… И ради этого не нужно продавать душу Тьме, надо только ее коснуться, понять…
В глазах Грейнджер зажегся голодный огонек, она вроде бы засомневалась, но сомнения тут же исчезли, сменившись знакомым выражением лица «Я все знаю лучше всех, и вы меня не переубедите!»
- А ты, Рон, - Гарри обратился к стоящему рядом с Грейнджер другу. – Ты что молчишь, как пень? У тебя нет собственного мнения? Или ты не хочешь быть сильным? Я могу тебя научить такому, что, выходя против двадцати Упивающихся, ты будешь считать бой нечестным – ты один, а их всего-то двадцать. Да мы, втроем, сможем переломить ход этой войны и завершить ее за год, а то и меньше!
Поттер замолчал, переводя дыхание, над поляной вновь повисла тишина.
- Зло, тьма… Вы помните, что тогда сказал мой отец? «Топор палача может рубить невинные головы, а может и вершить справедливость – все зависит от рук, которые его держат». Невиновным не нужно бояться ни этого меча в моих руках, ни меня самого. А вот Реддлю с его миньонами, и всем, кто встанет между ним и мной, не помогут даже молитвы… - вновь заговорил Гарри. – Ладно, наверное, я требую от вас сразу слишком многого. Не отвечайте ничего, подумайте над тем, что я сказал, только не очень долго… А теперь пора обратно, мы и так тут засиделись.
Поттер ткнул ножнами в одну из линий рисунка на земле, тот вспыхнул особенно ярко и тихо угас, не оставив на земле и следа. Гарри взял друзей за плечи, к чему-то словно прислушался, и с тихим хлопком вся троица исчезла из леса, оставив после себя медленно превращающийся в лужицу олова, необратимо уничтоженный Омут Памяти, и материализовалась в уже пустой в этот час гриффиндорской гостиной.


***


На следующий день к кабинету зельеварения гриффиндорцы шли с неохотой. Слизеринцы уже были на местах, бурно обсуждая нового декана, оказавшегося, по их мнению, довольно приятным человеком – но это было мнение слизеринцев. Раскладывая вещи, гриффиндорцы перебрасывались хмурыми репликами, готовясь к появлению профессора Дракулы.
Валькери поднялась на кафедру, оглядела настороженно притихший класс и начала:
- Как вы уже знаете, профессор Снейп отбыл из Хогвартса. Ему предстоят серьёзные, даже опасные испытания, однако я уверена, что он с честью преодолеет их. И когда он вернётся, он должен найти в этом классе не безмозглых болванов, а людей, хотя бы немного разбирающихся в тонком искусстве приготовления зелий. Я научу вас любить эту науку, находить в ней то прекрасное, что часто скрыто от неискушённого взгляда, но что так притягивает истинного алхимика.
Не дожидаясь реакции на столь необычное заявление, она взяла со стола колбу с тёмно-вишнёвым зельем и открыла её. По классу распространился аромат спелых яблок.
- Хорошо пахнет? – спросила она, задумчиво разглядывая содержимое флакона.
Почти все кивнули. Валькери усмехнулась и капнула несколько капель на стол, после чего взяла щепотку серого порошка.
- Прикройте глаза, - предупредила она и бросила порошок на жидкость.
Яркий столб огня ослепил всех, даже тех, кто последовал её совету. Когда огонь потух, оказалось, что стола больше нет, и лишь кучка мелких углей указывала на то, что здесь прежде что-то было.
- Сегодня мы приготовим это зелье, - как ни в чём не бывало, продолжила Пэнтекуин.
- Что?! – не удержавшись, вскрикнула Гермиона.
Под холодным взглядом чёрных сверкающих глаз она смешалась и тихо пробормотала:
- Простите, профессор… но это же опасно!
- О, ничуть, - пожала плечами Валькери. – Без порошка данная субстанция является лишь кровоостанавливающим снадобьем, способным помочь даже при серьёзных ранениях.
Гермиона подняла руку.
- Да, мисс Грейнджер? – изогнула бровь профессор. Странно, что она знала фамилию, даже не заглядывая в список.
- Можно спросить, что это за порошок?
- Ничего особенного, - ответила Валькери, - пепел от сожжённой кости огненного демона.
- Но они же вымерли… - изумлённо произнесла Гермиона.
- Этот экземпляр был последним, - ухмыльнулась Пэнтекуин. – Итак, приступайте.
И пока ученики списывали с доски состав зелья, она простёрла руку над углями и тихо шепнула коротенькое слово. Воздух завихрился и, постепенно потемнев, вихрь обратился в стол, точно такой же, что и был до этого.
Несмотря на странное начало, урок прошёл на редкость спокойно. Опасаясь нового профессора, никто не смел даже разговаривать, поэтому все сосредоточились на зелье. Гермиона, сидевшая с Невиллом, удерживала его от ошибочных действий, а за Крэббом и Гойлом приглядывал Малфой. Валькери бесшумно скользила по классу и, вполголоса давая указания, предотвращала возможные несчастные случаи.
В конце урока, после того как все записали домашнее задание, она проверила зелья, одобрительно кивнула и произнесла:
- Неплохо. Пять баллов Гриффиндору – мисс Грейнджер, за помощь мистеру Лонгботтому, и двадцать баллов Слизерину – благодаря стараниям мистера Малфоя.
- Почему ему больше? – еле слышно шепнул Рон. – Это нечестно!
- Потому что он помогал двоим, мистер Уизли, - сухо ответила Валькери. Рон вздрогнул от неожиданности – он не ожидал, что его услышат.
- Простите, - пискнул гриффиндорец.
Пэнтекуин хмыкнула и, возвращаясь на кафедру, прошла мимо их парты, чуть не задев Рона.
Высыпав из кабинета в коридор, гриффиндорцы облегчённо перевели дух.
- Фух! Кошмар окончен! – выдохнул Дин Томас.
- Почему кошмар? – изумилась Гермиона. – Она, несмотря на молодость, хорошо знает свой предмет.
- Да ты глянь на неё! – фыркнул Симус. – Конечно, красавица, спору нет, но от её глаз у меня в жилах кровь холодеет!
- Не знал, что ты такой впечатлительный, - хмыкнул Гарри. – Спасибо ей уже за то, что в отличие от Снейпа, она не снимала с нас баллы.
- И ко мне она не придиралась, - робко добавил Невилл.
После долгих споров гриффиндорцы, в конце концов, пришли к выводу, что профессор Дракула лучше профессора Снейпа, однако ей лучше всё же не попадаться под горячую руку.

 Отправлено: 26.08.09 07:53. Заголовок: Глава 21. Мастер Алх..

Глава 21. Мастер Алхимии.


Когда каникулы кончились и ученики вернулись в Хогвартс, все узнали о горестном событии.
На родителей Колина и Денниса Криви напали Упивающиеся, когда те шли по Косому переулку, возвращаясь из Гринготтса. Нападение было настолько внезапным, что окружающие не успели ничего предпринять: трое в серебряных масках внезапно выступили из тени дома, в которой прятались, и со словами: «Сдохните, магглы!» вытащили палочки и метнули в несчастных несколько проклятий. Не дожидаясь, пока кто-нибудь сообразит вызвать авроров, Упивающиеся дезаппарировали. Их работа была выполнена: «Авады» нашли свою цель.
Все искренне сочувствовали горю Колина и Денниса, которые, казалось, постарели за эти дни лет на пятьдесят. Учителя тоже жалели их и словно не замечали несделанных домашних заданий или не получившихся заклинаний. Валькери неодобрительно хмурилась, глядя на плоды их трудов на своих уроках, но тоже молчала, уважая чужое горе. Однако после того, как в подземельях по вине Криви чуть было не прогремел взрыв, она не выдержала и велела братьям зайти после уроков.
Никто не знал, о чём они говорили – гриффиндорцы отмалчивались – но после этого Криви немного успокоились и стали больше походить на прежних себя, хотя страшная потеря и оставила незаживающие раны в их душах.
Прошёл месяц, и на горизонте замаячил день Святого Валентина. Несмотря на тревожные слухи о действиях Вольдеморта и нападениях Упивающихся, ученики всё же готовились к празднику – исключая тех, кто, как и братья Криви, пострадал от рук тёмных магов.
Покупались подарки, вытаскивались из сундуков парадные мантии; ученики начали приглашать друг друга на бал. Рон в этот раз шёл с Гермионой, Гарри – с Джинни; Симус и Дин пригласили близняшек Патил; даже Невилл, преодолев смущение, и нашёл себе пару в лице Сьюзен Боунс, милой пухленькой хаффлпаффки.
Всех всколыхнуло возвращение Снейпа незадолго до праздника, седьмого февраля. Никто не видел, как он вернулся, но все знали, что он сильно истощён и лежит в больничном крыле, а мадам Помфри и профессор Дракула пытаются поставить его на ноги. Слизеринцы и любопытные с других факультетов неоднократно пытались прорваться туда и разузнать что-нибудь. Мадам Помфри, устав гонять незваных визитёров, пожаловалась Валькери, и та продемонстрировала любителям совать нос не в свое дело такой угрожающий оскал, что их как ветром сдуло. Самым впечатлительным несколько ночей снились кошмары, и немудрено: вампирские клыки, способные перегрызть горло любому, невольно внушали почтение.
Снейп понемногу выздоравливал, набираясь сил, и десятого февраля, впервые после возвращения, появился на ужине. Слизеринцы встретили его аплодисментами; их поддержала и часть Равенкло – к этому факультету Снейп всегда относился снисходительно, уважая их стремление к учёбе. Равенкловцы тоже в ответ проявляли уважение к его дисциплине, хотя и не сказать, что любили. Профессор не подал вида, что вообще что-либо заметил, однако его взгляд немного смягчился.
Валькери засобиралась обратно в Румынию, но Дамблдор убедил её остаться хотя бы на бал, лукаво заметив, что грех столь красивой девушке отказывать старику в танце. Пэнтекуин рассмеялась, однако согласилась повременить с отъездом.
- А ты знаешь, с кем идёт Малфой? – спросила Лаванда у Парватти, когда все гриффиндорцы вечером собрались в гостиной.
- Наверное, с этой Паркинсон, - ответила та.
- А вот и нет! – торжествующе воскликнула Лаванда. – Её пригласил Блейз Забини!
- И правда! Они же с ней разошлись ещё в начале года, я и забыла! А тогда с кем же? – изумилась Парватти.
«Золотое трио» невольно прислушалось к разговору.
- Никто не знает, - пожала плечами Лаванда. – Странно: любая, кого бы он пригласил, сразу же растрезвонила бы об этом! Но ведь не может он вообще не пойти! Он же такой симпатяшка!..
Девчонки принялись щебетать, наперебой обсуждая внешний вид Малфоя и других парней Хогвартса, и друзья моментально потеряли интерес к их болтовне.
- А правда, с кем же пойдёт Малфой? – задумчиво протянул Рон.
- Какая разница! – поморщилась Гермиона. – Лучше давайте ещё раз повторим то заклинание, что показал нам Флитвик – Зеркальные чары. Интересно, почему ими нельзя отбить Непоправимые проклятья? Другие же можно…
Гермиона после того памятного, «лесного» разговора, вела себя несколько странно. И Гарри, и Рону было отлично видно, что рассказанное Поттером не прошло мимо ее ушей, что она постоянно о чем-то думает, что-то осмысливает, молча спорит сама с собой, но одновременно стоически делает вид, будто ничего не случилось, ударившись в учебу с еще большим, каким-то горячечным энтузиазмом. Гарри молча выжидал, чем же кончится эта внутренняя борьба, а Рон разрывался между друзьями, почти не разговаривавшими друг с другом.
- Герм, не забивай голову! Нельзя, так нельзя – какая разница! – вздохнул он. – Ты хоть можешь думать о чём-нибудь, кроме учёбы?
- А о чем же еще? – совершенно серьёзно спросила та.
Гарри и Рон с безнадежным видом покачали головами.


***


Валькери сидела за столом и проверяла работы третьего курса, когда по нервам резануло ощущение приближения волны Высшей магии, не ниже второго уровня. Мгновенно подобравшись, она вскочила с места, готовая как атаковать, так и защищаться, но в тот же миг посреди комнаты материализовался Северус Снейп собственной персоной.
Девушка расслабилась и перевела дух.
- Сев, ты мерзавец! Нельзя же так пугать! – с облегчением произнесла она. И кто додумался тебя телепорти...?
Она осеклась на полуслове, пристальнее вглядываясь в гостя – и с вскриком подскочила к нему, успев подхватить как раз в тот момент, когда Снейп начал оседать на пол. Алхимик был бледен как смерть и дышал часто и прерывисто; и раньше худощавый, теперь он был похож на скелет, обтянутый кожей.
- Мать твою трижды и четырежды! Что они с тобой сделали?! – в ужасе воскликнула девушка.
- Не трогай мою маму, - еле слышно отозвался Снейп. – Она была достойной женщиной, а я сам виноват…
- Потом расскажешь, - оборвала его Валькери. – А сейчас заткнись и будь хорошим мальчиком.
Пинком она распахнула дверь его комнаты и уложила почти бесчувственного алхимика на кровать.
- Кери, я сейчас не совсем готов к интимным отношениям, - слабая ухмылка скользнула по его измождённому лицу.
- Я же сказала, чтобы ты заткнулся! – яростно прорычала Валькери. Она злилась на всех: на Северуса, из-за того, что он позволил довести себя до такого состояния; на Сехишшиасса, который дал согласие на проведение испытания; на алхимиков Ордена, едва не доведших её любовника до смерти своими испытаниями; а больше всего на себя – что позволила Снейпу пойти на риск, что не попыталась его отговорить, что стала его поручителем.
Она быстро смешала в чашке несколько ингредиентов и напоила получившимся зельем Северуса – сам он даже перышко не смог бы удержать.
- Восстанавливает силы. Слабенькое, зато легко готовится, - пожала она плечами в ответ на его вопросительный взгляд. – Сейчас сварю что-нибудь посильнее, а ты пока рассказывай.
Валькери разожгла горелку и поставила греться воду в небольшом котле.
- У тебя такой вид, словно ты ничего не ел, по меньшей мере, две недели, - сухо проговорила она, взмахом руки призывая нужные ингредиенты из соседней комнаты.
- Полторы, - слабым голосом возразил Северус. – И четыре дня провёл без воды и сна.
- Почему? – резко бросила Пэнтекуин, растирая в порошок корень бессмертника.
- Мне не хватало времени… Испытание… заключалось в том… что они меня отравили…
- ЧТО?! – прорычала Валькери, и её рука дрогнула, отчего кровь дракона выплеснулась на пол. – Это же испытание для уровня…
- Мастера, - закончил Снейп. – Я теперь полноправный член Ордена, Мастер алхимии.
- Невероятно, - прошептала девушка. – И ты согласился?!
- Без ложной скромности, я неплохо разбираюсь в ядах и противоядиях, - хмыкнул Северус. Зелье уже начало действовать: голос алхимика уже не вызывал ассоциаций с умирающим. – Я сам выбрал это.
- Идиот, - уверенно вынесла диагноз Валькери. Зелье закипело, и она уменьшила огонь под котлом. – И?…
- И мои уважаемые коллеги сообщили, что у меня есть полтора месяца на создание противоядия, - продолжил Снейп. – Я начал, но к середине срока понял, что не укладываюсь. Поэтому я стал меньше спать. Затем перестал есть, сообразив, что сдохнуть в корчах от яда на сытый желудок ничуть не приятнее, чем на голодный. К концу срока я вообще забыл обо всё, кроме противоядия. Я закончил за шесть часов до окончания срока. Алхимики были поражены: они думали, что мне конец – яд составлял твой отец…
- Ну, папа… – сквозь зубы выдохнула Валькери.
- Я его не виню, - хмыкнул Северус. – Но попотеть пришлось изрядно, тем более что часть компонентов была мне плохо знакома. Можно сказать, что мне повезло угадать с антидотом. К твоему сведению, он вышел практически универсальным: его испробовали на десяти ядах, и девять были нейтрализованы. Гильдия прониклась ко мне глубочайшим уважением, - мурлыкнул он.
- В твоих мечтах, – фыркнула Пэнтекуин. Она добавила в зелье желчь гидры и сняла с огня котёл. – Всё, готово. Пей, мерзавец!
Однако, обзывая и ругая Северуса на чём свет стоит, она тем не менее сама напоила его, осторожно поддерживая голову, а потом отставила склянку и, вздохнув, обняла мужчину и поцеловала в нос.
- Ты не представляешь, как мы за тебя переживали! – шепнула девушка.
- Мы? – не понял он.
- Ну конечно! Я, Драко, Вольд, Альбус, Ровена, Хельга, Аэлаин, Фаэлита… кстати, признавайся живо, что у тебя с ней? – хитро прищурившись, поинтересовалась она.
- Она неплохая девушка, - коротко отозвался Северус.
- Разумеется, - многозначительно протянула Валькери. – Ладно, забудем. Но ты как хочешь, а в этот раз тебе придётся поваляться в больничном крыле. Мне некогда за тобой присматривать, а зелья нужно давать каждые полчаса. Возражения есть? Возражений нет! Вот и хорошо…
- Есть! – прохрипел Северус и получил в ответ широкую ухмылку.
- Поздно спохватился, милый, – ласково сообщила Валькери.
- Что поздно? – поинтересовался Драко, только что вошедший в комнату. – Наше почтение новоиспечённым Мастерам! Вольд и ашкелонцы уже знают и поздравляют тебя. Я не сообщил, в каком ты состоянии, чтобы не огорчать их – но, похоже, ты уже в порядке, раз в состоянии бунтовать против лечащего врача!
- Ментальный контакт? – спросил Северус, переводя взгляд с Валькери на Драко.
Оба синхронно кивнули.
- Сейчас, когда мы рядом, его можно поддерживать постоянно, тем более, что мы настроены друг на друга, - пояснил Драко. – На расстоянии это становится сложнее, и если попытаться достучаться в Ашкелон, то голова уже через несколько минут становится похожей на чугунный котёл. А в Лоно Хара вообще невозможно дотянуться!
- В общем, полежишь несколько дней в больничном крыле, не развалишься, - решила Валькери. – Драко, сходи, пожалуйста, к мадам Помфри, и скажи, что нужна её помощь.
- Легко! – залихватски прищёлкнув пальцами, тот исчез.
- Я же просила поменьше телепортироваться! – пробурчала Пэнтекуин ему вслед. – Без толку… совсем как мне, - улыбнулась она.

