Отправлено: 08.08.07 21:07. Заголовок: Темные Волшебники. Ч. 2. Сила. (29-33)

Название: Темные Волшебники. Ч. 2. Сила (1-6) (7-12) (13-17) (18-23) (24-28) (29-33) (34-38) (39-50)
Бета: Габриэлла Эстера
Автор: Aleera (Chirsine)
Пэйринг: ГП\ГГ, ДМ\БЗ, РУ\ЛЛ, НП\ДУ
Жанр: romance, adventure
Направление: Гет
Рейтинг: PG-13
Самари: Если бы все повернулось иначе и у Гарри Поттера был бы брат? Каким бы стал мир? Величайшие темные волшебники из ныне живущих объединяются против своего собрата, возжелавшего власти.
Размер: Макси.
Стаутс: Заброшен.

Обсуждение: Сюда

 Отправлено: 12.12.09 22:48. Заголовок: Глава 29. Триада. ..

Глава 29. Триада.

Процессия двигалась по-направлению к замку медленно и неспешно, несмотря на заметный мерзляк и накрапывающий дождик. Гости, как им и положено, всяческим образом восторгались широкими просторами, мрачными лесами и внушительной громадой замка. А попутно и рекламировали свои собственные школы.
Первыми в ворота замка прошли мирно беседовавшие директора школ, глубоко погруженные в обсуждение организационных моментов Турнира вместе с другими их непосредственными участниками — аврорами и преподавателями. Дальше следовал «первый везде и всегда» Гриффиндор, заграбаставший в свои цепкий львиные лапы, несмотря на явное недовольство Каркарова, большую часть дурмстрангцев. Главным морально сбивающим с толку фактором послужило практически постоянное на протяжении всего пути до замка присутствие Крама рядом с Джереми Поттером. Хотя, правды ради, стоило бы добавить, что главным «объектом» внимания знаменитого ловца была пунцовая от смущения Гермиона Грэйнджер, с которой тот так удачно познакомился после Мирового Чемпионата по Квиддичу. Никому из гриффиндорцев, прекрасно знавших тихоню-заучку Гермиону, и в голову не могло прийти никакой посторонней крамолы по этому поводу. Ну, почти никому. Исключение составляла личная шпионская гвардия Блэйз Забини, в мгновение ока заполучившая порочащие гриффиндорскую честь Грэйнджер сведенья и передавшая их по прямому назначению. Слизерин никогда не оставался без ценных сведений. Даже с учетом внешней якобы полной изоляции ото всех. Ничего, и не такое случалось. Слизеринцы еще всех переживут и спляшут свой победный танец на могилках сомневавшихся в этом.
— Они не просто варвары, дорогая Флер, — разглагольствовал Реджинальд, как главный расист и националист всего Шармбатона сразу же приступивший к агитации тех же чувств в нежных и трепетных душах студентов «змеиного» факультета. — Эти, якобы истинные темные маги — жалкая пародия на настоящих чародеев. Всем известно, что великое темное искусство, монополию на преподавание которого так нагло и беспричинно присвоил себе Дурмстранг, зародилось именно у нас, во Франции, во времена царившего над нашими землями Рима, друиды…
— Тогда черта с два оно в вашей Франции зародилось, — отрезал Драко, мрачнея с каждой секундой, проведенной рядом с дорогими сердцу родственниками. — Темная магия появилась гораздо раньше. Да она вообще-то и в древние времена уже была. Или, к слову об упомянутом тобой ее изучении, вы не проходили Непростительные? Империус, между прочим, еще до Великого Упорядочивания создали. И использовали о-го-го с каким размахом.
— И друиды, кстати говоря, точно никакой темной магии не применяли, — поддакнул Рон. — Уж им-то она зачем? Там свои заморочки были.
Реджинальд недовольно пожевал губами и, мрачно глянув в сторону Гербиуса, своим продолжительным молчанием явно выразил искреннюю просьбу о помощи более эрудированного и начитанного брата.
— Так-то оно все так, никто не спорит, — дипломатично заметил тот, — однако нельзя не признать, что главное влияние на развитие темной магии оказали именно друиды. Точнее — раскол в их рядах.
— О, ну вы сейчас еще целую лекцию прочтите о жизни магов, использовавших силы природы… — закатила глаза Блэйз.
— Разве эта тема не так интересна? — невинно осведомился Реджинальд. — Впрочем, если мисс Забини так хочет, мы легко сменим тему разговора…
Блэйз захихикала и кокетливо поправила прическу. Рядом что-то прошипел сквозь стиснутые зубы Драко — похоже, она обнаружила новый метод давления на своего предполагаемого суженого и теперь, вовсю играя на ревности, получала наивысшее удовольствие от ситуации. Флер же происходящее прямо у нее на глазах заигрывание практически одновременно с тремя особами женского пола переносила стоически — Трэйси и Дафна решили попытать счастья и, оставив Эйвери в гордом одиночестве, присоединились к обсуждению, правда только в качестве слушательниц. Видимо, для Делакур дело было в привычке — Реджинальд в ее восприятии окружающих успел перейти в разряд крайне безбашенного и взбалмошного друга, которому в обыденной жизни верить на слово было просто физически опасно. Гербиус интерес представлял так же мало, потому что выползал из своих высших астральных сфер и «оживлялся», превращаясь в очень колючего и язвительного члена семейства Малфоев, только в редчайших случаях — как сейчас, например.
— Так что там с расколом у друидов? — поддержала разговор Дафна, стараясь привлечь к себе внимание.
— Предположим, насчет какого-то особенного влияния на темную магию с их стороны, вы маху дали, — отрешенно произнес Поттер, только что краем уха выслушавший краткий, но емкий доклад, предоставленный Блэйз ее товарками из Гриффиндора.
Сведенья успели пройти далеко не через одни руки и обросли кипой лишних и маловероятных подробностей, но суть легко уловить можно было и без этого: Крама очень удивило и обрадовало, что хоть кто-то из окружающих его девушек имеет здравый рассудок и приличные мозги, а заодно и не бросается ему на шею, умоляя дать автограф. Отсюда шел неутешительный вывод: неизвестно чем его привлекла Мисс Воронье Гнездо, но они уже битый час с умным видом обсуждают какие-то высокие материи. Вообще-то, гениальный блеск в глазах и философские разговоры о мироустройстве находились под личной монополией Слизерина в целом и Поттера с компанией в частности. Видимо, это никого не интересовало.
— Ну почему же? — влез Гербиус. Ему натерпелось поучаствовать в каком-нибудь научном споре и доказать, что он — всем мозгам мозг, а все окружающие — «тьфу какая мелочь» в сравнении с его великим гением. — Думаю, тот факт, что большая часть известных нам психических чар была создана именно в тот период и именно отколовшейся от общины группой друидов, критики не выдерживает.
— Тогда давайте уж называть вещи своими именами, — далеко не обрадованный полученными новостями Гарольд, которому категорически надоело мокнуть и мерзнуть, жахнул на всю слизеринскую толпу, несмотря на аврорские щиты и блоки магии, согревающими и «зонтиковыми» (как ласково обзывали куполообразные чары физической ненаносимости студенты) заклятиями. Казалось бы — мелочь, а как сразу стало приятно! Но только Слизерину и его гостям, потому что стражи магического порядка тут же схватились за головы и в судорогах бросились восстанавливать блокирующие магию чары. Другим же невольно пришлось зафиксировать всплеск магической силы, волной прошедший по толпе сильно отдававший неприятными ощущениями в области личной концентрации магии в виду негативных эмоций самого Поттера. — Друидами они были, пока оставались в общине. Как только вся отколовшаяся группа перешла в собственноручно созданный культ Умертвия и стала поклоняться славянской богине Маре, звание их резко поменялось. И никакой заслуги французских, прошу прощения, на тот момент — галльских, магов там и близко не было.
— А откуда все пошло? Где, по-твоему, были созданы первые великие труды учителя Саркофиса? В Египте? Черта с два! — горячо возразил Гербиус. Цель была достигнута: он нарвался на такого же гения.
— Саркофис вообще их написал во время пребывания на Урале, — спокойно отпарировал Гарри. — Почему он забрался в такую глушь и дичь, никому не известно — наверняка умерщвлением плоти занимался, соответственно их учению. Но одно только то, что он родился в какой-то галльской деревушке, не дает никаких оснований считать всю древнегаллийскую магию прародительницей современного темного чародейства. Это, извиняюсь, бред сивого фестрала! Вы же вот, между прочим, коренные англичане.
— Ха! Тоже мне довод! — закатил глаза Реджинальд. Процессия студентов и преподавателей вошла под своды замка. До украшенного к празднику стараниями всего педагогического состава Большого Зала и сытной, вкусной трапезы, которая, скорее всего, растянется до вечера, оставалось буквально несколько шагов.
— Не согласен! — мнения и высказывания беспутного братца-гуляки в споре не участвовали и даже на слух не воспринимались. — Кто в дальнейшем развивал магию влияния на разум и физическую оболочку? Уж никак не ваши саксы, в те времена еще из лесов толком не вышедшие! Ученики Саркофиса — Эркан, Лашье, Ностор… да я их всех могу перечислить! И чтоб хотя бы один из них не был коренным галлом, да не смешите меня! Магия умертвия именно у нас зародилась! Это уже просто потом чопорные англичане ее к себе протащили и умудрились еще над ней как-то надругаться!
— Нашел чем гордиться! — закатил глаза Поттер. — Родоначальники магии умертвия… да за такое надо общемагический геноцид устраивать и резать всех до последнего! Еще и важничают… Совесть иметь ведь тоже надо. От экспериментов с этой вашей проклятой силой народу померло раза в три больше, чем от чумы, инквизиции и всех революций до двадцатого века включительно вместе взятых. Это потом уже просто кто-то очень хитрый взял и все проблемы свели в другое русло, а данные зарыл по тайникам.
— Кто бы говорил, — фыркнул Гербиус. — Если уж говорить об экспериментах, не англичане ли заинтересовались свойствами ликантропного яда? У вас же им просто бредили! И народу положили, между прочим, ничуть не меньше…
— Тише, успокойтесь, — не повышая голоса, произнесла Флер. Спорщики сразу же присмирели. — Ну что вы, в самом деле, пе’геде’гитесь еще.
— Я просто доказываю своему заграничному товарищу по знаниям… могу я? Замечательно… что он не прав. И все, — примиряющее заметил Гербиус Малфой.
— Да-да, я знаю, что ты наконец-то нашел достойного собеседника, — закивала Делакур. — Но мы уже.… Ох, как к’гасиво!
— Что там такое? — переспросил Рон, вставая на цыпочки. В словесную битву двух гигантов он не встревал, хотя в кое-каких моментах мог бы спорщикам дать приличную фору — История Магии все-таки была его коньком.
А Большой Зал действительно преобразился. И даже представить страшно, какие силы подключил для выполнения такой грандиозной работы самый деятельный директор Хогвартса всех времен и народов Альбус Дамблдор. Над факультетскими столами парили искрящиеся от концентрации магии флаги с гербами. Животных на гербах факультетов, для пущей праздности и красоты, оживили. Так что гости с удовольствием (или без оного) могли созерцать, как вышагивает туда-сюда по красному полю флага Гриффиндора огромный лев. Животное приветствовало входящих мощным рыком и угрожающим оскалом — гостеприимство из него так и шло волнами. Когтевранский орел, переступая лапами на невидимой жердочке, смеривал все пребывающую толпу учеников острым и не по-птичьи проницательным взглядом. Крылья раскрывать он наотрез отказывался. Змей Слизерина, в последнее время все больше и больше напоминавший отдельным ученикам зелено-серебряного факультета василиска, больше походил на туго сжатую пружину, готовую в любой момент разжаться. То и дело из пасти показывался длинный раздвоенный язык, без излишнего энтузиазма пробовавший «воздух». Змею было на все глубоко наплевать и хотелось банально вздремнуть, а те непонятно шебаршащиеся и копошащиеся внизу людишки ему мешали. Пуффендуйский барсук вообще ничего не делал. Лень ему было или нет, хотя бы голову повернуть, никто не знал, но, из почтения к «трудолюбивому» Пуффендую, все помалкивали.