 Отправлено: 26.08.09 07:54. Заголовок: Глава 22. Бал. Нак..

Глава 22. Бал.


Наконец наступил так ожидаемый всеми влюблёнными день – день Святого Валентина. Уже с самого раннего утра все начали дарить друг другу валентинки; за завтраком совы принесли ещё кучу открыток. Ученики весело щебетали, хвастаясь друг перед другом, гадая, кто мог их прислать, если валентинки были не подписаны, или же наоборот, прятали подальше от посторонних глаз, счастливо улыбаясь.
Внезапно в пёстром совином море мелькнуло что-то черное и уверенно направилось к учительскому столу. Это оказался большой ворон со стальным клювом и когтями, который уселся на плечо профессору Дракуле и хрипло каркнул. Валькери чуть нахмурилась, но потом заметила привязанную к его лапе открытку – посеребренное бордовое сердечко - и понимающе улыбнулась. Отвязав валентинку, она отпустила ворона и открыла послание.
Зелёный луч вылетел из центра открытки и, поднимаясь выше, начал расплываться, меняя очертания, превращаясь во что-то знакомое… что-то страшное… гигантский череп со змеёй…
- Чёрная метка! – в испуге вскричали некоторые; многие ученики вскочили, другие же остались сидеть, парализованные ужасом.
Внезапно пасть змеи открылась, и оттуда начали раздаваться шипящие звуки. Гарри прислушался и различил слова на серпентарго:
- С Днём Святого Валентина, Керсик-персик! Поздравляю тебя и твоего мужа. Рад за вас, как никогда. Люблю, целую – исключительно как брат, не подумай! Счастья тебе, сестрёнка, и всего самого наилучшего!
Шипение умолкло. Череп начал светиться всё ярче, запульсировал – и внезапно взорвался дождём густо-алых благоухающих тюльпанов, осыпавших Валькери с головы до ног. Она весело улыбнулась:
- Сумасшедший! Весь в меня! Ну, ничего, ты ещё получишь моё поздравление…
После чего отвернулась и как ни в чём не бывало, заговорила со Снейпом, который тоже казался совершенно невозмутимым. Ученики зашевелились и, осознав, что никакая опасность им не грозит, начали бурно обсуждать произошедшее.
- Гарри! Ты понял, что говорила змея? – прошипел Рон другу на ухо.
Тот кивнул.
- И что? – немедленно спросила Гермиона.
- Можете мне не верить, но это и вправду было поздравление с днём Святого Валентина, - усмехнулся Гарри, разведя руками. – Пожелание счастья и всё такое.
- От кого?
- В Англии помимо меня только Вольдеморт умеет говорить на серпентарго. Видимо, и послание от него… Бред какой-то… Поздравляю… люблю… целую…
- Может, это чья-то шутка? – неуверенно предположил Рон.
- Ну и кто мог так пошутить? – фыркнула Гермиона. – Это ведь очень мощные заклинания: вызов образа, потом нечто вроде Вопиллера, а под конец такая сложная трансфигурация! Туман, аморфную субстанцию, обратить в цветы! Это не по силам даже МакГонагалл – лишь Дамблдору! Или Лорду… - изумлённо закончила она.
- Ну-ну, - покачал головой Гарри. – Вольдеморт ещё больший псих, чем я думал. И совсем охамел от безнаказанности…
- Это точно, - отозвался Рон.
Случившееся немного омрачило настроение учеников, однако не настолько, чтобы они забыли о предстоящем бале. МакГонагалл неодобрительно покачала головой, но всё же согласилась отпустить свой факультет пораньше с последнего урока, чтобы девушки успели как следует привести себя в порядок. К пяти часам все приготовления были закончены, и гриффиндорцы направились в Большой зал.
Гарри, Джинни, Рон и Гермиона оживленно разговаривали, когда внезапно услышали потрясённый голос Лаванды:
- Нет, вы только посмотрите!!
Было в её тоне нечто такое, что друзья послушно взглянули туда, куда она показывала – и обомлели.
Малфой, оказывается, не остался без пары. Он держал под руку профессора Дракулу и что-то говорил ей, а она смеялась, открывая белоснежные зубы и выставляя на всеобщее обозрение крупноватые клыки. Внимание привлекала и их одежда. Малфой был в чёрном с серебром – элегантно, но уже привычно, а вот его спутница… Она была в платье – хотя «платьем» его можно было назвать весьма условно: воздушное, легкое, оно состояло из десятков полупрозрачных лент – алых, желтых, почти белых, оранжевых. При каждом движении ленты колыхались, и тогда словно пламя вспыхивало вокруг Валькери – бурное, горячее и неукротимое. Перчатки переливались на свету всеми оттенками огня, от бледно-желтого до ярко-красного, а туфли щеголяли высокими шпильками, такими тонкими, что они, казалось, готовы были сломаться при следующем шаге девушки.
- Ну и платье! – прошипела Парватти. – Она вообще имеет понятие, что такое парадная мантия?
- А по-моему, забавно, - отозвалась Лаванда. – Интересно смотрится – необычно… И как только Малфой не побоялся её пригласить – всё-таки учительница…
- Как она только могла согласиться! – хмыкнула Парватти. – Разве что… - они зашушукались и захихикали. Те, кто пытался прислушаться, тут же краснели и отходили подальше: фантазия девчонок была поистине неистощима.
Снейп приблизился к так заинтересовавшей всех паре и негромко произнёс:
- Кери, ты умеешь не обращать на себя внимание?
- Умею, - фыркнула та. – Но так мне нравится больше.
- Ну-ну… - лёгкая усмешка скользнула по губам алхимика. – Тогда веселись… Только перестань совращать моих драгоценных слизеринцев – взгляни, Блэкуорт так на тебя таращится, что скоро весь замок затопит своей слюной!
Валькери рассмеялась и шлёпнула Снейпа по руке:
- Ревнуешь?
- Упаси Хаос! – притворно испугался тот. – Да я на тебя в голодный год за мешок овса не позарился бы!
- А за два мешка? – лукаво поинтересовалась девушка.
Снейп со страдальческим вздохом закатил глаза и, зная о феноменальном слухе девушки, что-то пробормотал едва различимым шепотом.
- Сам дурак! – не осталась в долгу Валькери.
- Какие у нас милые взаимоотношения! – сарказм Северуса был способен разъесть железо. Он развернулся и пошёл прочь; Валькери состроила ему рожу вдогонку и высунула язык.
«…Я всё видел!» - пришла грозная мысль Снейпа.
Девушка расхохоталась; Драко тоже невольно улыбнулся. Ревность уже давно не терзала его, а вечные пикировки Валькери и Северуса не могли не забавлять.
- Вы видели?! – захохотал Рон. – Она показала Снейпу язык!
- Интересно, что он ей сказал? – хмыкнула Джинни.
Довольно быстро они забыли об этом случае и, смешавшись с толпой, тоже стали танцевать и веселиться. Вальсируя с Джинни – для придирчивого наблюдателя немного неуклюже, но, в целом, сносно – Гарри случайно оказался неподалёку от Малфоя и Дракулы и услышал обрывок их разговора:
- …завалы на месте замка Велемир уже разобрал, так что ход к подвалам открыт. Если ты вспомнил, как можно проникнуть внутрь…
- Да, я помню… Велемир не использовал магию?
- Нет, ты же запретил… для разбора завалов он столковался с драконами – те рады возвращению своего брата Вольдерихара, однако особо не обольщайся: подчиняться тебе они не станут…
Танец увлёк пару в сторону от Гарри, и больше он уже ничего не слушал, но и из того, что удалось уловить, он понял, что Малфой восстанавливает какой-то замок… Велемир… драконы… Информации было слишком мало, и Гарри, мысленно пообещав себе, что ещё вернётся к этой теме, снова сосредоточился на танце и своей партнерше.
Тем временем музыка сменилась, и Джинни в нерешительности остановилась:
- Ой! Танго! А я не умею…
- Я тоже, - признался Гарри. – Может, пока перекусим?
Они отошли к столикам и стали наблюдать за танцующими. Судя по всему, очень немногие знали этот танец: у большинства пар получалось нечто невразумительное.
- А почему бы и нет? – негромко, словно бы про себя мурлыкнула Валькери. – «Сев, давай-ка покажем им настоящий класс!»
И немного заскучавшие зрители внезапно стали свидетелями очень запоминающегося события. С разных концов зала в центр решительно зашагали двое: высокий мужчина в чёрной мантии и девушка в огненном платье. По мере приближения на их лицах начала появляться странная усмешка; что-то неуловимо-притягательное сквозило в их плавных, но быстрых движениях.
Они сошлись в середине зала, и Валькери задорно вскинула голову, словно бросая вызов своему партнёру. И вызов был принят.
Их танец был непохож на простые движения – это был настоящий бой, дикая страсть и чувственность, бешеный вихрь, затягивавший в себя двоих танцующих и заставлявший всех вокруг замереть в беспомощном восхищении этой первозданной силой, сводящей с ума и пробуждающей желание… Так могли двигаться лишь любовники – те, кто изучил тела друг друга в совершенстве и играл на них, точно на инструментах, создавая свою, особую, ни с чем не сравнимую музыку.
Их руки скользили по телу партнёра – властно, бесстыже и… нежно; то сливаясь в объятьях, то отталкивая друг друга, они летели вперёд, подхваченные водоворотом музыки, забыв обо всём и отдавшись своим чувствам… Северус, гордый, неприступный и мрачный, точно одинокий утёс – и Валькери, гибкая, непокорная, обжигающая и манящая одновременно… Её платье превратилось в огненный вихрь, кружащийся вокруг них, ослепляющий, бурный, дикий, он придавал их танцу какую-то нереальность, фантастичность – человеческое исчезло, уступив место более древним и могучим силам. Вечно холодные глаза алхимика горели адским пламенем; демоническая усмешка застыла на его лице; дыхание со свистом рвалось из груди, но это не было усталостью… Огонь и лёд, страсть и ненависть, побег и объятья – всё слилось в этом бешеном, чувственном танце, завораживающем и яростном…
Музыка кончилась, оборвавшись, и Северус с Валькери, тяжело дыша, отступили друг от друга, бросая обжигающие взгляды, полные желания. А затем… просто развернулись и, как ни в чём не бывало, вернулись на свои места – словно и не было этой сумасшедшей музыки, этих страстных движений, сводящих с ума, заставляющих сердце учащённо биться, а дыхание становиться неровным и рваным.
Драко задумчиво посмотрел на разгорячённую Пэнтекуин, когда она подошла к нему и, взяв со стола кубок, прислонилась к стене, мелкими глотками потягивая вино.
«Да, это сильнее тебя. Теперь я понимаю, что вас связывает…» – в его мысленном голосе сквозила печаль.
В ответной мысли Валькери не было слов – только чувство тепла, нежности и любви, смешанных с ноткой вины. Драко понял, что девушка просит прощения, и успокаивающе улыбнулся ей. Бал возобновился.
Гарри выпустил руку Джинни, которой понадобилось отойти, и встал у стены, наблюдая за танцующими. Кружились пары, девушки сверкали глазами, улыбались и кокетничали, парни горделиво и чуть комично выпячивали грудь. На балу зарождались и гасли влюбленности, сходились и разбегались парочки. Жизнь продолжалась – молодежь никогда не верила в смерть, и даже темные времена, и дамоклов меч, повисший у всего магического мира над головой, не могли победить естественных стремлений и желаний юности.
«Почему? - в который раз сам себя спросил юноша. – Почему эти почти ещё дети должны страдать? Почему они не могут просто радоваться жизни? Жить, учиться, влюбляться, взрослеть...»
Поттер смотрел на веселящуюся молодежь, и думал, сколько из них не доживут до следующего Дня Святого Валентина, по чью душу в следующий раз взовьется в небо Черная Метка…
«Почему… - И сам же отвечал себе: – Потому что, уже в который раз, кое-кому захотелось абсолютной власти. Потому что кое-кто решил, что он выше всех и вправе решать, кому жить, а кому - умереть. Потому что кое-кто возомнил, что весь мир всю свою историю ждал именно его, чтобы лечь ему под ноги, и что горы трупов – приемлемая за это цена. Но это только полбеды. – Взгляд Гарри остановился на Малфое и Валькери и потемнел. – Есть еще… другие. Которые могли бы легко остановить того, кто возжелал пройти к величию по головам и телам людей. Но которые не стали этого делать, говоря, что их убеждения не позволяют им вмешиваться. Но зато эти убеждения позволяют спокойно наблюдать, как гибнут те, кто невинен, или чья вина состоит лишь в том, что они не пожелали склониться перед самозваным владыкой и вознести его на своих костях. Гибнут десятками, сотнями, тысячами… Эти, другие, способны искренне веселиться и танцевать среди будущих жертв, на жизни и судьбы которых им абсолютно наплевать. Их «высшая» мораль легко позволяет им это.
«Не бойся убийц - они могут только убить. И не бойся предателей - они могут только предать. Но бойся равнодушных, ведь именно с их молчаливого согласия совершаются все убийства и предательства в этом мире»… - вспомнил Гарри старую, как мир, поговорку. – Ничего, на сей раз ответят все – и убийцы, и предатели. И особенно – те, равнодушные».
Джинни вернулась, он подхватил ее и, чтобы отвлечься и доставить девушке радость, полностью отдался танцу.

 Отправлено: 26.08.09 07:54. Заголовок: Глава 23. Наследство..

Глава 23. Наследство Сириуса.


«И все-таки чего-то в этой головоломке не хватает», - Гарри, заложив руки за голову, полулежал в глубоком кресле и задумчиво глядел на огонь, пылавший в камине гриффиндорской гостиной. Тишину нарушали потрескивание горящих дров и шуршание бумаги – Невилл Лонгботтом усердно изучал очередной фолиант по магической ботанике, сидевшая за дальним столом Гермиона по самую макушку зарылась в свитки и книги, а Рон, явно борясь со скукой, стоически пытался читать учебник по прорицанию.
«Ладно, Малфой остался стихийным магом, и, скорей всего, из-за Валькери и ее отца его приняли в Лоно Хара. Допустим, что к этой компашке каким-то образом примазался Снейп. – Поттер нахмурился. – Но, черт побери, этот белобрысый наглец все равно какой-то другой!»
Малфоя – Аква`сара, повелителя водной стихии, Гарри отлично помнил, и то, то он помнил, разительно отличалось от того, что он видел сейчас. За стихийной магией Драко угадывалось что-то еще, что-то иное…
«Напрашивается логический вывод – за то время, как мои воспоминания были стерты, и как они восстановились, что-то произошло. - Поттер поморщился, вспоминая, как он чуть не отдал концы в женском туалете к вящей радости Меланхольной Миртл. – Причем произошло что-то существенное, и это необходимо узнать. Но как? Самый простой способ - покопаться в мозгах либо Малфоя, либо Валькери, но это чрезвычайно трудно, да и вообще чревато – эти двое далеко не просты. Кто же остается? Снейп? Этот подмолодившийся хмырь просто обязан что-то знать. Особенно учитывая их совместные с Малфоем тренировки и то, что он зовет его «Рихаром». Рихар… Что это? Титул? Звание? Еще одна загадка… Значит, Снейп - самое слабое звено… А это уже идея…»
Неожиданно размышления Гарри были прерваны.
- Мистер Поттер! Вас зовёт профессор Дамблдор, - сообщила МакГонагалл, входя в гостиную Гриффиндора.
- М-м-м… Зачем? – отрешенно спросил Гарри, все еще думающий о своем.
- Видимо, у него есть на то причины, так что извольте поторопиться, - строго сказала декан. – Идите за мной.
Гарри не торопясь, встал, обернулся на друзей, которые ответили ему непонимающими взглядами, и подчинился.


***


- Гарри! Заходи, - Дамблдор приветливо улыбнулся ему. – Сейчас мы подождём ещё кое-кого, и сможем начать.
- Начать что? – уточнил Гарри, оглядываясь. В кабинете помимо него находились ещё Люпин и…
- Мистер Уизли? – Гарри вопросительно наклонил голову. – А вы-то что здесь делаете? Э-э-э, то есть, в смысле…
- Я тоже рад встрече, - помог ему мистер Уизли. – Я пришёл ради твоего дела.
- Моего дела? – моргнув, удивлённо спросил Гарри. – Что-то опять случилось? Я вроде бы больше не колдовал вне школы…
- А, вот и тот, кого мы ждали, - внезапно воскликнул Дамблдор. – Входи, Драко!
Гарри резко развернулся, уставившись на вошедшего. Малфой тоже опешил при виде заклятого врага, но сумел быстро справиться с собой и, нацепив привычную маску холодного равнодушия, прошёл мимо него и сел в свободное кресло.
- Добрый вечер, профессор, вы хотели меня видеть? Надеюсь, не для того, чтобы убедить меня пересмотреть свои взгляды – мы, кажется, уже пришли к соглашению в этом вопросе…
Гарри, да и Люпин с мистером Уизли недоумённо уставились на них. У Малфоя есть какие-то дела с директором?
- Нет-нет, Драко, дело заключается в другом, - успокоил его Дамблдор. – Раз ты пришёл, я могу начать. Гарри, присядь – то, что я скажу, в равной мере касается вас обоих.
И, игнорируя выражение изумления на лицах обоих юношей – у Малфоя слегка изогнулась бровь, а Гарри хмыкнул – директор начал:
- Дело, в общем-то, довольно сложное и неоднозначное… Гарри, разговор может вызвать у тебя дурные воспоминания, но, увы, это необходимо… Ты, может быть, не знаешь, Драко, но недавно умер один из твоих близких родственников – Сириус Блэк…
- Я в курсе, - спокойно кивнул Малфой. – Он кузен моей матери, если я не ошибаюсь.
- Верно. После его смерти род Блэков юридически прекратил своё существование – однако осталось имущество, которое по закону нужно передать наследникам. И вышло так, что у вас с Гарри равные права на него: Сириус не успел составить завещание, и теперь предстоит разделить имущество. Твой отец в данный момент лишён права заведовать делами, и к тому же он успел перевести всё на твоё имя; мадам Нарцисса же сказала, что ничего не понимает в делах, и что ты разберёшься лучше неё.
Гарри промолчал - воспоминания о Сириусе уже не рвали ему душу, как раньше, но и особой радости тоже не доставляли, а вот Драко встрепенулся: деловая жилка Малфоев моментально дала о себе знать.
- Сколько же придётся на мою долю? – поинтересовался он.
Дамблдор чуть призадумался и ответил:
- Всего в Гринготтсе на имя Блэков положено полтора миллиона галлеонов, но ещё есть дом, который разделить непросто.
- Однако можно будет разобраться на месте, - предложил Малфой. – Оценить стоимость дома и внутреннего убранства, а потом один из нас выплатит другому недостающую половину и получит дом.
Дамблдор согласно кивнул:
- Верно. Поэтому вы с мистером Уизли и профессором Люпином должны поехать в Лондон, чтобы осмотреть всё вблизи. Завтра день свободен от занятий, и у вас будет время. Утром вы отправляетесь, так что будьте готовы.
- Я бы хотел оставить дом за собой, - внезапно произнёс Гарри. – Как память.
Он быстро сообразил, что в противном случае Орден Феникса лишится штаб-квартиры. Не то, что бы его это сильно волновало, но все-таки… Зачем излишне осложнять жизнь людям, которые борются с Вольдемортом, как могут? А то, что там побывает Малфой… Можно будет навесить на дом дополнительные скрывающие чары или что-нибудь в этом роде – всё проще, чем искать новое убежище.
- Посмотрим, - скептически хмыкнул Малфой и грациозно поднялся. – Я могу идти, профессор?
«Как-то интересно наш хорек стал двигаться, - отметил про себя Поттер. – Плавные, почти манерные жесты, текучая походка… Ориентацию он что ли сменил?»
- Разумеется. Завтра, в десять часов.
- Хорошо, - дверь за Малфоем закрылась.
Мистер Уизли неодобрительно нахмурился, проводив слизеринца неприязненным взглядом.
- Неприятный мальчишка, - пробормотал он. – Очень напоминает своего отца: может думать лишь о деньгах.
- Ну-ну, Артур, не суди его слишком строго, - улыбнулся Дамблдор. – В конце концов, они с Сириусом совершенно не общались, да и Нарцисса недолюбливала своего кузена, так что нельзя укорять Драко в бесчувственности. Гарри, ты тоже можешь идти – завтра к десяти будь готов отправляться.
- Хорошо, профессор, - отозвался тот.
Следующим утром Гарри проснулся, как и всегда в последнее время: вот он спит, а в следующую секунду словно повернули выключатель, и сон исчез без малейшего следа. Поначалу Поттер даже скучал по той мягкой, окутывающей дымке дремоты перед окончательным пробуждением, но затем привык. Не торопясь позавтракав, к десяти часам Гарри отправился в кабинет директора. Почти одновременно с ним появился и Малфой – бодрый, аккуратно одетый и причёсанный.
Он искоса поглядел на Поттера, и уголок его рта дернулся в презрительной усмешке - одежда Гарри была чистая и выглаженная, но далеко не самая дорогая и изысканная, а на голове, в противовес ухоженной малфоевской гриве, как и всегда, торчали вихры.
Дамблдор достал из футляра портшлюз – бронзовую статуэтку грифона – передал им, и через несколько мгновений двое юношей и их сопровождающие уже стояли на улице Гриммаулд Плейс.
- Подумайте о номере двенадцать, - напомнил Люпин.
Стены соседних домов послушно раздвинулись, пропуская вперёд особняк Блэков. Малфой окинул ветхое здание критическим взглядом и брезгливо поморщился. Несмотря на то, что члены Ордена пытались привести его в приличное состояние, с первого взгляда было видно, что дом старый и требует серьёзного ремонта.
Дверь была заново покрашена – не чёрной, а коричневой краской, - однако дверной молоток в виде свёрнутой в клубок змеи остался прежним. Люпин коснулся двери волшебной палочкой, и та бесшумно отворилась – кто-то тщательно смазал петли. В холодном зале пахло сыростью; когда зажёгся свет, то стал виден длинный, угрюмый коридор с пыльным потёртым ковром и потемневшими от времени стенами, на которых светлыми прямоугольниками выделялись места, где раньше висели портреты, ныне выброшенные Сириусом на свалку.
- Милое местечко, - с сарказмом произнёс Малфой. – Знаешь, Поттер, я, наверное, уступлю твоей горячей просьбе, и не стану претендовать на этот дом.
Они прошли коридор и начали пересекать гостиную, как вдруг от поднявшейся из-за их шагов пыли Гарри оглушительно чихнул.
- Ну, сейчас начнется… – обреченно начал он, и его слова немедленно перекрыл истеричный вопль:
- Мрази! Уроды! Выродки, ублюдки, прочь из моего дома!
Портрет матери Сириуса сумел раздвинуть прикрывающие его занавески, и теперь пожилая ведьма визжала, заходясь в крике, посылая проклятья на головы пришедших. Мистер Уизли и Люпин тихо застонали, предвкушая долгую и упорную борьбу с картиной за тишину.
Малфой поморщился и, досадливо вздохнув, выступил вперёд.
- ХВАТИТ!!! – оглушительно рявкнул он. Портрет от неожиданности замолк, и слизеринец продолжил уже любезным, вкрадчивым тоном: - Прошу прощения, мадам, что потревожили вас, но не могли бы вы немного умерить свой гнев?
Внезапно лицо дамы изменилось, и на нём появилось такое приторно-слащавое выражение, что Гарри невольно передёрнуло.
- Морриган и Мордред, кого я вижу! Уж не сын ли это моей дорогой племянницы Нарциссы и несравненного Люциуса? Нет-нет, я не могла ошибиться – такое невероятное фамильное сходство! И эта осанка благородного чистокровного мага! О, какое счастье – видеть здесь настоящего аристократа, а не это жалкое отребье, позорящее само имя волшебников…
Она продолжала бы ворковать и рассыпаться в любезностях, но Малфой, перебив её, вежливо сообщил, что сейчас у них неотложные дела, но он, возможно, найдет время, чтобы вернуться и немного побеседовать с почтенной родственницей. Вальпурга Блэк, растаяв, снова начала засыпать Малфоя похвалами – но тот уже был далеко. Как только появилась возможность, все четверо – Люпин, мистер Уизли, Гарри и Малфой – моментально ретировались.
- Вот же старая карга, - прошипел сквозь зубы Драко. – Почему вы не выбросили этот портрет вместе с остальными?
- Его нельзя снять, - пояснил Люпин. – Какие-то чары мешают этому.
- Думаю, вы не будете против, если я заберу его с собой? - внезапно спросил Малфой. – Меня коробит от одного вида этой дамочки, но матери было бы приятно видеть перед собой кого-то из Блэков.
- Если сможешь его отодрать, то забирай на здоровье, - фыркнул Гарри. – Но я не уверен, что у тебя что-нибудь выйдет.
- Поттер, если ты идиот, то это еще не значит, что и все остальные так же тупы! – презрительно бросил Малфой. – Можно простым Режущим заклинанием срезать тонкий слой кладки, к которой прикреплён портрет – стена толстая и не пострадает от этого.
- Послушай, Малфой, тебе никто никогда не говорил, что хамы по статистике живут меньше всех? - Гарри говорил негромко, но его было слышно всем. - Если ты и дальше будешь столь непринужденно швыряться оскорблениями, то рискуешь подтвердить эту статистику личным примером.
Драко открыл, было, рот, но Артур Уизли вклинился между юношами и ясно дал понять, что для выяснения отношений сейчас не время и не место.
- Но идея с Режущим заклинанием, признаю, неплоха, - поставил точку Поттер, не глядя на Малфоя, и пошел вперед.
Они поднялись по лестнице мимо украшавших стену голов домашних эльфов – Малфой весело хмыкнул, увидев их - и осмотрели комнаты на верхнем этаже. Почти все они оказались пустыми и холодными; Малфой даже не пытался скрыть разочарование.
Спустя полтора часа весь дом был осмотрен.
- Ну, вот и всё, - подвёл итог мистер Уизли, когда «поисковая партия» снова собралась в гостиной.
- А как же тайники? – изумился Малфой.
- Какие еще тайники? – не понял мистер Уизли. – Их здесь нет.
Слизеринец презрительно фыркнул.
- Поистине гриффиндорская наивность! Вы серьёзно думали, что это всё? Фамильное жилище нескольких поколений тёмных магов скрывает гораздо больше, чем показывает! – Он снова фыркнул и, достав палочку, еле слышно пробормотал какое-то заклинание.
Внезапно прямоугольная часть стены осветилась по контуру ядовито-жёлтым светом.
- Есть! – торжествующе произнёс Малфой и направился к обозначенному световыми линиями проёму, но сделав несколько шагов, остановился как вкопанный и, к чему-то присматриваясь, задумчиво пробормотал: – Похоже, здесь сюрприз для незваных гостей…
На высоте фута от пола, поперёк проёма тянулась тоненькая алая ниточка света, а над ней – ещё три.
- Что это? – спросил Люпин.
- Ловушка, - пояснил Малфой, присев и задумчиво изучая полоску. – Если не ошибаюсь, «Авада»… значит, это главное хранилище… как же снять…
Он прикоснулся палочкой к лучу и забормотал себе что-то под нос – расслышать было невозможно. Алый луч замерцал и потух; Малфой выпрямился и равнодушно произнёс:
- Ничего интересного… не то, что у нас… Алохомора!
Кусок стены растаял в воздухе, открыв мрачный коридор с ведущими вниз ступенями, покрытыми вонючей слизью; пахнуло затхлым воздухом и гнилью. Малфой снова пробормотал заклинание – и коридор осветился ярким пламенем вспыхнувших на стенах факелов. Брезгливо поморщившись, слизеринец принялся спускаться; остальные последовали его примеру.
Не прошло и минуты, как они оказались перед толстой дубовой дверью; на ней не было ни намёка на ручку, но Малфой вновь произнёс какое-то заклятье, и она распахнулась перед ними.
За дверью оказалась оружейная, одновременно, видимо, служившая и пыточной камерой, и тюрьмой. Прекрасно сохранившиеся кандалы и дыба ясно указывали на предназначение этой комнаты.
- Оригинально, - констатировал Малфой и взял один из мечей, висящих на стене. Взмахнув им пару раз на пробу, он фыркнул и вернул оружие на место. – Дрянь, - вынес он свой вердикт. – Слишком давно за ними не ухаживали… Хм-м, ещё тайник… забавно, тайник в тайнике…
С новым проходом ему пришлось повозиться дольше. Гарри, Люпин и мистер Уизли отчетливо слышали, как утонченный аристократ цедит проклятья сквозь зубы, перемежая ими взмахи палочки. Но спустя минуту Малфой сумел снять защиту, и снова кусок стены растаял перед ними…
Эта комнатка была гораздо меньше – но, несомненно, заслуживала внимания. Именно в ней многие поколения Блэков хранили свои сокровища. Золотые и серебряные украшения, мечи и кинжалы с усыпанными драгоценными камнями рукоятками, старинные книги в тяжелых золотых обрезах лежали под стеклянными витринами, точно в музее, и тусклый свет факелов отражался от стёкол, рассыпая вокруг оранжевые блики.
Люпин шагнул было вперёд, но настороженный голос Малфоя остановил его:
- Ничего здесь не трогайте. Здесь много проклятий, так что будьте осторожны. Особенно с книгами: они опасны.
Слизеринец медленно шёл мимо витрин, вглядываясь в их содержимое, но издали, не касаясь стёкол, как будто боясь задеть невидимые нити смертоносных чар.
- Побрякушки… дорогие, конечно, но бесполезные… Великий Хаос!… - он потрясённо замер, словно натолкнувшись на стену. – Поттер, - его голос звучал напряжённо. – Эту вещь я возьму себе.
Гарри подошёл ближе и увидел то, на что не отрываясь смотрел Малфой: длинный кинжал-стилет из чёрного металла, с изящной серебряной рукояткой. Рядом лежали ножны из чёрной кожи с серебряной гравировкой.
- И что это? – негромко спросил Гарри.
- Блак’нэир, - машинально отозвался Малфой, завороженно смотрящий на древнее оружие. – Кинжал Тьмы. Брат Клинков Тьмы. Валькери говорила, что он был утерян сотни лет назад… Откуда же он мог здесь взяться…?
«Ага, вот оно что… » - Гарри отлично помнилмечи, что использовала Валькери в сражении с Джеларом. Он подошел еще чуть ближе и обратил внимание, что стекло, за которым лежал кинжал, было гораздо толще, чем в других витринах. Малфой медленно протянул вперёд руку, осторожно откинул защёлку и поднял крышку…
Резкая ослепляющая боль пронзила шрам Гарри, молчавший вот уже столько времени. Но лишь на долю секунды, а потом в голове растеклась спасительная пленка мертвенного холода, отражая давление извне и вымывая боль.
Но со всеми остальными дело обстояло хуже - не в силах удержаться на ногах, Люпин и мистер Уизли опустились, почти упали на колени, стискивая виски ладонями. Каменный мешок буквально завибрировал от яростного, звенящего крика:
- Прочь, смертные! Не смейте касаться меня! Кинжал Тьмы не унизится до службы простому человеку!
- А как насчёт службы лонохарцу? – раздался внезапно голос Малфоя.
Боль моментально прекратила терзать скорчившихся людей, и Гарри вполне расслышал радостный возглас и ответ: «Да!!» Он обернулся и увидел бледные лица поднимающихся мистера Уизли и Люпина. Похоже, им пришлось совсем худо – они еле могли стоять и пошатывались, держась за стены. А Малфою всё было нипочем – он очень спокойно вкладывал кинжал в ножны и разглядывал Поттера так, словно видел его впервые.
- Что произошло? – тихо спросил Люпин. – Мистер Малфой?..
- Похоже, у этого оружия есть норов, - отозвался тот. – И он не любит нечистокровных. Однако я, кажется, не вызываю у него отрицательных эмоций.
- Очевидно, что эта вещь опасна, - произнес Люпин. – Нужно отдать её аврорам.
- С ними будет то же, что и с вами, - пожал плечами Малфой. – У Кинжала Тьмы огромная сила. И он не покорится простому человеку, тем более не воину.
- Тогда почему же он покорился тебе? – с лёгкой издёвкой поинтересовался Гарри, скрестив руки на груди. Он-то отлично понимал, почему кинжал признал в Малфое достойного хозяина, но ему было интересно, как слизеринец попробует объяснить этот факт.
Малфой медленно повернулся. Его волосы вспыхнули серебром в тусклом свете факелов, на мгновение напомнив чешую рептилии.
- А я не простой человек… - тихо произнёс он и осведомился уже обычным тоном: - Что ж, господа, продолжим? Надо пригласить оценщика, чтобы выяснить стоимость украшений, и конечно, разобраться с книгами. Я не буду претендовать на них, так как хранение любой карается пожизненным заключением в Азкабане, - хмыкнул он. – Вот копия «Некрономикона», старинная. Судя по почерку, работы самого Слизерина… а это уже «Некронорум»… «Плач Убиенных» – забавная книжечка… «Сага Тьмы» – неплохое пособие для начинающих… «Морт Сат» – о вызове демонов, полный бред, но кое-кто верит в подобную ерунду…
- А откуда тебе столько знаешь? – вкрадчиво спросил Гарри, продолжая свою игру. – Все эти книги – ты их раньше уже где-то видел? К примеру, может, у себя дома, в небезызвестной комнатке под полом гостиной?
Малфой резко развернулся к нему.
- Откуда…
- Оттуда, - резко оборвал его Гарри. – Может, стоит намекнуть аврорам, чтобы они пошарили в вашем доме повнимательнее?
Слизеринец оскалился и прошипел:
- Пусть рискнут… Мы – не Блэки, так просто они ничего не найдут, а их трупы будут на твоей совести, Поттер – я охранные чары снимать не стану, пусть сами разбираются, как знают! И мы ещё посмотрим, как у них это получится!
- Ты что, угрожаешь мне, Малфой? – холодно осведомился Гарри, привычным усилием сдерживая давно поселившийся внутри клубок тьмы, который, почуяв гнев хозяина, рванулся с поводка, тихо шепча внутри головы: «Давай же, давай убьем его, давай убьем их ВСЕХ!!!».
- Я лишь предупреждаю, - мрачно отозвался слизеринец. – Не стой на моей дороге, Поттер – раздавлю как клопа!
- Как клопа? Следи за языком Малфой, или пожалеешь! – глаза Поттера превратились в щели, узкие, как крепостные бойницы. – Я, к твоему сведению, человек, и всегда им был. А вот ты у нас успел побывать и хорьком, и слизняком. Кто знает, может, тебе и клопом быть понравится…
- А ну, хватит! – опять вмешался мистер Уизли, который, однако, слышал каждое слово и хорошо запомнил сказанное, но сделал вид, что не придал разговору юношей значения. – Свои отношения вы сможете выяснить и позже, а сейчас мы должны закончить дело.
Они вновь обследовали дом сверху донизу, и, не найдя больше никаких тайников, вернулись в Хогвартс. Однако и того, что было найдено, хватило с лихвой: сокровища оценили более чем в миллион галлеонов. Книги и черномагические атрибуты забрали авроры; кинжал Малфоя тщательно обследовали, но не обнаружили ни малейшего следа магии – и отдали его обратно, не найдя официальной причины конфисковать его.
Торжествующая ухмылка Малфоя ясно сказала Гарри, что слизеринец что-то сделал с кинжалом, но что бы это ни было, оно поставило в тупик даже группу специалистов Министерства – а искали те очень тщательно.