Над преподавательским же столом гордо реял флаг Хогвартса. Там звери до прихода гостей вообще перегрызлись между собой, а теперь срочно пытались расползтись по углам и сделать вид, что все они — добропорядочное и добрососедское звериное семейство. Даже заколдованное небо Большого Зала изменило своим привычкам и демонстрировало полную карту звездного неба — по нему можно было хоть сейчас идти и изучать астрономию. Было только одно маленькое, однако очень весомое «но»: все созвездия дрейфовали в совершенно произвольном порядке и вытворяли неизвестно что.
— Поттер, Уизли, Малфой! А ну стоять! — раздался командный возглас из-за поворота. Столпившиеся по некоторым техническим причинам в дверях Большого Зала студенты Хогвартса и их гости спешно расступились, пропуская к хмурому Фицджеральду Сорвину троих слизеринцев. Другие же двое «тоже Малфоев» с диким недоумением на лицах наблюдали за тем, как их кузен с самодовольным видом уходит с вышеозначенным господином Сорвиным, очень хорошо известным без малого во всем Старом и Новом свете. И если Реджинальд уход Драко сопроводил одним только удивлением, то Гербиус мысленно сделал себе пометку: выпытать у младшего родственника, где он такими связями обзавелся.
— Альбус вас потребовал к себе, — лаконично объяснил свое появление хозяин Иллитриса. — А я у него, значит, на посылках… — с толикой раздражения в голосе прибавил он уже тише.
— Но профессор не говорил, что от нас что-нибудь потребуется во время церемонии открытия Турнира, — нахмурился Гарольд. — Только во время избрания Чемпионов…
— У Альбуса настроение меняется по тридцать раз на дню. И решения тоже.
— Это у него-то? — недоверчиво хмыкнул Драко, впрочем, тут же прикусив язык. Панибратство и фамильярность по отношению к Сорвину со своей стороны допускать было опасно.
— У него, у него. Он мне только что сообщил интересную новость — у нас, оказывается, крыса завелась, — продолжил Фицджеральд. — И вы ее очень успешно обнаружили. Надеюсь, никому хоть не растрезвонили?
— Обижаете, — надулся Рон. — Головы-то на плечах у нас есть.
— Сомневаюсь в этом, — еще тише буркнул Сорвин. — Что вы, что Альбус — казалось бы, две разных Триады, а в головах одни и те же ветры свищут.
— Более того, никто кроме нас и профессора Дамблдора пока ни в чем Грюма не подозревает, — сказал Гарри.
— Уже лучше. Какие-нибудь конкретные доказательства того, что это предатель, у вас есть? — Сорвин окинул неприязненным взглядом весь Зал Лестниц, куда они и направлялись. Почему Хогвартс вызывал у «Знающего» такие неоднозначные чувства, понять не представлялось возможным.
— Только два факта. Первое: Гарри, с его усилившимся во время полнолуния обонянием, учуял от Грозного Глаза запах Сивого. Второе: у Малфоя на Грюма эмпатия почему-то странно срабатывает, — сообщил Рональд, следом за остальными делая шаг на подошедшую к их этажу лестницу.
— Третье: он по ночам по территории замка больно активно шляется, — добавил Поттер. — Причем, почему-то либо неподалеку от Выручай-Комнаты ходит, либо бывает поблизости от Визжащей хижины. Я все проверил — там никого с лета не было.
— И это вы называете фактами? — недовольно фыркнул Сорвин. — Это так… ерунда. Домыслы и совпадения, если можно так сказать. Говоришь, запах-то оборотня только в полнолуние учуял? — он повернулся к Гарольду.
— Да. Он слишком слаб, чтобы чувствовать его постоянно, но, похоже, держится уже давно. Однако настолько обоняние обострилось у меня впервые.
— Это-то все, кончено, просто прекрасно… Только вот то, что сам ты Зверь, в расчет не берется? И Люпин, который по приказу Альбуса частенько к Грюму захаживал. К вашему сведенью, детки, даже среди Авроров есть один оборотень. Между прочим, лично Грюмом у них там пригретый. Как минимум пять раз за лето Грозный Глаз со своими выкормышами прочесывал территорию Британии и пару раз столкнулся с нелегально… ха, как интересно, оказывается, это звучит… бред сущий… организованными стаями. Так что первое ваше якобы «доказательство» я уже разбил в пух и прах. Далее, эмпатия, значит, покоя не дает? Способность-то эта вообще нестабильная, между прочим. Не стал бы я на нее полагаться. Особенно, если взять в расчет, что в школе сейчас находится действующий метаморф. Очень хитрые они, эти… существа. Некоторые частные подвиды магии блокирую начисто, а некоторые способны искажать до неузнаваемости.
— Три года назад я все же смог обнаружить присутствие Темного Лорда! А со второго курса могу даже на мысли людей влиять. Правда, редко очень, — попытался оправдать свои способности Малфой-младший.
— Очень сильное деструктивное влияние темной магии на первых порах — это раз. Постоянное искусственное сдерживание сил — именно этот амулет ослабляет твои способности, верно? Это было два. Дальнейшая «раскачка» способностей каким-то совершенно диким, кустарным способом — это три. Не самая лучшая психологическая обстановка для эмпата — школа же, чего еще хотеть — это четыре. Не скажу, что совсем уж «нежный» возраст, но четырнадцать лет — это слишком рано. Пять. И, на десерт, мальчик, у тебя под боком имеется крайне нестабильный в ментальном плане друг-оборотень. А после этого ты еще утверждаешь, что твои способности дают достоверную картину происходящего? Да не смешите меня!... Только Альбуса зря переполошили. Он и так меня своими постоянными жалобами на мигрень до бешенства доводит.
— Но ведь… — Малфой поник окончательно. Оказывается, такие тотальные разносы может устраивать не только его крестный.
— Никаких «но ведь»! — отрезал Фицджеральд, на секунду оборачиваясь, чтобы пригвоздить троих неудавшихся детективов к месту разъяренным взглядом. — Нашли себе занятие! И если я, хоть от кого-нибудь, услышу, — его голос понизился до зловещего шепота, — что он себе там какой-то предапокалиптический бред нагадал, в пыль сотру! Предсказатели тут нашлись!
— А нумерология в расчет не берется? — набычился Поттер, у которого еще с детства к таким ситуациям выработался твердый и крепкий иммунитет. После крепких на голос и, временами — руку, отеческих «наставлений», ему уже ничего не страшно. Даже какой-то там всем недовольный Сорвин.
«Знающий» молча обернулся, намереваясь дать такую отповедь юному нахалу, что тот в жизни больше старшим перечить не будет, но наткнулся на полыхающий огнем взгляд зеленых глаз и смолчал.
— Своими расчетами будете Альбусу голову морочить, чтобы и ему жизнь патокой не казалась, — помолчав, сказал он. — Что же до того, где и в какое время ходит Грюм… Да вы бы еще и за аврорами проследили! Уверяю, столько бы для себя нового выяснили… Ваша главная задача — искать предателя в рядах учеников, а не пытаться все свалить на главную помеху в делах всех темных магов Британии.
— Так вот как, оказывается, Грюма в наших рядах называют, — усмехнулся Рон.
— В наших, верно, — кивнул Сорвин. — Это вы очень вовремя поняли. Так, а ты, — он подбородком указал на замершую на своем посту каменную горгулью, — пропусти нас.
Та скорчила недовольную рожу и помотала головой, опасливо покосившись себе за спину.
— Что значит, запретил к себе пускать? — снова начал распаляться Сорвин. — Кто я, по-твоему, такой?
Горгулья в извиняющем жесте, мол, от меня тут вообще ничего не зависит, развела лапами.
— Нам к Дамблдору надо. Срочно, — тихо, с угрозой в голосе, начал Поттер, выходя вперед. В руках его явственно обозначилась волшебная палочка.
Горгулья с опаской на него покосилась. Из всей этой компании Гарольда она боялась, как огня. Точнее — как заклинания, лишающего неживые предметы созданной магией разума. Предварительно покрутив когтистым пальцем у виска, горгулья сползла с постамента и даже утащила его следом за собой в специальную нишу, что было с ее стороны очень вежливым жестом по отношению к пришедшим на прием к директору.
А Дамблдор, видимо, не зря строжайше запретил тревожить себя по малейшему поводу — директор Хогвартса, расслабленно развалившись в своем кресле-троне, слушал пение феникса и с блаженной миной потягивал истинно-английский черный чай. Директор успел задремать, автоматически продолжая подносить ко рту чашку и распивать чай. Лицо у него при этом было такое доброе и всепрощающие, что попадись ему сейчас в руки сам Темный Лорд, он наверняка был бы прощен, всячески помилован и одарен отеческим благословением на все свои грядущие дела. Но все это произошло бы только в одном случае: если бы вышеупомянутый Волан-де-Морт не пришел бы, чтобы оторвать директора от его приятного времяпровождения.
Сорвин громко кашлянул, старательно пряча проступившее злорадство. Чашка с чаем замерла на полпути. Дамблдор, погримасничав для порядка, приоткрыл один глаз. Сверкнули очки-половинки. Ярко-голубой, искрящийся бликами глаз с толстыми, отчетливо различимыми даже в радужке, красными прожилками и отчего-то ставшим практически вертикальным зрачком внимательно обозрел пришедших. Это было чем-то вроде последнего предупреждения: если вы уберетесь отсюда прямо сейчас, вам гарантируется отсутствие смертельных проклятий в спину.
— Альбус, я тут по этажам бегаю, как мальчик, не для того, чтобы ты меня потом еще и из своего кабинета выпинывал. Совсем в детство впал? — саркастически осведомился Фицджеральд.
— Могли бы для порядка и подзадержаться, — директор снова откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза, однако внутренней гармонии поблизости больше не наблюдалось. Феникс озадаченно примолк. И никакой вам больше нирваны.
— Темпоральные твоего кабинета — это еще не повод, чтобы устраивать себе такие чайные церемонии, когда тебя в Большом Зале ожидает целая толпа.
— Подождут еще, — меланхолично отозвался Дамблдор.
— Я просто поражаюсь, как МакГонагалл согласилась на себя столько обязанностей взвалить? Да она просто золото, а не женщина!
— Фицджеральд, если тебя так беспокоит, начерчен ли ритуальный круг, то он точно под ковром, на котором вы стоите, — ноль реакции. — Можешь приступать.
Фоукс, предчувствуя большие изменения в окружающем магическом пространстве, перелетел на свою жердочку и крепко вцепился в нее когтями.
Сорвин молча взмахнул тростью. Ковра в кабинете директора Хогвартса как не бывало.
— Между прочим, это был подарок, — с сожалением произнес Дамблдор и, вполне ощутимо похрустев костями, поднялся. — Джеральд, выйди из круга, будь добр. Тебе в нем делать совершенно нечего. А вы трое разойдитесь по углам вписанного в него треугольника. Гарри — «Excursus», Драко — «Defensio», Рональд — «Aequilibrium». Ах да, и палочки, пожалуйста, ко мне на стол — они очень плохо переносят смену магических полей.
С недовольным бурчанием (но раз надо, значит надо), слизеринцы, один за другим выложили перед директором свои волшебные палочки и снова разошлись по местам.
— Джеральд, можешь все сделать прямо сейчас, — Дамблдор кивнул на волшебные палочки и вышел из-за стола.

 Отправлено: 12.12.09 22:48. Заголовок: Сорвин, с каким-то п..

Сорвин, с каким-то прямо-таки хищным выражением лица и невнятными бормотаниями типа «если Киркан узнает, он мне полмагазина разворотит», склонился над палочками, что-то выколдовывая. Дамблдор тем временем встал в центр круга.
— Вот, собственно, то, чего от вас я и хотел добиться, давая задание хотя бы попытаться составить дупликационные триадные чары. А в результате получил… хм, нечто совершенно невнятнейшее. Ну что ж, обстоятельства вынуждают провести ритуал раньше намеченного, а потому не буду больше тянуть. Хотя, конечно, лучше бы было все устроить в официальной обстановке, со всей полагающейся торжественностью…
— Обстоятельства, — буркнул себе под нос Сорвин. — Что ни случись — все обстоятельства виноваты…
Рунический круг, символы в котором украдкой пытался прочесть и расшифровать Рон, тускло полыхнул. Названия позиций каждого из юных магов Триады, вспыхнули в воздухе прямо перед ними.
— Meusis nomen, Albus Generalis, exsequi imperium — vestire Nostri in Veritasum. Duplicare essential ars magicus malefica... Джеральд, ты там еще не закончил? — Дамблдор прервал чтение заклинания и повернул голову к Сорвину.
— Нет еще. Ты слишком быстро говоришь, — ответил тот, продолжая водить своей тростью над волшебными палочками.
— Мне субстанции нужны для создания копий. Не могу же я из воздуха их материализовать!
— А неплохо было бы… — ухмыльнулся тот, не отрываясь от своего занятия, взмахнул тростью.
Откуда-то сзади, из-за беспорядочных нагромождений книг и волшебной директорской утвари, выплыл, покачиваясь на лету, шебуршащий явно сыпучим содержимым мешок.
— То, что надо, — кивнул директор и продолжил: — Duplicare essential ars magicus malefica. Creatio altera cerebrumis. Attribuere hospesum.
Он не махал руками, не делал никаких лишних пассов. Просто спокойно и размеренно говорил, будто бы отдавая короткий, но емкий и обязательный к исполнению приказ. И с каждым словом ритуальный круг на полу пылал все ярче, обдавая то жаром, то холодом. Шелестели свитки на столе, то сворачиваясь, то разворачиваясь вновь от исходящих из круга волн магии. Испуганно курлыкал на своем насесте феникс, страсть как не любивший, когда его хозяин брался за старое и опять начинал творить темную магию. Дамблдор замер, будто ожидая какой-то ответной реакции на свои слова. Время тянулось долго, нудно, напоминая своим неторопливым течением плохо растягиваемую резину. Слизеринцы молча переминались с ноги на ногу, уже устав стоять на одном месте. Не помогали даже темпоральные чары кабинета.
Угол Малфоя-младшего внезапно потух. Магия наконец-то отозвалась.
— Praesidium! — провозгласил директор, и Малфой с воплем вывалился из круга.
Полет оборвался на очень удачно попавшемся на пути диване.
— Ого! — в два голоса разнеслось по кабинету. — Ну и ну, — даже с каким-то горделивым оттенком.
Драко незамедлительно вскочил с кресла и сделал несколько шагов к внимательно смотревшей на него фигуре в черном балахоне. Лицо «пришельца», помимо капюшона, ставшего уже привычным атрибутом, было спрятано за полностью зеркальной маской, удерживаемой узкими золочеными полосками металла с приличных размеров клепками. Свой посох, врезанный из цельного куска обсидиана с вкраплениями каких-то неизвестных магической науке кристаллов, он, предварительно оглядевшись, отставил к ближайшему шкафу. Малфой-младший обошел вокруг своего новоявленного «себя», причем тот, не желая упускать его из виду, медленно поворачивался вокруг своей оси.
— И чего ты на меня уставился? — синхронно поинтересовались оба, одновременно скрестив руки на груди.
— Здорово! — совсем по-мальчишески воскликнул Драко, делая шаг назад. Нет, не от испуга или удивления, отнюдь. Он был в восторге. Причем, учитывая, что их теперь двое — в двойном восторге. — Вот так магия дупликации!
Его двойник самодовольно хмыкнул и повернулся к директору, всеми своим видом показывая ему, что стоило бы поторапливаться.
— Tempus! — Рона, в отличие от Малфоя-младшего, такой сильной ударной волной магии не снесло. Он лишь попятился, как от слабого толчка. Но и материализовывался его двойник в несколько раз дольше. И, судя по тому, что Дамблдор за это время от напряжения весь покрылся испариной, этот этап ему дался гораздо сложнее.
Однако, наконец, проявилась и еще одна фигура в плаще. Впрочем, одеяние больше походило на потрепанное временем, непогодой и еще Мерлин знает чем, рубище. Но выглядел он все равно внушительно. Лицо второго двойника скрывалось за маской в виде головы ворона, выполненной с ужасающей точностью — будто действительно была взята вся верхняя часть головы гигантской птицы.
— …Чего и следовало ожидать, — медленно произнес он, не отводя взгляда от Дамблдора. Тот лишь прикрыл глаза и молча кивнул.
Рон такого уж явного восторга не проявил, впрочем, ему было интересно, а, обычно, именно этот интерес и окупал недостаток всего остального. Еще Уизли, в отличие от своего товарища, никакой особенной легкости и кристальной ясности мыслей не испытывал. Напротив — намечался явный дискомфорт.
— И значит, это я? — спросили оба, указывая друг на друга пальцами. Двойник только поцокал языком, прокручивая в ладонях затейливо украшенное древко копья. Скорее это было чем-то вроде «выбирать не приходится, но будем делать то, что нужно, из того, что есть».
— Pernicies! — наконец произнес Дамблдор и, схватившись за край стола, поспешил отойти в сторону. Сколько бы он не показушничал и не наводил тени на плетень своим чародейским могуществом, после реального и практически полного отказа от мощи триадного мага в пользу Рональда Уизли, произошедшего буквально секунду назад, силы его порядком пошатнулись.
Каменный пол в центре рунического круга мгновенно накалился и сразу же пошел трещинами. К потолку маревом поднималась удушливая волна жара. Поттер хватился за виски. Уже одно только это говорило о том, что ему так легко раздвоение перенести не удастся. Трещины в полу увеличивались по мере нагревания камня, пока в воздушном коконе в центре круга не возникли расплывчатые очертания последнего, третьего двойника. Как только он своей эфемерностью и прозрачностью перестал походить на призрака и обрел нормальную для человека плотность, камни мгновенно сковало льдом. Весь жар будто бы ушел в никуда — только зеленые глаза под обычной, лишенной ненужных изысков маской на все лицо, по-особому сверкнули. Впрочем, живое пламя, то и дело вспыхивающее по краям и волной проходящее к центру маски, лишали ее обыденности. На полах плаща третьего мага Триады периодически загорались усиливающие руны.
Гарри Поттер, с усилием оторвав руки от головы, буквально раскалывающейся под действием такой же тяжелой и удушливой волны боли, медленно, словно нехотя, отступил на пару шагов. Двойник, положив ладонь на рукоять меча, покоившегося в ножнах, прикрепленных к поясному ремню, коротко и вроде бы даже благодарственно, кивнул.
— Comprimere, — с усилием выдавил из себя Дамблдор, опираясь на свой стол уже обеими руками. Право на пребывание по эту сторону грани мира было утверждено.