 Отправлено: 26.08.09 07:54. Заголовок: Глава 24. Маски сбро..

Глава 24. Маски сброшены.


Постепенно всё вернулось на круги своя. Правда, Гарри стал гораздо богаче, чем прежде, но это никак не отразилось на его жизни, ведь он и раньше не обращал особого внимания на деньги.
Реже стали нападения Упивающихся. Многих это обрадовало, но Гарри не разделял их радости, он чувствовал - это лишь временное затишье перед бурей и Вольдеморт просто готовит что-то серьёзное, не отвлекаясь на мелочи.
Отношения Поттера с друзьями по-прежнему оставались подвешенными в воздухе - Гермиона предпочитала не касаться темы «откровений от Гарри», хотя иногда казалось, что она вот-вот взорвется от внутренней борьбы. Поттер с легким любопытством следил за этим безмолвным сражением. Насколько он понимал, в душе девушки шел бой не на жизнь, а на смерть, между принципами «Все делать правильно» и их многолетней дружбой. С одной стороны принципы вопили во весь голос, что надо все рассказать Дамблдору и МакГонагалл, и что самому Гарри от этого будет только лучше. А с другой стороны, кто-то тихо напоминал ей, что Гарри – друг, и рассказать все директору с деканом будет предательством. «К тому же, - навязчивый голос внутреннего «Я» не унимался, – признайся, хотя бы самой себе - ты хочешь хотя бы одним глазком хочешь взглянуть на то, о чем он рассказывал. Впрочем, какое там одним глазком – ты же готова просто вцепиться обеими руками в этот неизведанный мир чужих знаний, дающих такие возможности!»
Попавшей между двух жерновов Грейнджер приходилось нелегко…
Рону было немного легче - в глубине души он, отойдя от первого изумления, с самого начала был готов поддержать друга во всем, но колебания Гермионы сдерживали его: он не был уверен, что подруга его поймет, если он открыто встанет на сторону Поттера. В последнее время у Рона и без того забот хватало: этому весьма способствовал возобновившийся в марте квиддичный сезон.
В матче с Равенкло Гриффиндор выиграл со счётом триста сорок-сто десять, тем не менее, по общим итогам вёл по-прежнему Слизерин – особенно после разгромного для Хаффлпаффа матча, когда разница составила триста семьдесят очков – возможно, наибольшая за всю историю Хогвартса; по крайней мере, за двести лет – точно. Малфой ещё и изменил состав команды, набрав игроков помоложе, но гораздо более ловких – и теперь все с нетерпением ждали финального матча, в котором сойдутся Гриффиндор – двукратный чемпион прошлых лет – и Слизерин, в этом году выигравший оба матча – в том числе и с Гриффиндором. Мало кого интересовал исход матчей Слизерин-Равенкло и Гриффиндор-Хаффлпафф, которые должны были вскоре состояться – они лишь подогревали интерес к двум командам-фаворитам. Уже начинали заключаться пари; на Слизерин ставили чаще, но и у Гриффиндора были свои болельщики.
В начале апреля состоялся очередной поход в Хогсмид. В этот раз Гарри милостиво разрешили пойти, но с условием: никуда не уходить одному и держаться поближе к учителям. Сначала Поттер думал отказаться от такой подачки, но, с другой стороны, это всё же было какое-никакое, но развлечение. Гораздо лучше, чем вообще ничего, а ему, постоянно напряженному от вынужденного бездействия, необходимо было слегка развеяться.
Побродив по магазинчикам, троица заглянула в гости к Фреду и Джорджу, которые зимой открыли в Хогсмиде филиал своего магазина. Дела у близнецов шли в гору – несмотря на тяжёлое положение в стране, люди по-прежнему хотели веселиться. Сильно помогал и контракт с крупной румынской компанией: в Юго-Восточной Европе ситуация не была напряжённой, и товар расходился очень быстро. Фред был в Лондоне, договаривался об очередной поставке товаров в Румынию, но Джордж оказался на месте и с удовольствием поболтал с ребятами.
После этого друзья решили перекусить в «Трёх мётлах». Когда они сидели за столиком, к ним приблизилась молодая красивая девушка, судя по внешности – итальянка.
- Простите за дерзость, - неуверенно начала она с очаровательным южным акцентом, - но неужели я вижу перед собой самого Гарри Поттера?!
«Итальянка? Здесь? - Гарри несколько удивился. Жители теплой, солнечной Италии были нечастыми гостями на продуваемом всеми морскими ветрами, прохладном Британском острове. – Но все-таки, какая красотка… И фигурка на пять с плюсом».
- Да, это я, - ответил Поттер с легкой улыбкой, развернувшись к девушке.
Чёрные глаза загорелись восхищением. Радостная ответная улыбка появилась на полных розовых губках.
- О, я так счастлива видеть вас! – быстро защебетала девушка. – Я, конечно, понимаю, что вы слышите подобные слова постоянно, мистер Поттер, но всё равно, вы - мой кумир!
Она продолжала говорить, и говорить, и говорить… Гарри почувствовал какую-то странную истому во всём теле: голос девушки убаюкивал его, и в сознании тут же ударил тревожный набат.
«Что такое?! - Гарри, не подавая виду, посмотрел на собеседницу по-другому, сквозь призму темного знания. – Эге, вот в чем дело… Любопытно… Ну что ж, милочка, давай поиграем».
Он старательно изобразил, что с трудом сдерживается, чтобы не зевнуть… Потом все же зевнул… Рон с Гермионой безо всякого притворства уже клевали носами. В глазах продолжавшей говорить девушки полыхнула радость предвкушения скорого финала и…
- Отойди от него немедленно! – раздался знакомый голос, который Гарри терпеть не мог. Сейчас в нём чувствовалась явная угроза.
«Профессор Снейп?» – Гарри, продолжая разыгрывать полусонного, скосил глаза вбок. – «Вот только вас тут и не хватало…»
Рон и Гермиона, сидящие рядом, тоже зевали, заспанно оглядываясь.
Девушка резко обернулась, глядя на дверь. В проёме возвышалась мрачная фигура алхимика; руки были сложены на груди, однако в правой он держал волшебную палочку.
- Я сказал, отойди от него, - чётко повторил Снейп, сверля девушку взглядом, и сделал шаг вперёд.
Итальянка отступила, с яростью глядя на него.
- Идиот! – зашипела она. – Ты лишь отдаляешь неизбежное!
- Возможно. Но пока я здесь, этот мальчишка под моей защитой, - холодно ответил профессор.
Лицо девушки исказилось; верхняя губа приподнялась, обнажая острые мелкие зубы в несколько рядов, как у акулы; передние резцы были длинными и острыми, и сходились друг с другом треугольником, как у летучей мыши. Внезапно она метнулась в сторону, схватила один из столиков, словно он был не тяжелее пушинки, и швырнула в Снейпа. Небрежным взмахом руки тот отбил его и угрожающе оскалился, демонстрируя итальянке огромные клыки; чёрные глаза сверкнули багровым пламенем, когда алхимик глухо зарычал.
- Полукровка, - презрительно бросила девушка-монстр. – Вампир-ублюдок! Я не могу загипнотизировать тебя – но всё равно ты, человеческое отродье, не сможешь тягаться со мной!
Пользуясь тем, что про него забыли, Гарри наблюдал за перепалкой Снейпа и ларва и размышлял. «Проклятье, этот немытый… ммм, пардон, мытый ублюдок опять мне все испортил! Я-то рассчитывал что-нибудь вытрясти из этой нечисти, хотя бы кто именно ее послал. А теперь все идет к черту… Или не идет? Что мешает мне выдернуть эту тварь из-под носа нашего любезного зельевара и устроить ей приватную беседу в укромном уголке? А если Снейп увяжется следом? Ну-у… Тогда займемся и им! - Поттер с усилием потер ладони под столом. - Давно пора прояснить некоторые моменты, а тут он просто сам лезет ко мне в руки. Так будет даже лучше - двух зайцев одним выстрелом».
«Но поступить так - значит полностью раскрыться, уж Снейп-то молчать точно не будет… Может, стоит еще выждать? - мысленный диалог подходил к концу. – Хотя нет, чего еще выжидать… Ну что, выходим из тени?» - последний вопрос Гарри задал своей «темной половине», и та не заставила долго себя уговаривать; словно давно некормленому хищнику показали на вилах кусок свежего, парного мяса – дикая, животная радость, жажда крови и боя чуть не затопила сознание Поттера. В висках кольнуло, мир уже привычно выцвел и обрел резкую контрастность, а в теле будто заработал ядерный реактор, накачивая мышцы энергией.
- Дражайший профессор Снейп, - Гарри, сидя на стуле, немного наклонился вперед и вклинился в разговор. – Смею заметить, что эта дама пришла все же ко мне, и, следовательно, я имею полное право первым с ней побеседовать. Также я ценю вашу отважную попытку меня защитить. Она, право, совершенно излишня, но все равно спасибо. После того, как я закончу с этой… с этим, оно будет в полном вашем распоряжении, а пока извольте удалиться и не мешать.
Ларв и Снейп, временно отвлекшись друг от друга, слушали эту высокопарную тираду с совершенно одинаковым ошарашенным видом. Первым пришел себя Снейп.
- Поттер, да вы окончательно спятили! – губы Северуса брезгливо поджались. – Это ларв, и она пришла вас убить! Я в очередной раз спасаю вашу шкуру, а вы несете какую-то ахинею и мешаетесь под ногами!
- Боюсь, профессор, вы не правы. Это именно вы мешаетесь у меня под ногами, – произнес Гарри и положил перед Роном с Гермионой мешочек с монетами. – Пожалуйста, заплатите за все мадам Розмерте, ладно?
И, прежде чем кто-то успел что-либо сообразить, он, отшвырнув стул, с немыслимой для человека скоростью рванулся к ларву, явно не ожидавшей появления на сцене третьего игрока, и, слегка изогнув корпус влево, нанес одновременный удар двумя кулаками – в грудь и в живот. В традиционном, «чистом» каратэ такой удар назывался «ямадзуки» и был запрещен во всех спортивных стилях этого искусства, но Поттера это, разумеется ничуть не волновало. Сила ударов была такова, что девушку-монстра попросту смело и впечатало в противоположную стену; здание «Трех метел» вздрогнуло, а с дощатого потолка посыпался мусор. Подхватив осевшее тело на плечо, Гарри подмигнул друзьям, в прыжке вышиб окно, и исчез.
Возникла немая пауза, в тишине было слышно только позвякивание выпадающих из разбитой рамы мелких осколков стекла. Профессор и двое опешивших студентов переводили изумленный взгляд с изуродованного окна на лучившуюся трещинами солидную вмятину на стене, и обратно.
И снова первым в себя пришел Снейп. Он сквозь зубы выругался на каком-то неведомом, шипящем языке и устремился вслед за Поттером, правда, для разнообразия, через дверь.
Гермиона и Рон беспомощно переглянулись, а к их столику уже, надвигаясь подобно грозному тайфуну, направлялась мадам Розмерта, с очевидным намерением немедленно взыскать компенсацию за весь ущерб, причиненный её заведению.
Выскочивший из «Трех метел» Снейп еле успел: еще немного, и он бы потерял Поттера, практического достигшего границы Запретного Леса. Но то, как он это делал… Брови профессора зельеделия помимо его воли встали домиком - гриффиндорец несся громадными, в семь-восемь метров, прыжками, практически стелясь над землей, и казалось, абсолютно не замечал своей увесистой ноши.
- Вряд ли он далеко уйдет, - Северус поддернул край мантии, и, взяв наизготовку свою волшебную палочку, быстрым шагом пошел в том же направлении. – Ну, Поттер, нам с тобой предстоит серьезно побеседовать…
Спешащий Снейп и подумать не мог, что его мысль, высказанная вслух, на этот раз в точности совпадает с желанием самого Гарри Поттера.
А в это время Поттер, огибая деревья, полубежал-полулетел по Запретному Лесу. В его ушах свистел ветер, земля ритмично прыгала вверх-вниз, а тяжести плененного ларва он даже и не чувствовал. Гарри переполняла энергия и пьянящее, звериное чувство свободы, ему хотелось вечно мчаться сквозь лес, догнать кого-нибудь, настигнуть, схватить…
«Если Ремус во время своей волчьей фазы испытывал нечто подобное, мы напрасно его жалели, - пришло ему в голову. - Надо было ему завидовать!»
Наконец, заметив подходящую широкую прогалину, юноша резко остановился, слегка вспахав землю ногами, гася разбег. Он осмотрелся и прислушался, но ничего, кроме обычных звуков леса, слышно не было. Висящее на плече Поттера, как тюк, существо внезапно зашипело и завозилось, приходя в себя. Гриффиндорец скинул его на землю и на миг задумался, перебирая в памяти способы обездвиживания вампиров, ларвов и их близких родственников. Время уходило – псевдо-девушка в мятой одежде уже начала шевелиться, еще минута-другая - и она встанет на ноги, и Гарри остановился на самом простом варианте. Правда, далеко не самом гуманном. Он склонился над тварью и точными, короткими ударами сломал ей в нескольких местах руки и ноги. Приглушенный хруст костей заглушил протяжный вой, вырвавшийся из глотки окончательно очнувшейся от боли ларва.
- Не нойте милочка, или я вдобавок сломаю вам еще и челюсти, - Гарри взял пленницу за роскошные черные волосы, подтащил и прислонил к ближайшей сосне. – Кому сказал, хватит выть! Ты - ларв, твои кости срастутся уже через час, другое дело, конечно, будет ли у тебя этот час…
Поттер присел на корточки и, глядя пленнице в глаза, заговорил спокойным, негромким голосом:
- Скажу просто – твоя жизнь, или то, что ты считаешь для себя жизнью, в твоих же руках. Расскажешь то, что я хочу знать, и я оставлю тебя здесь, через несколько часов будешь здорова и свободна. Будешь молчать – и я разрежу тебя на кусочки, по каждому суставу, начиная с пальцев ног, и, клянусь Мерлином, ты пожалеешь, что так хорошо умеешь регенерировать.
Говоря это, Гарри не испытывал ни малейших угрызений совести, ни сомнений в том, что он сможет выполнить эти угрозы. Перед ним был враг, желавший его смерти, и это исключало любые и всяческие моральные препоны.
- Я обстругаю тебя, как папа Карло - Пиноккио… Ах, да, ты же не знаешь маггловских сказок… Но это неважно. Даже если ты унесешь свои секреты в могилу, для меня это будет лишь досадная неувязка. Для тебя – конец всего. Выбирай.
Прожигая Гарри ненавидящим взглядом, ларв прошипела что-то по-итальянски и спросила:
- Ты кто такой? Кому ты служишь? И где настоящий Гарри Поттер?
Секунду Гарри непонимающе смотрел на нее, а потом захохотал. Дожили, его уже принимают за какого-то подставного двойника! Хотя, ее можно понять – прежний Гарри Поттер с ларвом бы ни за что не справился. Отсмеявшись, Поттер опять повернулся к зло глядящей на него пленнице и продолжил:
- Скажу тебе по секрету - я и есть настоящий Гарри Поттер. А вообще, это я тут задаю вопросы, понятно, девочка? – и Поттер больно щелкнул ларва по носу, та оскалилась и зашипела.
- Нет, Поттер, сейчас ты будешь отвечать на мои вопросы, - раздался невдалеке звучный, хорошо поставленный голос, и Гарри невольно поморщился, будто съел лимон. На обладателя этого голоса у него, казалось, уже была готова начаться самая настоящая аллергия.
«Ну что ж, Снейп, ты сам сюда пришел»…
- Знаете, профессор, скажу честно - я вас ждал, - Гарри повернулся к приближающемуся темному силуэту и заложил руки за спину. – Я почему-то был уверен, что вы не удержитесь, и опять сунете свой длинный нос в чужое дело. Но на этот раз я вовсе не огорчен, ведь мне и у вас надо кое-что выяснить.
- Поттер, - Снейп подходил все ближе, не сводя Гарри пристального взора. – Сначала я подумал, что ты где-то умудрился раздобыть огневиски и у тебя просто пьяный бред. Но потом, глядя на разбитое окно, и ваши дурацкие прыжки, я понял, что неправ. Это не алкоголь, это что-то серьезнее… Немедленно выворачивайте карманы, а пока выворачиваете – рассказывайте, кто, где и когда вас всему этому научил.