* * *

— Я закончил, — сообщил Сорвин, выпрямляясь над столом. И тут же, отставив в сторону свою трость, подхватил под локоть вяло перебирающего ногами Альбуса Дамблдора и помог ему сесть в кресло. — Через пару часов все будет готово.
Маги Триады, с интересом оглядывавшие друг друга и не являвшие никакой радости по поводу долгожданной встречи и воссоединения, синхронно обернулись на его голос. С дивана встали трое слизеринцев, молча ожидая, что же им прикажут сделать теперь. Поттер, все еще неприятно морщась, то и дело принимался массировать виски.
— Ну и? Так и будете истуканами стоять? — слабым голосом осведомился директор Хогвартса, более или менее приходя в себя. — С вашей последней встречи порядочно времени прошло. Могли бы проявить хоть немного больше эмоций.
— А толку-то? Сомневаюсь, что наш командир оценит братские объятия и счастливые вопли. Да и не думаю я, что прошедшее время хоть как-то изменило его характер, — ехидно фыркнул Алгиз, с деланным интересом отворачиваясь в сторону шкафов с книгами.
— Это бунт? — холодно осведомился Ангол.
— Это элементарное отсутствие у тебя чувства юмора.
— В общем-то да, не вижу ничего особенного. Тем более что с Алгизом мы виделись недавно, — прошелестел третий маг, Драэвал. Причем, без особого энтузиазма. — И я бы не сказал, что встреча была особенно приятной…
— Это уже моя вина, — прервал его Дамблдор. — Сейчас совершенно иная ситуация и…
— Сомневаюсь, — пламя на маске Ангола вспыхнуло особенно ярко. — Каждый раз, когда меня вытаскивают в этот мир, ситуация оказывается совершенно одной и той же: очередной конец света, и кто-то, кровь из носу, должен всех спасти.
— Мы уже можем уходить? — обеспокоено косясь на стиснувшего зубы Гарольда, спросил Рон. — Время все-таки идет — нам нужно на пир.
— Да, идите, — Дамблдор глубоко вздохнул, пытаясь внутренне собраться. — На первый раз, я думаю, нескольких часов хватит. Вернетесь сюда после пира.… Я имею в виду — Триада вернется, и мы снимем чары. Сможете выдержать?
Малфой уже собрался было с крайне самодовольным видом сообщить, что ничего особенно сложного для него вся эта дупликация не представляет, и он бы не только несколько часов смог держаться, но смолчал. Похоже, такая легкость была только у него одного.
— Сможем, — ответил за всех Гарри.
— Мы тоже скоро появимся, — добавил директор в спину уходящим. — Останется только прояснить кое-какие моменты. И можете взять свои палочки, здесь они не понадобятся.
— А мы чем колдовать будем? — осведомился Алгиз. — Старое-доброе немагическое оружие — это просто прекрасно, но…
— «Знающий» уже занялся подготовкой нашего оружия, так? — прервал его Ангол, на секунду поворачивая голову в сторону Сорвина. Тот лишь молча поклонился.
— Так вот оно что…
— Генерал, к делу, — поторопил директора Драэвал. — Что от нас требуется на данный момент?
— Весь необходимый объем информации вы, наверняка, от меня уже получили во время ритуала — я постарался снять большую часть ментальных блоков. Чары передачи сработают в течение получаса, и ситуация станет вам ясна. Сегодня же вы будете сопровождать меня на открытии Турнира Трех Волшебников. Осмотритесь, оцените обстановку. Далее, вероятно, поможете наложить защитные чары на Кубок Огня.
— Его еще используют? — удивился Алгиз. — Эту развалину? Разве чары до сих пор действуют?
— На наше счастье — да, — улыбнулся директор. — Иначе с выбором на роль самого беспристрастного судьи возникли бы серьезные проблемы.
В дверь несколько раз постучали, и в проеме появилась профессор МакГонагалл.
— Альбус, ужин подходит к концу, вас все ждет! О, так и вы… снова здесь? — поджав губы, холодно осведомилась она у Сорвина.
— У директора Дамблдора были ко мне дела, — с достоинством ответствовал Фицджеральд. Кивнув Дамблдору и коротко поклонившись Триаде, он отошел к камину, чтобы секундой позже исчезнуть в ярко-лиловом огне, показывающем наличие специфических охранных, контролирующих любое перемещение в Иллитрис.
— Альбус, вас все ждут, — сказала она, с ничуть не меньшим неудовольствием оглядывая замерших возле директорского стола магов Триады. — Это те… о ком вы говорили?
— Да-да, Минерва. Все верно, мы сейчас идем. Как прошло пиршество?
— Возникли кое-какие проблемы, — сухо произнесла заместитель директора. — Игорь Каркаров настаивал на том, чтобы его ученики сидели за столом Слизерина, однако решение не все захотели поддержать. И некоторые из учеников Шармбатона так же предпочли не пересаживаться к Когтеврану за стол…
— Надеюсь, все разрешилось мирно? Турнир — лишь средство объединить и примирить между собой прежних соперников, а не разжечь между ними очередной конфликт, — Дамблдор, уже куда более уверенно и бодро выбрался из-за стола и прошел следом за МакГонагалл в коридор. Триада, тихо переговариваясь, покорно проследовала за ним.
Дверь в кабинет директора захлопнулась сама собой. Ручка в виде головы грифона щелкнула клювом.
— Где вы пропадали? — воскликнула Блэйз Забини, вскакивая с места. — Вы тут такое шоу пропустили… Да и весь ужин! Ладно хоть я для вас припасла тут кое-чего… Так где вас носило?
— Ужин — это ерунда, — отмахнулся Поттер, который, мучаясь от очередного приступа головной боли, вызванного дупликационными чарами, о еде даже думать не мог.
— Да с Сорвиным пообщались, — ободряюще хлопнув друга по плечу, сказал Рон. — Дела у него кое-какие были. И спасибо за то, что сберегла для нас остатки этого пищевого роскошества… Просто слюнки текут. Блэйз, ты просто чудо!
— Оказывается, у вас тут неплохие связи, — многозначительным тоном протянул Гербиус. — Кузен, а ты времени зря не терял. Браво.
— Вот знаешь, последнее, что мне надо в этой жизни — ваше с Реджинальдом одобрение, — от всей души заявил ему Драко, усаживаясь рядом с Блэйз. — Ну и что, тут еще ничего не начали?
— Нас ждали, не иначе, — вяло хмыкнул Гарольд, вместе с Роном усаживаясь напротив друга.
— А это там кто рядом с Каркаровым и Максим сидят? — спросил Драко, кивая на значительно удлинившийся преподавательский стол.
— Крауч и Бэгмен входят в состав организаторов Турнира, наверняка приехали посмотреть на церемонию открытия, — пояснил Уизли.
— М-да, все-таки в правильности высказываний тебе отказать сложно, — прислушиваясь к нарастающему шуму — маги приближались к Большому Залу — заявил Алгиз. — Интересная выходит расстановка сил.
— Кое-кто все никак не научится помалкивать, когда не спрашивают, — будничным тоном произнес Ангол. — И часу не прошло, а я все больше и больше убеждаюсь во мнении, что со времени нашей последней встречи не изменилось абсолютно ничего.
— Ну, знаешь ли, некоторые высшие материи времени не подвластны.
— Это была попытка философствований?
— А я бы обратил ваше внимание на наш нынешний прототип. Необычная подобралась компания, не так ли? — вклинился Драэвал.
— Все так же в сторонке не сидится? — недовольно осведомился у него Алгиз. — Между прочим…
— Между прочим, именно я тебя в прошлый раз и отправил… Сам-знаешь-куда. Так что будь добр, помалкивай, — повысил голос Маг Времени.
— Теперь мне будешь до конца мира это припоминать?
— Охотно, если ты не угомонишься. Вы оба… между прочим, Ангол, я и к тебе обращаюсь… могли хотя бы сделать вид, что рады видеть друг друга. И нечего фыркать! В последний раз Триада была собрана…
— О, поверь мне на слово, я прекрасно помню, когда это было, — ядовито прошипел Ангол. — И как вы потом, драгоценные друзья, как ты хочешь, чтобы я вас называл, меня к Стене Откровений замка Вечности пригвоздили. Незабываемые были ощущения.
— Ты первым сошел с пути, — пожал плечами Алгиз, впервые за вечер выказывая согласие с Драэвалом.
— Я ничего и никогда просто так не делаю, — отрезал Маг Атаки. — И если бы вы очертя голову не бросились «расправляться с предателем», а дали бы мне хоть слово сказать, ничего бы не случилось…
— Ну да, задним умом все крепки. А с твоей стороны, конечно же, было очень любезно ровно через три года заявиться опять, когда мы уже практически подготовили нового Мага Атаки, и устроить кровавую резню. Не думаю, что колесование хоть в чем-то более гуманно и менее болезненно, чем чары ледяных клинков.
— Да ну что вы опять за старое? Что было раньше, то уже былью поросло, — снова помешал разгореться спору Драэвал. — Я же не напоминаю о том, что кое-кто очень хотел устроить Темное Тысячелетие на Земле и даже ради такого дела разрушил всю Римскую Империю!
— А я не говорю о том, что это, между прочим, у кого-то даже получилось!
— Что, завидки берут? — хохотнул Ангол.
— Ага, очень! Прямо весь так и истекаю завистью! Можно подумать, обрыв цикла возникновения Триад — это такое большое достижение. Или это не под твоей эгидой маги напали на магглов, и все дело окончилось святой инквизицией? — зло бросил Алгиз.
— Вот только не надо все в одну кучу валить и делать из меня зло во плоти! — веселья как не бывало.
— Да что там! Где ты, и где зло? — нервно усмехнулся Маг Защиты, косясь на легшую на рукоять меча руку боевого товарища.
— Может, хватит уже? — беспомощно опустив руки, попросил Драэвал. — В конце концов, все меняется, да и у нас…
— Ну ладно, ладно. Только не надо всем опять проповеди читать, — отмахнулся Ангол.
— Хотя, знаете, нам крупно повезло, что твое предпоследнее воплощение так и не состоялось, — не удержался и поддел его Алгиз. — А то как представлю, что наш бессменный командир разгуливает с тошнотворно-бледной рожей, красными глазами и полным отсутствием носа, сразу же как-то начинаю склоняться ко мнению, что половину Старого Света ты в таком виде точно завоевал бы… Или она сама, добровольно бы пала к твоим ногам.
— А я ее уже завоевывал. Причем, не раз, — меланхолично произнес тот. — И, если потребуется, еще раз себе подчиню без лишних на то усилий.
— Как представлю, во что этот Том Риддл после своего Воскрешения превратится, дрожь пробирает. Хотя, наверняка будет тот же самый кошмар, — передернул плечами Алгиз, пытаясь сменить тему, раз уж поиздеваться над командиром не удалось.
— Так значит, Воскрешение все-таки состоится? Что скажешь, гениальный Оракул? Каковы наши шансы в будущей войне, если она состоится?
— Да что я могу сказать-то? Будь моя воля, я бы в этом мире не объявлялся. Но учитывая, сколько Риддл под своим началом соберет существ на этот раз, если мы ничего не сделаем, Европа поляжет мгновенно…
— Это какой-то кошмар! — закатил глаза Драэвал. — Неужели вы двое не можете обсуждать что-нибудь кроме захвата власти над миром? Даже не вами, а кем-то другим?
— А разве есть темы интереснее этой? — насмешливо сверкнул глазами Ангол.
— Смотрите-ка, а вот и Дамблдор с МакГонагалл, — все и везде успевающая подмечать, Блэйз указала на раскрывшиеся двери Большого Зала. — Сейчас начнется откры… А это еще кто с ними? Ну, ничего себе!
— Ой! — Трэйси и Дафна поспешно оглянулись. — Действительно, а кто это?
— Статью в Ежедневном Пророке о Чемпионате помните? Там про троих магов писали, которых на матч, якобы, сам Дамблдор отправил, — тщательно взвешивая каждое слово, произнес Гарольд. — Так вот это они и есть.
— Точно-точно, читали… Ой, правда что ли, они? — закивали девочки, с утроенным интересом во взгляде наблюдая за тем, как маги Триады вместе с директором проходят к столу преподавателей.
— Обалдеть просто, как держатся, — неодобрительно покачала головой Миллисента. — Можно подумать, тут не открытие Турнира Трех Волшебников, а все собрались только на них поглазеть.
— И что тебе не нравится? — подняла брови Панси. — Так и должны себя вести маги такого ранга. Помнишь, что про них писали? Это, должно быть, очень сильные чародеи. Одно непонятно, как наш директор их уговорил на себя поработать?
— Смотри, где они сидят. Слизерин, — с гордостью в голосе за себя-другого произнес Алгиз, кивая в сторону зелено-серебряного стола. Он занял свое место позади и чуть слева от кресла Дамблдора.
— А ты гербов на мантии сразу не разглядел? — усмехнулся Драэвал. Он встал ровно за директорским троном.
— Ну да, все не так плохо, как показалось вначале, — Анголу досталось место «по правую руку» от Дамблдора.
— Действительно, — задумчиво протянул Маг Защиты, внимательно оглядывая сидящих рядом с Драко Малфоем слизеринок. — Ну что я могу сказать? Выбор-то неплохой, неплохой… Это если, конечно, учитывать мое мнение, как застрявшего здесь на ближайшие две-три сотни лет.
— Если эти самые две-три сотни ничто не оборвет раньше срока, — мрачно фыркнул Ангол, смотревший аккурат в противоположную сторону, но, по сути, занимавшийся совершенно тем же делом — выглядыванием дамы сердца своего нынешнего воплощения.
— Но-но! Уж теперь-то я постараюсь, чтобы никто мне не помешал ощутить вкус долголетия!
Дамблдор, поднявшийся со своего трона для приветственной речи перед собравшимися, громко прочистил горло. Триада примолкла. Казалось бы, что может сделать этот звук против гомона практически тысячи голосов, получивших такую вкусную тему для обсуждения? Ан нет, все сразу же, как по команде, замолчали.
— Итак, торжественный миг, когда внесут в Зал ларец, уже близок. Вот-вот будет открыт первый за несколько последних десятилетий Турнир Трех Волшебников. Ну а пока позвольте сделать небольшое лирическое отступление от темы и представить вам наших почетных гостей: мистера Бартемиуса Крауча — главу Департамента Международного Магического Сотрудничества, и мистера Людо Бэгмана — начальника Департамента Магических Игр и Спорта…
— Нас можно не представлять, — тихо буркнул Ангол.
— А я даже и не собирался, — так же тихо отозвался директор и продолжил: — Помимо этого, здесь присутствуют доблестные стражи Магической Британии — Аврориат специально ради обеспечения порядка на проводимом мероприятии выделил для нашей безопасности отряд первоклассных служащих своего ведомства. Поприветствуем их!
Где-то за столом Авроров зазвенела упавшая на пол тарелка — Тонкс перенервничала на людях, не иначе. Тем временем Аргус Филч, невероятно гордый и довольный тем, что ему была оказана такая честь, вынес в Большой Зал старинный ларец из лакированного дерева. На крышке, складываясь в какие-то причудливые символы, посверкивала жемчужная россыпь. Ларец был благополучно водружен на постамент перед директором.
— Ну а пока немного о правилах Турнира Трех Волшебников, — с улыбкой глядя на привставших со своего места студентов, изо всех сил тянущихся вперед, чтобы было лучше видно происходящее, сказал Дамблдор. — Мистер Крауч и мистер Бэгмен уже подготовили все надлежащие инструкции к каждому из трех туров состязания. Заверяю вас, знания, необходимые Чемпионам для успешного прохождения всех трех раундов Турнира Трех Волшебников не выходят за рамки учебной программы. Однако участникам предстоит продемонстрировать то, чему не учат в школе и о чем невозможно узнать, только лишь перечитав горы дополнительной литературы — Чемпионы явят нам отвагу, смелость, умение преодолевать опасности и, естественно, высококлассное владение магическими искусствами.
Тишина, наступившая в Зале после его слов, стала буквально осязаемой. Каждый из затаивших дыхание учеников уже мнил себя этим самым отважным, смелым и сильным Чемпионом, который принесет славу себе… ну и своей школе, конечно же.
— В Турнире будет участвовать по одному Чемпиону от школы-участницы. За каждый из туров судьями состязаний им будет выставляться оценка по десятибалльной шкале. Как вы уже догадались, победит тот, кто наберет наибольшее количество баллов. Участников же Турнира будет выбирать самый надежный и беспристрастный судья из всех ныне существующих — Кубок Огня.