- Профессор, - в спокойном голосе Гарри засквозила легкая издевка. – Мне кажется, вы пребываете в пагубном заблуждении – не вы тут устанавливаете правила. Забудьте о гриффиндорце Поттере, которого было так удобно безнаказанно шпынять, вымещая многолетнюю бессильную злобу и зависть к его отцу. Забудьте, его больше нет. Вывернуть карманы? Рассказать вам что-то? Хех…
- У меня к вам встречное предложение – Поттер слегка наклонился вперед, сверля взглядом преподавателя, - это вы расскажете мне все, что произошло с Драко Малфоем с тех пор, как мне, Дамблдору и всем остальным отец Валькери стер память. Он, Малфой, теперь уже не просто Аква`сар - стихийный маг, а вдобавок кто-то еще? Рихар, если я не ошибаюсь?
В глазах Снейпа что-то мелькнуло и тут же пропало.
- Так вот, расскажите мне все – и мы тихо-мирно расстанемся. Я даже не буду, хотя мне и очень хочется, отыгрываться на вас за все то, что вы причинили мне за эти годы в Хогвартсе. Если же нет…
- Ах ты, недоносок, - алхимик начал медленно наступать на Поттера. Наглый мальчишка основательно вывел его из себя. Он посмел над ним насмехаться! Над ним, Мастером Алхимии Ордена Хаоса! – Не знаю, как ты умудрился все вспомнить - заклятье Временной Петли считается неразрушимым - но единственное, чего ты добился, так это того, что теперь я сам, с превеликим удовольствием, сотру тебе память. И уж я ошибок не допущу.
- Ну, все, хватит. Похоже, Снейп, слов ты не понимаешь, - показная вежливость слетела с Гарри, как шелуха с луковицы. – Мое предложение снимается – я сам выдеру то, что мне нужно из твоей головы! Но, правда, не обещаю, что это пройдет безболезненно…
Гарри скинул мантию, оставшись в обычных школьных брюках, ботинках и черной «водолазке» под горло. Он подтянул рукава, с хрустом потянулся всем телом…
И внезапно, растекшись в серую тень, метнулся к Снейпу и впечатал ему кулак, классический «сэйкен», в середину грудины.
Зельевар, приготовившийся просто «отшлепать» мерзкого мальчишку, даже и не думал о настоящей схватке, и потому пропустил выпад. Сила удара, помноженная на скорость, дала хороший результат – Снейп кубарем отлетел на несколько метров.
- Как долго… Как же долго я этого ждал… – на губах Поттера блуждала мечтательная улыбка, он потирал костяшки кулака. Мрак, которому он дал в себе приют, плыл, разбухал, обжигающе тек по венам, словно ветвящаяся и разрастающаяся по кровеносной системе стальная сеть.
Тем временем Северус, сорвал с головы запутавшуюся мантию и поднялся одним гибким движением. Ноздри его раздувались от гнева, в том числе и на себя самого. Его, лонохарца, сбил с ног какой-то жалкий человечишка! Более того – Поттер! И он позволил это!
- Итак, Поттер, кто бы ты там ни был, - профессор Снейп, ускоряясь, направился к противнику. - Сейчас я преподам тебе внеклассный урок, урок хороших манер.
- Да ну? – осведомился Гарри, его улыбка стала больше похожа на оскал, и он тоже рванул веред.
Стараниями Драко Малфоя Северус был достаточно неплохо тренирован для среднего лонохарца, а уж по сравнению с простыми смертными - практически непобедим. И, несмотря на пропущенный чувствительный удар, и в мыслях не держал Гарри за равного бойца.
«Одержимость демоном… Какой-нибудь древний амулет, попавший в руки этому неуемному гриффиндорцу… Да мало ли что»…
Снейп твердо решил раз и навсегда привить сопляку уважение к своей персоне, ну а то, что его способности ментального мага позволяли манипулировать сознанием других людей, позволяло слегка расширить рамки того, что дозволено учителю. Ведь жертва все равно потом ничего не будет помнить, верно?
Но что-то с самого начала пошло не так.
Поттер вертко уворачивался от выпадов алхимика и постоянно пытался контратаковать, используя необычайно высокие прыжки и атаки сверху. Два раза это у него чуть не получилось.
Немного запоздало на Снейпа накатило осознание самой сути вопросов Гарри о Малфое – ведь это означало, что тот, помимо всего прочего, вспомнил и то, что он Пиро`сар – маг огня! И как Пэнтэкуин натаскивала всех четырех Ала`ссаров перед сражениями тоже вспомнил! А о том, чему именно Валькери учила четверку стихийных магов, Драко ему рассказывал, и не раз…
Надежда на то, что схватка станет лишь воспитательным уроком, таяла на глазах. А проклятый гриффиндорец все усиливал напор контратак; град ударов, что Снейп поначалу сдерживал, не напрягаясь, рос в геометрической прогрессии, требуя для отражения все больше сил и внимания.
- Ну что, профессор, может, хватит разминаться? – Гарри весело и зло глядел на зельевара и в следующем прыжке снес бы ему голову ногой, не успей профессор мгновенно встать на мостик. – Или это все, что вы можете?
В ответ Северус разогнулся и ударил в стиле таэквандо – нога-рука-нога-нога. Не попал.
- Хорошо, придется вас простимулировать! – голос Поттера прозвучал уже откуда-то сбоку. - Минус 10 баллов с Слизерина! – и бок взорвался сильной болью, не иначе, сломано сразу несколько ребер. – Ах, как хорошо… Минус еще 10 баллов! – хрустнул нос, яркая вспышка в глазах, по губам и подбородку потекло что-то теплое. – Отлично! И еще минус 10, для комплекта! – левая рука повисла безвольной плетью. – Как приятно вымещать злость на том, кто не может тебе ответить, не так ли, профессор?
Снейп одновременно верил и не верил в происходящее, но боль была вполне материальная и отрезвляющая. Как и кровь, текущая по подбородку из сломанного носа. Все это время с ним… играли?!
Пора было принимать меры.
- Тебе конец, Поттер! – рявкнул Северус и отскочил от противника, ему нужно было выиграть всего несколько секунд. Он с радостью почувствовал, как волна аниморфической трансформации сращивает переломы, вымывает боль и усталость, наполняет мышцы силой, а разум - уверенностью. Контуры его тела слегка поплыли, черты лица заострились, черные глаза полыхнули багровым отсветом.
– Хочешь играть по-взрослому, мальчишка? – Снейп хищно улыбнулся, обнажив заметно увеличившиеся клыки. - Хорошо, только не плачь потом.
- Всего лишь вампир? – с нотками сожаления проговорил стоящий в трех метрах Гарри. – Я-то думал, сразу будет демон, или тот лохматый котик с железными коготками. Знаете, тогда, когда вы в первый раз в него превратились, а потом остались голым, Гермиона очень внимательно изучала ваши тощие ляжки.
- Вы и это видели?! – невольно вырвалось у Северуса. – Ну, все…
- Да, профессор, вы правы, это все, - подтвердил Поттер. – Для вас.
Минуту, Снейп продержался целую минуту, а потом все его умение, помноженное на силу вампира, внезапно стало полностью бесполезно против чего-то, чему Северус не мог дать описания.
Зельевар на собственной шкуре почувствовал тот самый «черный ветер», о котором ему рассказывал Драко. От Поттера пошел ровный, мощный поток, он внезапно будто стал дырой в неведомое иномирье, откуда несло чем-то, не поддающимся пониманию. Ветер царапал лицо, словно был наполнен черными, острыми снежинками, он вытягивал силу и туманил разум.
Возникающий то слева, то справа, то позади, Гарри Поттер, казалось, на секунду растворялся, теряя материальность, и вновь обретал плоть; временами его словно поглощала густеющая черная дымка, которая струилась и обвивала своего носителя кольцами черных, растекающихся лент, оставляя за ним тающий шлейф мрака.
Мир для Северуса сузился и окрасился в красно-черный цвет боли. Со всех сторон сыпались хлесткие, безжалостные удары, текла кровь, лопалась кожа, ломались кости…
Попытки трансформироваться ни к чему не приводили – организм тратил все силы на восстановление повреждений, которых становилось все больше и больше. И он слышал тихий, и даже не злорадный, а какой-то пустой, бездушный смех Поттера.
Попытавшись хотя бы зацепить противника отчаянной атакующей комбинацией, Снейп почувствовал, что его рука будто попала в медвежий капкан – ее сжало, как тисками, вывернуло локтем вниз и потянуло вверх, на излом, заставляя зельевара остановиться и встать на цыпочки.
Глядя в лицо держащего его человека, Северус вновь усомнился в реальности происходящего. Лицом Гарри словно завладел незнакомец, по нему пролегли глубокие тени, рот перекосился в презрительной гримасе, а глаза… Из глубины зрачков, словно капли туши на воде, вытекали струйки черной мути и растекались по белку и радужке глаз Поттера.
«Зря тогда не поверил Гойлу», - не к месту подумалось Снейпу, пытающемуся своими ментальными «щупальцами» проникнуть в разум Гарри, остановить, подчинить… Но ничего не получалось; нет, он не натыкался на непреодолимые стены мыслезащиты, или встречные потоки ментальной энергии, все было гораздо проще – разума Поттера будто вообще не существовало. Все усилия Снейпа проваливались в пустоту, в никуда, и это изумляло и пугало его больше всего.
А Гарри, держа Северуса левой рукой, медленно поднял правую, оплетенную дымящимися струями тьмы. Пальцы с хрустом сложились в кулак.
«Вот она, моя смерть…»
- Сне-е-е-йп… – с ненавистью выдохнул гриффиндорец.
От этого удара алхимика смяло и отшвырнуло, он прокатился по траве на самый край поляны и остался лежать неподвижно.
Избиение прекратилось.
Окровавленный, в разорванной, грязной одежде, Северус Снейп поднялся со второй попытки и только усилием воли удерживал себя на подгибающихся ногах. И смотрел левым глазом – правый заплыл и был залит кровью из рассеченной брови – как мягкой, стелющейся походкой к нему приближается столь ненавистный ему сын еще более ненавистного отца.
Поттер подошел ближе, и по коже Снейпа прошел мороз. И ему стало дико страшно.
Он был уверен, что давно отвык бояться – тяжелое детство, жизнь в вечно враждебном окружении, многолетнее балансирование на грани разоблачения и мучительной смерти – все это накладывает отпечаток на психику и начинает казаться, что уже ничто не способно тебя напугать.
Оказалось, что это не так. То, что он увидел, вмиг вернуло алхимику способность бояться. Страх, дикий, первобытный ужас, идущий из тьмы веков, заложенный в генах, сейчас, казалось, бился и скребся, как запертый в тесную клетку зверек, где-то под горлом Северуса, отчаянно пытаясь вырваться на волю вместе с животным криком.
«Нет спасения…»
К нему шел Гарри Поттер. Но это был не совсем Гарри Поттер. Или, скорее, уже совсем не Гарри Поттер.
Фигуру шагающего и глядящего на него исподлобья юноши по-прежнему окутывали тянущиеся рваными лоскутьями дымные языки мрака. Но теперь Снейп видел и кое-что еще - Поттера, словно удав жертву, обвивала громадная и отвратительная призрачная тварь.
Еле заметная, полупрозрачная, она напоминала жуткую помесь насекомого и рептилии – длинная, как сколопендра, с закрытой хитиновыми пластинами спиной и с несметным количеством цепких лапок, идущей бахромой по бокам. Три пары крупных передних лап-клешней с зазубренными краями, обнимали Гарри за плечи, а плоская, безглазая головогрудь нависала прямо над головой Поттера, и казалось, заботливо поглаживала, перебирала его волосы множеством острейших жвал и щупалец. Тварь двигалась, сокращалась, пульсировала, сжимала и разжимала кольца на теле Гарри, она жила…
- Великий Мерлин… – прохрипел Снейп, он чувствовал, что сейчас сойдет с ума. Это было что-то немыслимое, иррациональное, запретное…
«Надо рассказать об этом Кери, - мелькнула мысль. – Рассказать любой ценой».
Он попытался было дернуться, но удар ногой по лодыжкам свалил его на землю в коленопреклонную позу.
- Не бойтесь, профессор, - прозвучал спокойный, равнодушный голос. – Я не буду стирать вам память, да и не умею я этого, если честно. Так что все, что вы видели, вы сможете рассказать кому угодно. А вот взять кое-что из вашей головы мне просто жизненно необходимо. Но это был ваш выбор, вы могли бы все рассказать и сами. Но конечно, гордыня превыше всего - чтоб вы, Великий и Ужасный, поддались мне? И каков итог? Те же яйца, только в профиль… Хотя признаю, я с удовольствием компенсировал годы ваших унижений и издевок. Это было… приятно. Ладно, профессор, нам пора заканчивать, у меня еще есть дела…
На лоб Снейпа легла прохладная ладонь Поттера, и в ту же секунду алхимику в голову будто всадили кол. Чёрная боль разорвала голову. Чёрная воля схватила. Притянула. Наполнила и обездвижила. А потом его мозг словно бесцеремонно вывернули наизнанку, и Снейпа накрыло спасительное беспамятство.
Закончив копаться в памяти Снейпа, Гарри оставил лежащего без сознания преподавателя на прогалине и вернулся к столь бесцеремонно прерванной беседе с ларвом. А та, несмотря на переломанные конечности, успела отползти довольно далеко.
- Ну, куда же вы, барышня, - Гарри нагнал беглянку и, взяв ее за горло, поднял и прижал к ближайшему дереву. – Наш разговор еще не окончен. Вопрос первый – кто тебя послал?
- Пх-п-ххо-повелитель! – вытолкнула та сквозь сжатое горло.
- Это который Волдеморт? – Поттер слегка удивился. – Интересно. Хотя с каких это пор ларвы, близкие родственники вампиров, стали считать Тома Реддля своим Повелителем? Или он, хе-хе, твой личный повелитель?
Девушка-монстр обожгла Гарри взглядом, похоже, тут и впрямь был какой-то личный мотив.
- Но это неважно, - хватка чуть ослабла. - Твоей целью был я? Похищение или убийство?
- Ни то, и не другое.
- О? Еще интереснее, - Гарри наклонил голову. – Ну, так что же ты замышляла?
- Я должна была вас усыпить и подать сигнал группе Упивающихся Смертью. Кха-кха… – пленница закашлялась. - Они доставили бы всех троих к Темному Лорду.
- Вот оно как… Что ж, опять у вашего Лорда ничего не вышло…
- Рано радуешься!! – в голосе ларва засквозила злобная радость. – Хотя я и не справилась, и не подала сигнал, Упивающиеся все равно наверняка аппарировали в Хогсмид - им не хочется навлечь на себя гнев Повелителя. И как ты думаешь, что они будут делать, не обнаружив ни меня, ни Гарри Поттера, но зато найдя двоих его лучших друзей?! – ларв сорвался на визг. - Как думаешь, что они с ними сделают?! Особенно с этой маглорожденной девкой?!
- ЧТО?!! – взревел Поттер.
«Рон, Гермиона?!! Где, что?!! Проклятье!!! Пока я тут развлекался и потрошил нашего дорогого профессора, вы там… Упивающиеся… Какой же я идиот!!»
Гарри зарычал от душившей его ярости и даже не заметил, как его рука, сжимающая горло плененного монстра, стала медленно, неумолимо сжиматься. Пальцы легко продавили мышцы, начав сминать и ломать горловые хрящи, ларв выпучила глаза, забилась, ее зубастая пасть распахнулась неимоверно широко, стирая последнее сходство с человеком, но через раздробленное горло уже нельзя было ни сказать, ни вздохнуть. Последними хрупнули шейные позвонки, тело дернулось и обмякло. Голова болталась, как на веревочке, едва держась на порванной, раздавленной в кашу шее.
Поттер пришел в себя, когда из разорванной артерии ларва в него брызнула, залепив очки, струйка горячей, темной крови.
- Ох ты черт… – Гарри протер стекла и глянул на дело рук своих. – Даже не заметил… - Он одернул себя. – Друзья… надо торопиться.
Внезапно его осенила идея.
Он подтащил покойную прислужницу Волдеморта к Снейпу, лежащему на траве без сознания и бросил ее тело прямо на него. Наклонился и плотно сжал пальцы правой руки профессора на том, что осталось от горла ларва.