Дамблдор, для пущей эффектности всего действа, даже палочку доставать не стал — взмахнул рукой. Крышка ларца со скрипом распахнулась и взволнованной общественности явил себя большой деревянный кубок, совершенно неказистый на вид и покрытый грубой резьбой.
— Старый-добрый Cyathus Ignis, — с намеком на нежность в голосе произнес Алгиз. — Даже помню, как его зачаровывали.… А какие подлянки иногда устраивал этот хитрец, когда нужно было выбирать участников Магических Сражений…
— Вот и мне интересно, кто догадался его использовать в качестве избирающего артефакта в Турнире Трех Волшебников? — поддакнул Драэвал.
Альбус Дамблдор, если и слышал их тихий обмен репликами, то себя ничем не выдал. Он поставил Кубок на мгновенно захлопнувшуюся после его изъятия шкатулку. Кубок Огня «поприветствовал» собравшихся яркими всполохами синего пламени, то и дело вырывающимися за его края.
— Все желающие стать Чемпионом своей школы должны будут четко и разборчиво написать свое имя на пергаменте и опустить его в Кубок. На это у вас есть ровно двадцать четыре часа — завтра вечером в это же время мы узнаем имена тех, кому посчастливится участвовать в Турнире. Несомненно, Кубок допустит лишь лучших из лучших. На всю ночь и до завтрашней вечерней трапезы Кубок будет выставлен в холле, для всех желающих. Однако участвовать в Турнире смогут лишь те, кому уже исполнилось семнадцать лет…
— Несправедливо! — вскричали вместе с остальными возмущенными учениками Хогвартса слизеринцы.
— Да как это так! — возмущался Эд Эйвери. — Мы тоже хотим участвовать!
— Ограничение сделано не просто так, — пожал плечами Гарри. Уж кому-кому, а ему в любом случае участие в Турнире не светило ни каким боком. — Дело в знаниях.
— Да мы знаем ничуть не меньше заклинаний, чем семикурсники! — вторил Эду Нотт.
— Ну-ну, — фыркнула Энни. Ей, как и другим семикурсникам, вся эта возня была не интересна. Только разве что конкурентов поменьше будет.
— Прямо как дети, ей Мерлин, — закатил глаза Алгиз.
— А это и есть дети, — с усмешкой напомнил ему Ангол. — А Хогвартс — это школа. Ты еще не забыл?
— Таким образом, до участия буду допущены только те, кому уже есть семнадцать, — повторил директор Хогвартса. — Ну а чтобы не достигшие этого возраста ученики не поддались искушению бросить свое имя в Кубок, вокруг него очертят запретную линию, пересечь которую не сможет никто, будь он младше указанного возраста. Ну и последнее правило Турнира: пути назад после вашего избрания в Чемпионы уже не будет. Хорошенько подумайте над этим. Вы должны будете пройти Турнир до самого конца и не сможете отказаться от участия. Бросив свое имя в Кубок, вы заключите с ним нерушимый магический контракт. Ну а теперь, пожалуй, можно и расходиться.
— Командуй нами, о, староста! — захихикал кто-то из слизеринцев. Последствия официального присутствия на столе среди праздничных блюд фляг с вином (да, небольших, да, вино было слабенькое, но все же!) уже давали о себе знать. Впрочем, никаких нелицеприятных зрелищ никто устраивать не собирался. Во всяком случае — вне гостиных. А вот там-то уже можно будет и покуражиться…
— Я так понимаю, никого вперед мы пропускать не будем? — попытался оттянуть момент поднятия своей пятой точки со скамьи Поттер.
— Не будем, не будем, я есть хочу зверски, — пожаловался Драко. — А в гостиной можно Добби попросить принести нам чего-нибудь вкусненького…
— Ужин не надо было пропускать, — пробурчала Блэйз.
— …Ага, и отметить-таки такое редкое и важное событие, как начало Турнира! — потер руки Сандерс. — Ну, Поттер, не спать! Веди нас к последнему убежищу всея Слизерина!
— Да ну вас, прямо как дети, ей Мерлин!
Алгиз фыркнул и обменялся с Анголом понимающими взглядами.
И слизеринцы, бодро расталкивая всех локтями, двинулись к выходу. Естественно, по закону подлости, все просто физически не могло пройти совсем уж без глупостей и выкрутасничества. А посему, наткнувшись на столпившихся у дверей Большого Зала гриффиндорцев, которым так и не простили усиленное к ним внимание гостей, под удивленными взглядами уже прикучковавшихся к Когтеврану шармбатонцев, быстренько организовался в стройную колонну и, нагло ухмыльнувшись всем факультетом в лица гриффиндорцев-дурмстрангцев-Каркарова-лично, прошествовал за вышагивающим на снейповский манер (сиречь — с мечущим молнии взглядом и развивающейся за спиной мантией) Поттером к лестницам в подземелья. Сам же декан Слизерина, воздержавшись от активного выражения эмоций, в глубине души ощутил… некие приятственные колебания.
— Показушники, — покачал головой Драэвал.
— Да нет, вполне милые дети, — сказал ему Альбус Дамблдор, поднимаясь с места. — Так, Барти, Людо, все предстоящие дела Турнира мы с вами уже обсудили, дальнейшая диспозиция станет ясна только завтра, после избрания Чемпионов. Предлагаю всем…
— О, так это ваши помощники… — теперь, когда официальный этап уже закончился, Бэгмен, наконец, смог поднять интересующую его тему. — Я их встретил перед Чемпионатом. Вы… как-то иначе выглядите, господа.
И, судя по тому, как менялось его выражения лица, когда он приглядывался повнимательней, «иначе» было еще слабо сказано.
— На Турнире, несмотря на заявление Белого Генерала, мы были больше в своих собственных интересах. А теперь наше присутствие совершенно официально, — пояснил Ангол.
— Белого… Генерала…? — недоуменно переспросил подошедший Игорь Каркаров. — Альбус, что-то я не припомню за тобой такого звания.
— Это не звание, — снисходительно улыбнулся директор. Причем, то, что это было именно снисхождение, поняли все, кроме самого Каркарова. — Это что-то вроде прозвища, оставшегося после войны с Грин-де-Вальдом.
— А ну да, ну да, слышал про эту вашу гражданскую войну…
Кто-то из оставшихся, услышав такую интерпретацию событий, попытался скрыть раздражение в вежливом кашле. Каркаров вел себя так, будто бы в Хогвартсе он отродясь не учился, и вообще юность свою провел не в Англии, в компании будущих Пожирателей, а прямо в Болгарии и уже на должности заместителя директора Дурмстранга.
— Позволь тебя поправить, Игорь, гражданская война заканчивается там, где начинаются сражения между государствами. И, насколько я помню, Грин-де-Вальд некоторое время и в Дурмстранге находился…
— Ну, такое могло случиться только до того, как я стал директором, — попытался оправдаться Каркаров.
— Конечно же, конечно, никто с этим и не спорит, — закивал Дамблдор. — И все же, я предлагаю нам всем сейчас разойтись — завтра будет сложный день
— А что же насчет за’г’гаждающих ча’г, Альбус? Вы обещали наче’гтить вок’гу`г Кубка Огня магический к’гу`г, — напомнила мадам Максим.
— Да-да, я собирался этим заняться, однако… дорогая Олимпия, неужели вы настолько мне недовернете, что желаете лично на этом присутствовать?
— Как гласит одна пословица, Альбус: «Дове’гяй, но п’гове’гяй». Не п’гимите на свой счет — такое событие нуждается в конт’голе со всех участвующих сто’гон.
— В таком случае — прошу всех за мной, в холл.
Осторожно взяв в руки Кубок Огня, он вышел из-за преподавательского стола и пошел к уже опустевшему выходу из Большого Зала.
— Мне не нравится твой настрой, — категорично заявил Алгиз, дернув за рукав плаща мага Атаки. — Ты что такое задумал?
— Абсолютно ничего, — нейтрально ответил тот.
— И ты ему поверил? — Драэвал отрицательно помотал головой.
— Будем рассчитывать на то, что у нас нет никакого магического оружия, — без уверенности в голосе произнес он, поскольку доподлинно было известно, что если Анголу что-то нужно, окружающие могли хоть наизнанку вывернуться, но все в любом случае выйдет так, как он хотел.