На вересковом поле,
На поле боевом,
Лежал живой на мертвом
И мертвый - на живом…

- процитировал Гарри всплывшие в памяти стихи, вытирая окровавленные руки об мантию Снейпа. - Его найдут раньше, чем он очнется. А пока он будет отдыхать, пусть поразмыслят, что же тут произошло… Профессор, какой вы, оказывается, сильный – в одиночку убили целого ларва! - усмехнулся он и аппарировал к Хогсмиду.

 Отправлено: 26.08.09 07:55. Заголовок: Глава 25. Окончатель..

Глава 25. Окончательное решение.


Материализовавшись на опушке леса, Гарри понял, что слегка промахнулся при аппарации, но сейчас это было даже кстати: он явственно ощущал, что его тело сотрясает крупная дрожь, накатывает предательская слабость, а по вискам ползут капли пота.
Нет, это не была физическая усталость, тело было готово все повторить заново, но вот в душе царил полный хаос.
Поттер привалился спиной к шершавому стволу ближайшей сосны и, обхватив себя руками, осел на землю, покрытую мягким ковром рыжих прошлогодних иголок.
«Этот клинок дает всесокрушающую мощь, но взамен берет часть души. Сливается с тобой. Изменяет тебя. Ты готов платить такую цену? Ты выдержишь?» - всплыли в памяти слова Эдварда Норта. И, как оказалось, чертов калека нисколько не приврал.
Гарри никак не ожидал, что это будет так весело и так жутко. Так весело избивать другого человека до полусмерти и так жутко осознавать, что тебе это доставляет удовольствие. А то, что этим человеком был Снейп, еще больше усиливало злобную радость.
Снейп… Он оказался слаб и самонадеян. Для Поттера и в человеческой, и в вампирской ипостаси, алхимик двигался замедленно, словно под водой, и юноша легко мог предсказать его следующее движение. В какой-то момент схватки он вообще перестал быть для Гарри человеком, превратившись в просто зловредное насекомое, долго его кусавшее и вот, наконец, пойманное и прижатое к ногтю. И чья жизнь не стоила ровным счетом ничего.
Но это было еще не все. Во время боя Поттер отлично слышал, как чей-то слабый, почти неслышный голос шепчет в его пронизанном темными потоками сознании: «Хватит… Остановись… Довольно…» Но Гарри не останавливался. Он уже одержал победу, но все равно не останавливался.
Удары продолжали сыпаться, ломая кости и рассекая кожу, ведь это было так сладостно - видеть, как всегда такой надменно-ядовитый Северус Снейп болтается под ударами, как кукла на ниточке, хрипит и корчится от боли, как его ненавистная презрительная усмешка исчезает с разбитых, сочащихся кровью губ…
Сила меча творила невозможное - мораль, понятия о добре и зле, все то, чем руководствуется человек в своих поступках, будто отделились от Гарри, став своеобразной головоломкой, кубиком Рубика, из которой можно было легко сложить все, что угодно – оправдать любой поступок, обосновать любое, даже самое страшное злодеяние…
«Все, что ты хочешь, Гарри, все, что только пожелаешь…» Вседозволенность, самое страшное искушение…
«Остановись! Достаточно!!» - задыхаясь, молил голос, но Поттер не слушал его, потому что был и другой голос, нет, сотни голосов, которые не шептали, а неистово ревели: «Используй эту мощь! Используй ее всю - и мир встанет перед тобой на колени!! Убей, убей, убей его!!!» И последний удар Гарри стал бы для Северуса смертельным, не смягчи его Поттер в последний момент.
«Так почему я все-таки его не убил? - подумалось Гарри. – Потому что он был мне еще нужен? Или… потому что за все свои грехи Снейп все же не заслужил смерти? Боли, страданий – без сомнения, но не смерти…
Ведь надо отдать ему должное – несколько раз он все же пытался меня спасти. Пусть по принуждению, связанный обещанием, данным Дамблдору, пусть с демонстративным отвращением, но все же пытался…
И только это его и спасло: будь на его месте Малфой-старший, Питтегрю или Беллатрикс Лестранж, они бы не ушли живыми. Но Снейп, сам того не понимая, успел откупиться…
Ведь и сегодня он, когда мы с Роном и Гермионой… Проклятье! Рон! Гермиона!! Хватит заниматься самокопанием! Надо срочно их найти!» - Гарри рывком поднялся, помотал головой, возвращаясь к реальности, отряхнулся от налипшей на мантию хвои и быстрым шагом направился к Хогсмиду.


***


Выйдя из леса, он сразу же понял, что столь вульгарно задавленная им в приступе гнева ларв-итальянка не соврала – в волшебной деревушке что-то происходило или уже произошло. Причем что-то явно нехорошее – были слышны громкие крики людей, а над местом, где стояли «Три метлы», поднимались столбы темного дыма.
Не раздумывая, Поттер тут же поспешил, почти побежал вперед, придерживая школьную мантию. По мере приближения к центру Хогсмида, учеников и просто волшебников становилось все больше, до Гарри долетали обрывки негромких возбужденных разговоров:
- …аппарировало целых два десятка Упивающихся…
- А вы слышали? Говорят, среди них был сам Тот-Кого-Нельзя…
- …бедная мадам Розмерта! Почти все уничтожено, как же она…
- Они уже возле самого Хогвартса нападают… Может, лучше пока вообще уехать из Англии?
- А где были авроры? Куда же смотрит министерство?! За что мы платим налоги?!
- Не знаете, кто-нибудь погиб?
- Несколько учеников пострадало…
Наконец, Поттер, все более и более обуреваемый нехорошими предчувствиями, протиснулся между стоящими и увидел «Три метлы».
Заведение, которое он покинул совсем недавно, было оцеплено редкой цепью авроров в форменных мантиях и выглядело плачевно – в стенах чернели обкопченные дыры, там, где раньше была входная дверь, кусок стены вообще отсутствовал, являя картину полного разгрома внутри. Несколько участков крыши провалилось внутрь, и из проломов полосами тянулся жирный, черный дым, размываемый ветром. В воздухе кружился пепел и висел плотный запах гари.
Неподалеку авроры, судя по внешнему виду, не рядовые, опрашивали очевидцев, колдомедики оказывали первую помощь пострадавшим, несколько перевязанных учеников уже лежали на носилках.
Гарри рванул было туда, но его окликнули знакомые возбужденные голоса:
- Вот, вот же он!
- Иди сюда, Гарри!
К нему подбежали Невилл и Симус.
- Ты куда пропал? Тебя все кругом ищут! – запыхавшись, выпалил крайне возбужденный Финиган. – Директор, профессор МакГонагалл, в общем, все!
- Все думали, что и тебя тоже… – продолжил, было, Лонгботтом, но под взглядом Гарри поперхнулся и замолк.
- Что?! Что значит - «тоже»?! – надвинулся на него Поттер, подавляя желания схватить Невилла за отвороты мантии и хорошенько встряхнуть. – Отвечай, что и с кем случилось?
- Гарри, тебе лучше поговорить с директором, - заслонил побледневшего одноклассника Симус Финниган. – Он вон там, неподалеку.
Оставив их, Поттер поспешил в указанном направлении, завернул за угол и чуть не столкнулся с Минервой МакГонагалл.
- Мистер Поттер, где вы были?! – профессор, поджав губы, возмущенно посмотрела на Гарри поверх очков. Но в глазах декана Гриффиндора, помимо возмущения, читалось еще и громадное облегчение при виде живого Поттера. – Идемте к директору Дамблдору, немедленно!
И она, будто боясь, что Гарри опять куда-то исчезнет, подхватила его под локоть и повлекла к группе что-то оживленно обсуждающих людей, среди которых легко угадывался высокий и седобородый Альбус Дамблдор.
- Гарри! – на лице директора прочиталось громадное облегчение. Он подошел вплотную и взял Поттера за плечи, внимательно глядя в глаза. – Ты цел? Что с тобой случилось? Где ты был все это время?
- Мы - я, Рон и Гермиона, сидели в «Трех метлах», когда на нас попытался напасть ларв, - начал Гарри, не отводя от Дамблдора честного взгляда. – Но вмешался профессор Снейп, началась драка, они выбежали на улицу, и эта тварь решила скрыться в Запретном Лесу. Снейп погнался за ней, я тоже побежал за ними, думая помочь, но потерял их в лесу и вернулся назад.
- Северус погнался за ларвом? Один? – директор нахмурился. – И куда они направились?
- Туда, - Поттер указал на восточную опушку леса.
- Кингсли! – обратился Дамблдор к стоящему рядом Шеклболту. – Отправьте отряд на поиски Северуса, пусть прочешут восточную оконечность леса, и тут же возвращайтесь. А это точно был ларв? – директор вновь повернулся к Поттеру.
- Где Рон и Гермиона? – вопросом на вопрос ответил Гарри.
- Понимаешь, Гарри, они… – голос Дамблдора внезапно стал чересчур уж мягким и успокаивающим, но тут в беседу вмешался возникший как будто из ниоткуда Шизоглаз Хмури:
- Их похитили, сынок, и это так же точно, как то, что у меня одна нога. – Хмури вперил в Поттера свой бешено вращающийся волшебный глаз и продолжил: – Авроры, вступившие в схватку с Упивающимися, ясно описали двух старшеклассников с которыми аппарировали эти гады. Это без сомнения были Грейнджер и Уизли.
- Их похитили?! – Поттер сжал кулаки так, что ногти впились в ладони.
- Да, Гарри, к сожалению, это так, - вздохнув, подтвердил Дамблдор. – Но, боюсь, главной их целью был все же ты. И если бы ты так удачно не отлучился…
- Удачно?!! – Гарри почти кричал, еле сдерживая ярость. - Двоих моих лучших друзей похитили люди Волдеморта, а вы говорите о какой-то удаче?! Да их же на ремни пустят…
- Извини, Поттер, что режу правду-матку, - в разговор вновь встрял Хмури, потирая заросший корявый подбородок, – но по-другому я не умею, а переучиваться, гхм, уже поздно. А правда такова, что для борьбы против Волдеморта твоя жизнь куда ценнее, чем жизни твоих друзей. Ты – как ферзь в шахматах, ради тебя можно пожертвовать и пешками, и фигурами покрупнее.
С языка Поттера чуть было не сорвались слова, что люди не шахматы, а Рон и Гермиона – не пешки, но он решил, что разумнее промолчать: уж слишком высокопарно и заезженно это бы прозвучало. На ум пришло другое: «Любопытно… Если я - ферзь, то кто тогда гроссмейстер? Кто двигает фигуры?»
И еще Гарри подумал, что Хмури, сам того не осознавая, довольно верно определил его нынешний «шахматный» статус – ферзь. Не слабый, нуждающийся в постоянной защите, король или разменная пешка, а именно ферзь – фигура, сама способная на игровой доске обидеть кого угодно.
Хмури тем временем продолжал:
- К тому же, для твоих друзей еще не все потеряно. У нас есть один пленный Упивающийся - подвернулся, лопух, под Ступенфай. – довольно хмыкнул Шизоглаз и махнул рукой за спину, где четверо авроров конвоировали человека с плеч по пояс замотанного веревками и с черным мешком на голове, - Позже мы допросим его и, скорей всего, узнаем, где могут держать твоих…
- Позже? А зачем же ждать? – процедил сквозь Поттер и целеустремленно направился к пленному.
- Эй, пацан, сюда нель… – и двое авроров, преградивших Гарри дорогу, разлетелись в разные стороны, как кегли. Двое других оторопело отступили на несколько шагов, нервно сжимая волшебные палочки.
- Спокойно, я только у него кое-что узнаю, - Поттер сделал подсечку, заставив связанного упасть на колени. Он сдернул мешок с его головы и увидел молодого, лет двадцати пяти волшебника с редкими длинными белесыми волосами и широко посаженными глазами, прищуренными от яркого света. Вернее щурился только один глаз – второй утонул в громадном сине-красном кровоподтеке, разлившемся на пол-лица, а губы и нос пленника покрывала корка спекшейся крови.
- Он сопротивлялся при задержании! – как-то совсем не к месту выкрикнул самый молодой аврор, и Гарри понимающе улыбнулся. Разумеется, сопротивлялся, как же иначе? С особым цинизмом бился лицом об кулаки и ботинки авроров…
- Гарри, что ты себе позволяешь?! – послышался голос Дамблдора.
- Минуту, дайте мне одну минуту профессор, и мы продолжим разговор, - не оглядываясь, ответил Поттер и навис над пленным. – Скажи мне только одну вещь – где сейчас захваченные вами студенты - Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер?
- Ты… Ты - Гарри Поттер! - в светло-голубых глазах мелькнула искра узнавания. – Ты умрешь! И они умрут… Вы… Вы все умрете! Грядет царство Темного Лорда!! И возвысятся лишь те, кто служит ему…
- Э-э, да это фанатик, - констатировал Гарри. – Ну что ж, придется действовать по-другому… – его рука с растопыренными пальцами впилась в темя Упивающегося, кисть на мгновение налилась черными прожилками, и незримые струи мрака вонзились в сознание пленника. Глазами Гарри это выглядело так, будто его пальцы внезапно заострились длинными, черными, изогнутыми когтями, вошедшими в голову стоящего на коленях человека, как нож в масло.
Упивающийся вмиг замолчал, забившись, как рыба на крючке, но Гарри цепко удерживал его. Глаза пленного закатились, изо рта пошла розовая пена – бедолага от конвульсий чуть не откусил себе язык.
- Поттер, ты что творишь?! – Шизоглаз Хмури быстро подковылял ближе, направляя на гриффиндорца свою палочку. Он и не думать шутить. – Немедленно…
- А ну, назад!! – рявкнул Гарри, да так, что оглянулись даже те, кто стоял вдалеке, а Хмури остановился, словно его дернули сзади за шиворот.
Через несколько долгих секунд Поттер опустил на землю обмякшее тело Упивающегося и направился обратно к Дамблдору.
- Он без сознания, но жив. Забирайте, - бросил он аврорам через плечо. - Все профессор, я знаю, где искать тех, кто спланировал это нападение, - Гарри совершенно спокойно взглянул в лицо директора школы.
- Так скажи это нам, Гарри, и мы позаботимся о том, чтобы вернуть Рона и Гермиону, - профессор добро, по-отечески, улыбался. Казалось, он не замечал резко изменившегося поведения Поттера, но это только казалось. Улыбались лишь его губы, глаза же смотрели пристально и напряженно: старый, опытный маг явно что-то почуял.
- Нет, профессор, - ответная улыбка была исполнена такой же фальшивой доброты. - Я сам верну Рона с Гермионой, причем гораздо быстрее. И единственное, что я прошу – не мешать мне.
- Мальчик мой, как ты не понимаешь? Их же похитили специально для того, чтобы выманить тебя! – сказал Дамблдор, убрав ладони в широкие рукава мантии. – Вспомни историю с нападением на Министерство магии. И Сириуса, и тебя с друзьями точно также выманили, выудили, как рыбу на приманку!
- Выудили, говорите? Так это даже лучше, - улыбка Поттера стала несколько хищной. – Потому что на сей раз эта рыбалка кончится для них очень плохо – они рассчитывают поймать в сети глупого карася, а получат разозленную акулу.
- Акулу? Ах, Гарри… – директор укоризненно покачал головой. - Ты, конечно, храбрый мальчик и весьма талантливый студент, но поверить в то, что ты один справишься с теми, кто похитил…
- Уважаемый профессор, может, хватит играть в прятки? – с нажимом на «хватит» произнес Гарри. – После того, как профессор Флитвик рассказал вам о происшествии на своем уроке, вы, как очень сильный легалимент, несколько раз пытались мягко просмотреть мои воспоминания. Нет, нет, не говорите ничего, я сам бы на вашем месте поступил точно также. Но мне, уж извините, пришлось столь же мягко подсунуть вам то, что вы хотели увидеть, потому что истина могла вызвать… неадекватную реакцию, а у вас за последнее время и так было множество поводов для беспокойства. Сначала вышедший из игры Снейп, потом изменившийся почти до неузнаваемости Драко Малфой. А под конец слухи о том, что с Гарри Поттером творится что-то странное. Тут есть над чем призадуматься…
Знаете, профессор, я нахожусь в некотором затруднении. С одной стороны, я уважаю вас и благодарен вам за все то, что вы для меня сделали. И то, что мне приходится от вас скрывать нечто весьма важное, вовсе меня не радует. Но с другой стороны, я не хочу рисковать, выкладывая на стол все свои карты. Пока я скажу вам одно – в том, что Вольдеморт мой смертельный враг, ничего не изменилось. Я по-прежнему, нет, пожалуй, даже сильнее, чем раньше, хочу покончить с ним. Большего я сказать пока не могу. Тем более что сейчас самое ценное для меня – именно время: мне надо спасти своих друзей. Я вернусь с ними, и тогда мы поговорим. Обещаю.
- Извини, Гарри, но я не могу позволить тебе так рисковать, - вздохнул Дамблдор. – Ты явно не в себе и…
– Нет, это вы извините меня, но я все же рискну, – в голосе Гарри появились твердые нотки. – И, пожалуйста, очень вас прошу, не пытайтесь задержать меня силой. Я все равно уйду, но уже применив силу сам.
На этом взаимные реверансы кончились.
- Дерзкий мальчишка! – Дамблдор словно вырос и раздался в плечах, на его лице не осталось и следа обычной доброжелательной улыбки, оно горело холодным гневом. – Да ты кем себя возомнил?! - от директора исходило ощущение могучей силы; она давила на плечи, словно гора, принуждая к подчинению. – Сейчас ты отдашь мне свою палочку, мы вернёмся в Хогвартс и там…
- Профессор, вы глупец! – в ответ рыкнул Гарри, пригнув голову. Ярость багровым туманом клубилась в груди. – Вы совершенно не ничего не знаете! Не понимаете ни изменившегося расклада сил, ни того, в чью сторону он изменился! Я рассчитывал на ваше понимание, но, похоже, вы уже привыкли, что на свете есть только два мнения – ваше и неправильное! Но и я уже не тот Гарри Поттер, что слепо смотрел вам в рот! Вам так хотелось посмотреть, что у меня внутри, да? Тогда я удовлетворю ваше любопытство! – и Поттер слегка ослабил хватку, сдерживающую рвущийся наружу темный водоворот.
Неизвестно, что именно увидел Дамблдор, но его глаза расширились, и он выставил вперед свою волшебную палочку, а двое авроров, стоящие за ним, вмиг стали белее мела, истошно завопили: «Оно сейчас нас разорвет!!!» - и опрометью бросились бежать.
- Петрификус Тоталус! – твердо произнес Дамблдор, выбросив вооруженную руку, но Поттер отбил атаку невесть откуда появившемся в его руках длинным, плавно изогнутым шестом, заклятье окаменения отрикошетило и уложило некстати приблизившегося к ним Аластора Хмури, рухнувшего на землю стоймя, как шкаф.
- Вот именно это, профессор, я и подразумевал под неадекватной реакцией! До скорого! – прошипел сквозь зубы Гарри Поттер и исчез.
- Как это??.. – неверяще выдохнул, подбегая ближе, Кингсли Шеклболт. – Мы же поставили здесь антиаппарационный щит третьего уровня!
- Кто знает, дорогой Кингсли, кто знает… – глаза Альбуса, полные неподдельной тревоги, смотрели на место, где еще секунду назад был Гарри Поттер, а пальцы крепко сжимали рукоять палочки.