* * *

В кабинете их ждал Сорвин, успевший разложить на директорском столе странного вида свертки.
— Только что закончил, — сказал он. — Пришлось все старые чертежи поднимать.
— Арморумы? — скорее утверждая, чем спрашивая, обратился к нему Алгиз. — Ну, это больше в духе нашего командира, — разочарованно протянул он. — А почему нельзя было старые-добрые…
— А ты сам подумай, как будешь с двумя посохами обращаться? — насмешливо поинтересовался Драэвал. — Мне тоже… не слишком удобно, — он кивнул в сторону отставленных к шкафу посоха и копья. — Арморум — самое выгодное решение.… Ну, это я так думаю, во в сяком случае. К тому же, стопроцентно верно, что с ним не будет столько мороки, сколько с этими дурацкими волшебными палочками.
— Ну, я бы уж не стал так категорично высказываться.… Они тоже вполне удобны в использовании, — Дамблдор прошелся вдоль книжных полок, выискивая какую-то книгу. — Гораздо лучше посохов.
— Да-да, мастера вы все упрощать, — отмахнулся Ангол, занимаясь разворачиванием свертков. — Знаем уже.
— Главные магические элементы я постараюсь добыть к завтрашнему вечеру, но это будет не так-то просто, — заметил Фицджеральд. — Если, предположим, горный аконит я еще где-нибудь и раздобуду, то с жилами северного дракона придется повозиться. Порядочно повозиться. А вот что делать с клыком василиска, просто ума не приложу.
— А местный не подойдет? Здесь же внизу еще один водится.
— Ах да, совсем уже и забыл.… Значит, думаю, к завтрашнему вечеру все устроим. Как там с защитой Кубка Огня? Ничего экстраординарного не случилось?
— Скорее нет, чем да, — сдержанно ответил директор Хогвартса, достав, наконец, нужную книгу и устроившись в ней в своем кресле. — Нужно в памяти освежить кое-что о Турнирах, — пояснил он.
— М-да, они хоть на какую руку-то? — смущенно переспросил Драэвал, разглядывая странные конструкции на директорском столе. С арморумами он раньше дела не имел.
— На правую. Мне пришлось отзеркаливать все чертежи, чтобы ничего не испортить, — пояснил Сорвин. — Ну и как вам? Общий вес я немного облегчил.
Поперек столешницы Ангол разложил три странных агрегата, состоящих из нагромождения цепей и широких колец. Начинался арморум с подобия наперсников на каждый из пальцев. Дальше, через равные промежутки, шли ряды металлических колец, плотно обхватывающих фаланги пальцев, запястье, локоть и доходивших до середины плеча. Выглядело это достаточно громоздко, пока Ангол привычным движением не защелкнул на своей правой руке все кольца. Арморум держался как влитой.
— Сойдет, — оценил маг Атаки.
— Совершенно варварское нагромождение излишней арматуры, — вынес свой вердикт Алгиз. — Но, как я понимаю, моего мнения здесь никто не спрашивает?
Видя, что задетый за живое таким откликом о своем любимом оружии, Ангол сейчас как следует пройдется и по искренне любимым Алгизом амулетам, Драэвал поспешил сменить тему разговора:
— Большой Зал мы осмотрели. И делегации из других школ тоже. С их стороны вряд ли стоит ожидать каких-либо… неприятностей. Но это был только поверхностный взгляд, так сразу сказать ничего конкретно нельзя. Если в наших рядах все же и есть шпион, он проявит себя позже. Возможно — завтра вечером, — на этих словах он почему-то скосил глаза в сторону Ангола, продолжавшего оценку реконструированных Сорвиным арморумов. — Но не раньше. Одним словом, будем ждать.
— Ну а как вам… они? — Дамблдор поднял взгляд от книги.
— Пока еще мы в состоянии здраво и непредвзято рассуждать — в конце концов, еще соединения не произошло, и это был только первый наш вызов… Но мальцы очень интересные, — сказал Алгиз. — Можно сказать, нам в кои-то веки повезло. Особенно Анголу, — не утерпел он.
— Да-да, я знаю, — раздраженно отозвался тот, снимая арморум. — Так на сегодня наше пребывание здесь… окончено?
— Да, возвращайтесь в центр круга, — морально готовясь к повторению ритуала, глубоко вздохнул Дамблдор.
— Не беспокойся, мы сами, — останавливая его, взмахнул рукой Драэвал. — А вот завтра я бы попросил как-нибудь помягче, что ли, призыв провести. Ощущения в этот раз, знаешь ли, гадостные были.
— Подтверждаю, — бросил Ангол и, шагнув в центр рунического круга, растворился в мгновенно охватившем его зеленом пламени.
За ним последовали и остальные Маги Триады.
— Фицджеральд, мне нужен новый ковер, — провозгласил директор Хогвартса. — Сомневаюсь, что рунический круг древней магии призыва в полный размер на полу кабинета сильно поспособствует моему имиджу белого мага.
__________________

1. Meusis nomen, Albus Generalis, exsequi imperium — vestire Nostri in Veritasum. Именем моим Белого Генерала приказываю исполнить облачение Наше во Правду.
2. Duplicare essential ars magicus malefica. Creatio altera cerebrumis. Attribuere hospesum. Раздвоение сущности черномагической. Создание разума равносильного (второго). Передача его во власть хозяину.
3. Excursus — Defensio — Aequilibrium. Атака — Защита — Равновесие.
4. Praesidium — Tempus — Pernicies. Крепость (военная защита, оборона и т.д.) — Время — Уничтожение.
5. Comprimere. Скрепление, закрепление.
6. Cyathus Ignis. Кубок Огня.
7. Arma. Оружие, отсюда же — арморум.