 Отправлено: 26.08.09 07:55. Заголовок: Глава 26. Возмездие...

Глава 26. Возмездие.


По ушам ударило негромким хлопком, свет резанул глаза, и Поттер буквально вылетел в точке назначения, пробежав по инерции несколько метров. Аппарировать с каждым разом получалось все лучше и лучше, а в этот раз вдобавок пришлось приложить немало энергии, чтобы пробить барьер, поставленный аврорами над Хогсмидом.
Гарри огляделся: вроде бы все сходилось, он не промахнулся. Большой двухэтажный дом с мезонином, окруженный кованой оградой и столь любимой в Англии живой изгородью кустарников, полностью совпадал с зрительным образом, выдранном из сумбурных мыслей того пленного. Поттеру удалось выцепить только изображение – ни названия города, ни улицы – но для более-менее точной аппарации вполне хватило и его.
Именно здесь собирались волдемортовы слуги, и отсюда аппарировала в Хогсмид их ударная группа. Но вдобавок к сведениям о месте сбора, из вскрытого, как консервная банка, разума пленного, Гарри узнал и еще кое-что. Обрывки мыслей, догадки, что-то подсмотренное, где-то подслушанное… Много ли может знать рядовой исполнитель?
Но то, что знал этот, сводилось к одному - за случившимся стояла Беллатрикс Лестранж. Нет, разумеется, все делалось по приказу или согласию Волдеморта, но сама идея, подготовка и руководство налетом на Хогсмид принадлежали ей.
«Белла… Белла…» - беззвучно прошептали губы Поттера. Такое звонкое, звучное имя… «Белль, Беллиссимо…» Сплошь восторженные и восхитительные интонации на стольких языках… Но от имени этой женщины – привкус гнили во рту…
Когда-то давно, в очередной раз мучаясь бессонницей и выматывая себя воспоминаниями о погибшем крестном, Гарри спрашивал себя, откуда, ну откуда в женщине, воспитанной в семье, много поколений принадлежавшей к высшему магическому обществу, столько немотивированной звериной жестокости, садизма, тяги к власти, и что самое интересное – одновременной страсти к слепому преклонению? Происхождение из «темной» семьи не в счет, ведь Сириус и Андромеда Блэк не стали такими.
Может, правы те, кто утверждает, что конец всегда ближе к началу, и что древние аристократические роды, стремясь к абсолютной чистоте крови, наоборот – начинают деградировать, а их отпрыски все чаще и чаще за лощеной оберткой высокого происхождения таят всевозможные пороки и отклонения?
Теперь все эти мысли, эти копания в прошлом, попытки найти какие-то объяснения, остались для Гарри как будто в прошлой жизни. Сейчас же он точно знал: таких, как Беллатрикс – не перевоспитать, и Азкабан наглядно доказал это.
«А раз их не перевоспитать, то…» - пальцы чуть крепче сжались на устье ножен. - «Заодно и за Сириуса поговорим…»
И это не будет просто местью, уж больно мелочный смысл люди привыкли вкладывать в это затасканное слово. Возмездие – вот более верное определение. Возмездие и заслуженное воздаяние, уж кто сколько заслужил.


***


Гарри с силой оттолкнулся от земли и, преодолев ограду одним прыжком с переворотом, мягко приземлился на газон и присел, замерев на несколько мгновений. Выждав некоторое время, и убедившись, что все тихо, Поттер, плавно перекатывая ступни с пятки на носок согласно науке интондзюцу, по дуге беззвучно заскользил к главному входу, в любой момент ожидая нападения.
Но ничего не происходило: не срабатывали охранные заклинания, не вырывались из-под земли плети «дьявольских силков», опутывая нарушителя по рукам и ногам, никто не выскакивал из засады, выпуская одно заклинание за другим.
Вероятно, Упивающиеся, видя, что их последние нападения, вогнавшие в ступор и панику почти все магическое сообщество Англии, проходят фактически безнаказанно, встречая лишь слабый отпор разрозненных отрядов Министерства Магии, ослабили бдительность и чувствовали себя в полной безопасности.
Поднявшись по ступенькам крыльца с лепными перилами, Гарри протянул было руку к массивной дверной ручке, но тут случилось нечто непредвиденное: дверь открылась сама, и, спиной вперед, из дома вышел человек в темной мантии. Он закрыл за собой створку, развернулся и очутился нос к носу с Поттером.
Мужчина, почти такого же роста. Лет за тридцать, коротко стриженый, резкие складки у рта и вокруг глубоко посаженых недобрых глаз. Секунду длилась немая пауза, потом эти глаза расширились от узнавания, а рука метнулась под мантию.
Реакция Гарри была мгновенной – он сделал скользящий шаг, прижимаясь почти вплотную, и обе его руки словно выстрелили вперед. Левая, будто обнимая, змеей скользнула по плечам мужчины и вцепилась мертвой хваткой в его левое плечо, образовав упор позади шеи, а правая основанием ладони молниеносно ударила снизу-вверх под подбородок.
Голова противника резко задралась вверх, раздался негромкий треск, его тело обмякло, если бы из него разом вынули все кости, и Поттер мягко опустил на ступеньки то, что еще секунду назад было живым человеком.
«Да!!! Вот так!! - вспыхнуло где-то в глубине сознания. – Еще!!»
«Господи, Гарри, да ты же только что убил человека! Не ларва, который уже по определению нежить, а именно человека! Своими руками!» - в ответ охнул внутри чей-то испуганный голосок.
«Да, убил, - так же, про себя, подтвердил Гарри, замерев и прислушиваясь. – И убью еще столько, сколько потребуется. Мы на войне, а это был враг. Может, мне надо было его вежливо, и на Вы, попросить не кричать, не тыкать в меня своей палочкой, а мирно пропустить внутрь?»
Он наклонился над телом и задрал его левый рукав – на начавшей наливаться восковой бледностью коже ярко чернела метка Вольдеморта.
«Вот его - попросить? Его, кто душой и телом продался Реддлю?»
«Да, но…»
«Что – но?! Да любой, любой, кто потерял из-за Вольдеморта кого-нибудь из близких, а таких сейчас все больше и больше, узнав, что я убил Упивающегося, искренне пожал бы мне руку и еще пожалел бы, что только одного!
Упивающиеся Смертью во главе со своим предводителем поставили себя над всеми и разрешили себе по отношению к «стаду» все, что угодно. Они считают себя выше обычных, простых «людишек».
Но вот что интересно – ведь это имеет и обратную силу. И теперь мы тоже можем не считать их за людей, и поступать с ними соответственно. Бешеных животных не приручают и не перевоспитывают, их - уничтожают».
- А этот покойничек мне еще послужит… – прошептал Гарри, схватив убитого за шиворот.
Двустворчатая входная дверь резко распахнулась, ударившись створками об стены, и в холл особняка влетел и грохнулся на пол труп незадачливого караульного, а вскоре следом за ним вошел и Гарри Поттер, держа в левой руке меч в ножнах рукоятью вперед.
- Ты кто?!.. Что?? – выкрикнул тощий, бритый наголо человек в темных одеждах с палочкой наперевес, который, не веря своим глазам, пялился на тело того, с кем он разговаривал еще минуту назад. - Поттер?!.. - он растерянно заморгал: по его изумленному лицу можно было понять, что уж кого-кого, а Поттера тут точно не ждали.
- Угадал! – ответил ему Гарри, шевельнул бровью, и палочка лысого вспыхнула ослепительным пламенем. «Огонь тоже нам послужит…»
Колдун вскрикнул, отбросил палочку, рассыпающуюся на лету яркими угольками, и замахал обожженной рукой, а Гарри равнодушно повернулся к нему спиной, чтобы повесить свою мантию на массивную, красного дерева, вешалку, стоящую неподалеку от дверей.
А вот воплотить в жизнь свою следующую идею - выкрикнуть «Тревога!», бритый волшебник не успел: Поттер резко развернулся, и меч, вылетев из ножен, беззвучно прочертил сверкающий полукруг.
– Тре-хрррр… – самый конец лезвия чиркнул крикуна по горлу, перерезав трахею, голосовые связки и кровеносные сосуды.
- Тссс! – Гарри приложил палец левой руки к губам, держа меч справа и слегка на отлете. – Не стоит этого делать, я уверен, остальные будут только рады сюрпризу.
Волшебник, выпучив глаза, обеими руками схватился за рассеченное горло, из-под его пальцев и уголков рта побежали красные струйки, и раздался клокочуще-свистящий звук, который бывает, когда в раковину стекают остатки воды – это кровь начала заливать легкие. Дергаясь, сипя и булькая, он рухнул на отполированный до блеска паркет, по которому немедленно начала расплываться темная лужа.
Гарри положил меч на плечо и, перешагнув через упавшего, захлебывающегося собственной кровью человека, направился вглубь дома. И на этот раз внутренний голос промолчал.
Упивающихся в доме оказалось немного, всего шестеро. Один улегся на пороге черного хода, обезглавленный заклинанием Серпа; он выскочил слишком далеко, и Поттеру пришлось применить магию. Зато остальные были убиты безо всякого волшебства - Гарри начал входить во вкус старых, добрых методов.
Еще двоих он застал на лестнице, ведущей на второй этаж, и теперь их кровь медленно впитывал толстый ковер, устилающий ступеньки.
Оставшиеся трое отдыхали после налета в центральном зале особняка. Успев выпустить по паре заклинаний, они там и остались, как написали бы в полицейских протоколах магглов, «с травмами, несовместимыми с жизнью».
Ну и плюс те двое, что остались валяться в холле.
Итого восемь.
Но был еще и девятый, вернее, девятая, присутствию которой Поттер обрадовался больше всего. Это был просто дар небес.
- Привет, Пандора, боги шлют тебе подарок! – Гарри с доброй улыбкой на лице громко процитировал когда-то прочитанную фразу из маггловской книжки, и легким тычком ладони отворил двери в следующую комнату.
Темноволосая женщина с узким, костистым лицом и тяжелыми веками стояла у длинного письменного стола с изогнутыми ножками, перебирая какие-то свитки.
- Я что, неясно вам сказала… - обернулась она с крайне недовольным видом. Звукоизоляция дома старой постройки сыграла с ней дурную шутку, скрыв и без того негромкий шум схватки. Но, отдать ей должное, гостя она узнала сразу.
- Авада Кедавра!! – исступленно выкрикнула Лестранж, вскинув палочку, но опоздала – Поттера на линии атаки уже не было. Зеленый сполох концентрированной смерти пролетел сквозь открытую дверь и исчез в полутемном коридоре.
- Как грубо… Что-то последнее время все на меня очень резко реагируют, с чего бы это… Мадам настолько не любит мифы Древней Греции? – поинтересовался Гарри, мгновенно преодолев разделявший их десяток метров. Одной рукой он вырвал палочку из рук Беллы, а другой схватил женщину за горло и прижал к стене. – Ах да, опять я дал промашку - их же написали эти мерзкие магглы, и читать их – унижение для чистокровного волшебника.
- П-поттер… уб-людок… я… – задыхаясь, шипела Упивающаяся, вцепившись в перекрывшую ей кислород руку и безуспешно пытаясь хотя бы пнуть Гарри.
- Ублюдок? – переспросил тот. – Ну конечно, по сравнению с Беллатрикс Лестранж, в девичестве – Блэк, самой верной прислужнице Тома Реддля, я, разумеется, ублюдок, - улыбка Поттера резко перетекла в злобный оскал. – Ах ты, мразь…
И Гарри, борясь с искушением сжать пальцы посильнее и попросту выдавить из нее жизнь, швырнул Беллу спиной вперед в старинный, явно работы позапрошлого века, сервант. Грохот рушащегося стекла и бесценных сервизов наверняка бы всполошил всех обитателей особняка, будь эти самые обитатели хоть немного живее.
Лестранж, вывалившись обратно, вся в осколках стекла и мелких порезах, попыталась встать, ошалело мотая головой, но…
- С-с-сука паршивая, - и удар ногой в живот сложил ее пополам и отбросил к стене, где она и осталась лежать, согнувшись и разевая рот в тщетной попытке вдохнуть немного воздуха.
- Милейшая, любезнейшая мадам Лестранж, ну что же вы там валяетесь, как запойный тролль возле харчевни? – издевательски учтивым голосом проговорил Поттер, не торопясь, подходя ближе. – Встаньте же, продемонстрируйте мне, жалкому полукровке, силу воли истинно чистокровной колдуньи и несгибаемость духа последователя Темного Властелина.
Конвульсивно сжавшиеся от боли мышцы, наконец, позволили Беллатрикс с сипом сделать вдох, и ее тут же вырвало на пол.
- Ой, как неаристократично, - чуть досадливо поморщился Гарри, нагибаясь к вяло ворочающейся женщине. – Пойдемте же, мадам Лестранж, нам кое-что предстоит обсудить. Причем, спешу вас обрадовать – беседа будет выдержана в столь любимом вами стиле Упивающихся Смертью. А может быть… кто знает? Может быть, даже лучше…
Поттер взял неспособную сопротивляться Беллу за ногу, обутую в сапог из дорогущей кожи черной саламандры на высоком серебряном каблуке-шпильке, и волоком потащил вяло цепляющуюся за пол женщину в центральный зал особняка.
Во время этой импровизированной «транспортировки», и так не до конца пришедшая в себя Беллатрикс вдобавок крепко приложилась затылком об порог, сознание ее поплыло, в глазах помутилось, и она на какое-то время выпала из течения времени.
Очнулась она от резкой боли в пальцах правой руки, которые, казалось, вот-вот раздавят в лепешку. А над ней возвышался Гарри Поттер, наступивший ей каблуком на пальцы и медленно водивший ногой из стороны в сторону, усиливая эффект. Лестранж попыталась вырвать руку, но оказалось, что все ее конечности крепко прихвачены к полу за запястья и щиколотки, а сама она лежит на полу с руками и ногами, разведенными в разные стороны, как пятиконечная звезда. В самом помещении царил разгром от схватки, воздух остро пах озоном от недавно выпущенных заклинаний, а неподалеку неподвижными кулями валялись изломанные тела убитых.
Гарри убрал ногу, отошел и сел в стоящее в двух шагах кресло, рядом с которой лежала картонная коробка и небольшая начищенная медная кастрюля, явно взятая с местной кухни. Юноша откинулся на спинку и молча уставился на пленницу.
Подергавшись с минуту, Белла поняла, что заклятье, буквально приклеившее ее к полу, ей не победить, и все, что ей остается, это сверлить Поттера ненавистным взглядом или попытаться плюнуть в него. Ей даже в голову не пришло задуматься, каким образом Поттер в одиночку смог найти это место, беспрепятственно войти и вдобавок спеленать ее саму.
Молчание затягивалось, и Беллатрикс не выдержала первой.
- Тебе все равно конец, сопляк, – прошипела она сквозь зубы. – Что бы ты не делал…
- О, да мы умеем нормально разговаривать? – приподнял бровь Гарри. – Что ж вы снова не пищите, как маленькая девочка? Ведь тогда, в последнюю нашу встречу, вам очень нравилось так разговаривать, вернее нравилось до тех пор, пока мы не прижали хвост всей вашей шайке. И главное – кто? Упивающихся Смертью, это воплощение ужаса, практически одолели пятикурсники Хогвартса… Позорище… Будь я на месте Реддля, я бы вас всех пустил на перегной, но, видно, у него совсем не осталось людей, раз он вынужден терпеть таких, как вы…
- Заткнись! – выкрикнула Лестранж. – Ты, никчемный, безродный…
А дальше из Беллы потоком хлынули такие эпитеты, каковые сделали бы честь любому портовому грузчику в Глазго или Ливерпуле, уронившему себе на ногу что-то очень тяжелое.
Гарри, прикрыв глаза, дождался конца тирады и встал.
- Подумать только, что тюрьма делает с аристократами… Безродный, говорите? Вы, чистокровные маги, так кичитесь своей родословной, гордитесь тем, что ваши предки до двенадцатого колена были сплошь волшебниками и не имели ничего общего с миром магглов. – негромко произнес он, начав медленно обходить по кругу лежащую на полу пленницу, вынужденную крутить головой вслед за ним. И что-то Белле в нем не нравилось, что-то вызывало смутное беспокойство, но что именно - понять она пока не могла.
- Но вы зря недооцениваете магглов, - тем временем продолжала Гарри. - Они развиваются куда быстрее, чем вы, полагающиеся на одно лишь волшебство…
Коробка, лежащая возле кресла внезапно резко подпрыгнула, и в ней что-то отчаянно заскреблось, но Поттер не обратил на это ни малейшего внимания и продолжил:
- Возьмем наш с вами случай - когда надо что-либо узнать от человека, а он этого говорить ну вовсе не желает. Что бы вы применили в таком случае? Разумеется, «Круцио», ничего другого вам на ум бы и не пришло, - бледная улыбка тронула его губы. - Помнится вы, любезная Белла, пытались меня научить ему тогда, в министерстве.
А что такое это ваше «Круцио»? Банальные наводки во всех нервных цепях, никакой избирательности, вульгарно, как удар дубиной. А ведь пытки – это целое искусство. Даже маггловский способ пихания иголок под ногти и то эффективнее и изящнее – жертва видит иглы, чувствует, как ей привязывают руки, лицезреет приготовления палача, и зачастую только этого хватает, чтобы человек безо всяких пыток начал взахлеб рассказывать все, что знает, и что не знает.
Кстати, к вопросу о пытках… – Поттер хрустнул пальцами и неприятно улыбнулся. - В свое время я потратил уйму времени, представляя, что сделаю с вами, попадись вы мне в руки. Если бы я сейчас никуда не торопился, вас ждали бы несколько очень… увлекательных дней. Если бы я напротив, очень спешил, я бы просто выпотрошил ваш разум, как жабу на уроке зельеделия.
«Кстати любопытно, а как нам наш дорогой профессор-зельевар?..»
- Но, к сожалению, времени у меня просто в обрез, так что пришлось найти компромисс между желаемым и необходимым. Нет-нет, не бойтесь, иглы вам не грозят, для вас я приготовил нечто особенное. Этому способу больше тысячи лет, так что вы, как отпрыск «древнейшего и благороднейшего» рода, должны это оценить.
Гарри, не глядя, протянул руку к креслу, и Тэцу-Но-Кирай, стоявший до этого прислоненным к спинке, послушно прыгнул ему в ладонь.
Взявшись за рукоять, Поттер вытянул льдисто посверкивающее лезвие и поднес его острие к лицу поежившейся Лестранж, приподняв подбородок обушком - верхней, тупой частью, а потом бритвенная кромка клинка пошла вниз, легко рассекая по пути шитье и бархат явно недешевого платья и все, что было под ним. Все, кроме тела.
Распоров ее одежду до пояса, Гарри двумя ленивыми движениями клинка откинул лоскуты одежды и белья, оголив грудь и живот Беллатрикс.
- Поттер, паршивец, ты что задумал?! – вновь подала голос пленница, но на этот раз в голосе кроме ненависти появилось легкие истерические нотки. – Ты что, решил…
- Великий Мерлин, неужели вы подумали, что я собрался вас насиловать? - прервал ее негромкий, фыркающий смех. – Увольте, мадам, я не любитель древностей, да и вы после Азкабана своими дряблыми телесами можете привлечь разве что дементоров или других тюремных сидельцев.
Если бы взгляд мог убивать, то злобы и ненависти полыхнувшей в глазах Беллы хватило бы не на один десяток покойников. Истина, старая как мир: скажите женщине «глубоко за 30» правду о ее возрасте и внешности, назовите ее «бабушкой» – и вы получите непримиримого смертельного врага, который отомстит вам при первом же удобном случае.
Но Гарри только хмыкнул, вложил меч в ножны и пристроил его плашмя на резные подлокотники кресла, а сам взял и поднес к своей жертве кастрюлю и коробку с загадочно шуршащим содержимым.
- У меня всего один вопрос – где Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, - Поттер присел на корточки рядом с приклеенной, как букашка, пленницей. - И вы мне сейчас на него ответите.
- Ааа… Твои друзья… Грязнокровка и сынок обожателя магглов… А если не отвечу, то что? – оскалилась Белла. – Ты будешь меня пытать? Ты, чистенький мальчик Гарри Поттер, воплощение добра и света, главная надежда этого старого маразматика? Ха, не смеши меня, у тебя кишка тонка! Даже тогда, когда ты весь пылал гневом из-за дурачка Сириуса, ты не смог применить «Круциатус»! Ты слабак и…
- Круцио, - спокойно произнес Гарри, ткнув Лестранж указательным пальцем в оголенный бок.
Женщину подбросило вверх, она выгнулась, удерживаемая на месте зафиксированными руками и ногами, и мелко затряслась всем телом, будто по ней прошёл электрический разряд. Через несколько долгих секунд Поттер убрал руку, и, ловя воздух распахнутым ртом, Беллатрикс рухнула обратно на пол. Все ее тело, каждый нерв, словно ошпарили кипятком, кожа горела, как от ожога, а мышцы инстинктивно продолжали подергиваться.
- Вот вам ваш любимый «Круциатус», но все же у меня есть кое-что получше… - взгляд, которым Гарри окинул Беллу, вновь заставил ворохнуться в ее душе какие-то очень нехорошие предчувствия. Она поняла, что беспокоило ее все это время. Это бы какой-то другой Гарри Поттер.
Она помнила его испуганно-растерянным, когда он понял, что угодил в Министерстве в ловушку, помнила его взгляд, горевший яростью и жаждой убийства после того, как ее удар отправил братца-ренегата в ту арку… Все это были живые, человеческие эмоции, но то, что она видела теперь…
Глаза мальчишки, нет, уже юноши, казались совершенно неживыми, точно пара зеленых камешков в стоячей, болотной воде. Даже когда он усмехался, в них не было и следа хоть каких-то чувств, они смотрели на нее сквозь стекла очков пустым, отстраненным взглядом, как на какое-то подопытное животное, пришпиленное к разделочной доске и готовое к вскрытию. И еще в его глазах сквозило нечто темное, неосязаемое, как дымка, и от этого «нечто» несло таким холодом, что у Лестранж вдоль позвоночника густо побежали мурашки.
А Гарри тем временем сунул руку в коробку и извлек оттуда, держа за шкирку, отчаянно вырывающуюся, облезлую серую крысу, щерящую длинные, желтые резцы. Он несильно щелкнул ее по носу, и крыса тут же перестала извиваться, растопырив лапки; ее грязно-серый, клочковатый мех встал дыбом, а глазки-бусинки остекленели.
- Что это?! – дернулась Лестранж. – Петтигрю??
- О нет, это обычная крыса, в подвале этого дома их полно, - ответил Поттер. – Хотя, будь это Петтигрю, все было бы гораздо интереснее… Но нет, к сожалению, это не он.
Гарри положил обмякшего зверька на живот Белле, взял в руки кастрюлю, провел пальцем по краю посудины, который сразу налился кольцом тусклого молочно-белого света, и с силой прижал его к телу женщины, запечатав грызуна, как в склепе.
- А-а-а? Что?!.. Как?!.. – заметалась пленница, пытаясь скинуть с себя намертво приклеившуюся кастрюлю. – Убери это!!
- Это, мадам, древняя маггловская пытка, именуемая «Крысиной кастрюлей», - Поттер сел обратно в кресло и закинул ногу на ногу. – Крыса уже через минуту очнется, и очнется она в диком страхе, с примитивными существами это очень легко проделать. Испуганная крыса в замкнутом пространстве тут же начнет сначала искать выход, а не найдя такого, начнет его рыть… Как вы думаете, мадам Лестранж, что же будет дальше? О, судя по всему, вы уже поняли. Ну что ж, ждать осталось недолго…
От осознания того, чего именно ждать осталось недолго, зрачки женщины заполнили собой всю радужку, а на лбу и верхней губе мгновенно выступили крупные капли пота. Страх придал ей сил, и Лестранж стала рваться с такой силой, что захрустели суставы, но это не помогло – руки и ноги, приклеенные к полу неизвестным заклинанием, даже не думали поддаваться.
- Теперь вы сами похожи на крысу, попавшую в капкан, - раздался тихий смешок Гарри.
- Ай! – взвизгнула Беллатрикс, почувствовав, как очнувшаяся крыса заметалась внутри своей тесной темницы, и с удвоенной энергией принялась извиваться, тщетно пытаясь сбросить с живота кастрюлю.
Инстинкты, простейшие инстинкты… Почувствовав опасность или страх, кошка всегда лезет наверх, собака бежит прямо, а крыса стремится вниз, в нору, в подпол. Вот и тут, уяснив, что стенки ее темницы твердые и гладкие, крыса очень быстро обнаружила, что «пол» наоборот – мягкий, теплый и податливый.
Лестранж закричала во весь голос, когда крысиные когти и зубы начали раздирать ей кожу на животе. Страх, дикий животный ужас, густо замешанный на боли и инстинкте самосохранения, заполнил ее разум. Такого с ней не было даже за долгие годы в Азкабане. Там, в вечном сумраке, холоде и сырости, среди дементоров, по капле пьющих души узников, там уверенность в том, что рано или поздно Повелитель освободит их, оценит и вознаградит ее верность, придавала ей сил. И даже мысль о том, что ценой верности Лорду вполне может быть ее жизнь, не казалась ей особо страшной.
Но это…
Она на миг представила, что о ней скажут ее соратники… «Беллатрикс погибла? И как? Что? Ее скормили крысе? Фу…», «Ее нашли с выеденными заживо кишками, голую, всю в крови и дерьме… Какая гнусная смерть…» Все начнут шептаться, обсуждая ее, Малфой, эта «гиена в сиропе», тонко улыбнется, втихую радуясь, а Повелитель, ледяной бог, жестокий и обожаемый, вообще промолчит, как будто ничего не было.
Нет, к такому концу, она была не готова. В один короткий миг ей стало наплевать на Гарри Поттера, на ненавистных магглов, даже на служение Волдеморту, на все… Хотелось только одного – чтоб тварь, выгрызающая ее живот, исчезла, а вместе с ней исчезла рвущая тело боль. Немедленно, сейчас же.
- Поттер! Сними это!!! – прохрипела Белла перекошенным ртом.
- Я, кажется, задал вопрос, – пришел ей негромкий ответ.
- Да! Да!! Они в с-с…старом поместье Розье, Эвана Розье! У-у-убери же ее!!
- И где же оно, это поместье? – не меняя тона, спросил Поттер, наклонив голову и внимательно разглядывая собственные ногти.
- Рядом с Х-х…Хеллифилдом, к северо–з-з-западу от Лидса!! Их там охраняют Упивающиеся! И Ф-ф-фенрир со своими! Ну, б-б-быстрее же!! – выдавила из себя Лестранж, с трудом сдерживая крики.
- Очень хорошо, - гибким движением Гарри поднялся из кресла, подхватил меч и направился к выходу.
- Что?? Ты куда?!! – Белла чуть не свернула себе шею, глядя ему вслед. - Ты же обещал!!
- Что я обещал? – со слегка удивленным видом обернулся Поттер. - Не припомню, чтобы я вообще что-то вам обещал.
- А-а-а?!! Как?!! – паника охватывала Беллатрикс со скоростью лесного пожара. – Ты… Ты не м-м-можешь оставить меня здесь т-т-так умирать!
- Ах, не могу? – Гарри развернулся и снова подошел к пленнице. – С чего это вы взяли? Очень даже могу!
- По… Аргхх… Пощади меня!! – крик взметнулся под высокий сводчатый потолок.
- Пощадить? Вас? – Поттер навис над корчащейся женщиной, и его голос скрежетнул, как сталь по стеклу. – А вы сами многих щадили, мадам? Может, к примеру, вы пощадили Фрэнка и Элис Лонгботтомов, когда они медленно сходили с ума от боли под вашим пыточным заклятием?! А??! – с гримасой омерзения Гарри придавил ногой кастрюлю на животе женщины, из-под которой доносились негромкие чавкающе-хлюпающие звуки. – Я даже добивать тебя не буду. Ты подохнешь в муках, тварь, и подыхать будешь так долго и паршиво, что все, кого ты убила и замучила, на том свете вздохнут с облегчением.
Поттер плюнул в искаженное смертной мукой лицо, и, развернувшись, пошел прочь; закрывшаяся за ним тяжелая дубовая дверь, оборвала дикий, захлебывающийся вой Беллатрикс Лестранж, в котором не осталось ничего человеческого.