 Отправлено: 12.12.09 22:49. Заголовок: Глава 30. Чемпионы Т..

Глава 30. Чемпионы Турнира.

Как бы там слизеринцы не хорохорились, вечером все, строем и добровольно, отправились спать, а кое-кто — вынашивать жестокие планы мести. Так только — профилактики ради, потому что даже высокопоставленные лица, имеющие свои собственные, сложившиеся за десятилетия заморочки, таких подлостей делать права не имеют. Хотя с этих же лиц станется потом предоставить четкий план бытия сущего, в котором все непонятные простым людям ситуации были расписаны подробнейшим образом и давным-давно санкционированы Мерлином лично. А то и кем-нибудь повыше. Одним словом — спорить бесполезно, ибо в некоторых случаях степень раздражимости директора Хогвартса Альбуса Дамблдора, когда к нему лезли с извечными «ничего не ясно, опять все умолчали, что-за-безобразие» могла мгновенно воспарить к астрономическим высотам. А после молотом ухнуться вниз на головы несчастных. И будет им очень и очень больно, а в назидание себе и окружающим они потом вслух подумают: «И чего я к нему полез?». О таким положении дел прекрасно был осведомлен и Мастер Зелий Северус Снейп, который он предпочитал терпеливо дождаться, когда Дамблдор сам захочет все рассказать. А такое случалось очень часто, исключая какие-либо особо важные случаи.
Юное поколение, к великому сожалению того же Снейпа, не имело подобного опыта, и поэтому все утро «Великого Дня Избрания» (как кто-то метко выразился несколько ранее — «ни дня без очередного «Величайшего» дурдома») ругало директора на все лады. Правда — полушепотом и избегая лишних подробностей, потому что уши были не только у стен, но и у окон, занавесок, тумбочек… И, главным образом, у развалившихся на кроватях соседей по спальне.
— Я его не понимаю. Совсем что ли сбрендил старик? — риторически спросил у потолка Драко Малфой.
— Наверняка, — с трудом выдавил из себя Уизли, всегда относившийся к директору с искренним уважением, нелишенным примеси священного трепета в глазах. — Но, знаешь, ведь все было правильно, — наконец признался он.
— Чего-о? Предатель! — немедленно завопил Драко. — Поверни свою неверующую голову в сторону беспробудно дрыхнущего до сих пор Поттера — разве этого тебе недостаточно? Ты до сих пор хоть раз в своей рыжей-рыжей уизеловской жизни видел, чтобы наш драгоценный укротитель живности до обеда мирно в кроватке спал? И не он один, кстати… В общем, Рональд, изверг ты вместе со своим Дамблдором!
— Я специально просчитал, — упорно продолжил Рон, извлекая из-под подушки свиток с записями. Малфой на это зловредно буркнул нечто вроде: «Ага! Вот чем ты по ночам занимаешься!». — Все согласно плану — пять частей заклинания дуп… в общем, все было на месте, и Дамблдор составляющие произнес согласно правилам. Правда в каком-то странном порядке, и первую часть он, похоже, совсем откуда-то с потолка взял.
— Да он все с потолка взял! — Малфой так и подскочил на кровати, чуть не сверзив при этом весь полог. — Еще раз тебе говорю — живой пример прямо рядом с тобой спит! Поттер вчера из-за головной боли постоянно кривился ходил. Значит, что-то не так было. Этого мало?
Рон, в качестве одного из веских аргументов, запустил в друга подушкой, призывая его умолкнуть.
— Не надо так орать, — сонно отозвался Гарольд. — Еще минут десять дайте…
— Вот смотри, — смотреть Малфою-младшему предлагалось в испещренный мелким, корявым роновым почерком листочек, находясь при этом через кровать от него. — Если опустить первую часть…
— В самом деле! — взвякнул из-под одеяла Эйвери. — Дайте нормальным людям выспаться! Смерть всем ботаникам! — и снова рухнул головой на подушку, мгновенно отключаясь.
— …Все ровнехонько выходит по тому плану, который мы сами составляли! Если брать точкой отсчета конечную часть «утверждения» — вот тебе и первая ступень психических чар, дальше, если опустить ключевые слова для призыва, была вторая ступень — «отдать в волю хозяина». А дальше уже само дублирование идет — на уровне разума и на уровне тел. Вот чего я не пойму — зачем он ввернул какие-то слова о правде?
— За тем, Рон, чтобы нам веселее жилось, — Гарри наконец-то соизволил оторвать голову от подушки, со сна подслеповато обозревая окружающее пространство. — Это и был элемент магии призыва и идет он, если некоторые не в курсе, всегда в самом начале, инвертируя остальной поток заклинаний. В нашем случае он отвечал за то… короче говоря, вы сами поняли за что.
— За то, чтобы мы сами о себе могли в третьем лице поговорить и оценить все со стороны, — такой язвительно

 Отправлено: 12.12.09 22:49. Заголовок: Глава 31. Напряжение..

Глава 31. Напряжение.

И все-таки, директор Хогвартса не был сильно шокирован результатом избрания Чемпионов, но остальным этого знать было совершенно необязательно.
— Произвол! — шипел Дамблдор, вместе с магами Триады проходя в небольшое помещение за Большим Залом, где их ожидали другие участники Турнира и часть преподавателей. К счастью, директору пока еще хватало благоразумия не сообщать свое мнение о происходящем в полный голос, ибо за ним, след в след, шествовали побагровевший от ярости Игорь Каркаров и позеленевшая от общего недовольства Олимпия Максим. Впереди, понуро повесив голову, вышагивал совершенно убитый последними новостями Джереми Поттер. — Безобразие!
— Альбус, полностью поддерживаю твою точку зрения, — тихонько поддакнул ему Драэвал. — Это чистейшей воды непорядочность со стороны Ангола!... Алгиз, чего молчишь? Или ты с нами не согласен?
— Я ни с кем не согласен, — с достоинством, однако так же не повышая голоса, ответствовал тот. — Но счастлив видеть, что командир вас обоих натянул, гении вы наши. Считай, дорогой товарищ, это тебе моя месть за прошлое воплощение.
Драэвал, не ожидавший такой мелкой и очень колкой шпильки, примолк.
— Как прикажешь это все понимать? — шипение директора, как и разговор членов Триады успешно перекрывался недовольными воплями Каркарова, прекрасно служившего основным конспирационным фоном.
— Как хотите, так и понимайте, — очень дружелюбно и вполне довольно посоветовал Ангол. Для усиления образа «я — не я, вон та фестрала не моя» он даже начал что-то насвистывать.
— Что ты сделал с Кубком и его защитой? — бешено вращая глазами, взрыкнул на него директор Хогвартса. Впрочем, ответа он не получил, поскольку за дверью их уже ожидали порядочно удивленные задержкой Флер Делакур и Виктор Крам, которым совершенно не положено было знать тонкости ситуации. Так же там наличествовали не менее удивленные Барти Крауч и Людо Бэгмен, не ожидавшие, что реакцией всей большой хогвартской аудитории на оглашение имен Чемпионов будет сначала громовая тишина, а потом мелкое, назойливое словно пчелиный рой, гудение.
— Ну и ну! Вы это видели? — вскочил с места Джек Сандерс. — Поттера выбрали вторым Чемпионом!
— Не иначе как Грюм подсуетился, — слишком громко в наступившей тишине прозвучали слова Энни Грисер. — Не зря же он в этом году напросился в Хогвартс.
— Нет, это уже чистейшее безобразие! — хлопнул по столу какой-то старшекурсник-когтевранец. — Несправедливо! Диггори свое звание Чемпиона заслужил по достоинству, но с какой стати Кубок выдал имя Поттера?
— А что ты имеешь против Джереми? — с мест повскакивали один за другим гриффиндорцы.
— А почему это ему всегда все — а другим ничего — возмутился еще кто-то. На этот раз из Пуффендуя. — Он же только четверокурсник! Директор же запретил участие всем студентам младше седьмого курса! Раз ему позволили участвовать, я требую повторного…
— Тихо! Никто ничего требовать не будет, — все, как по-команде, уставились на спокойно разваливавшегося на скамье Гарольда. — Кубок выбрал — значит, так и будет. Никто не в праве его решение оспаривать.
— А ты тут чего такой умный нашелся? — вспылил какой-то гриффиндорец. — Сам же вокруг него крутился весь день! Еще колдовал там что-то!
— Думаешь, это я имя брата бросил? — Поттер громко рассмеялся. — Ну и дурак… Да будь у меня возможность, я бы скорее за себя похлопотал, чем братцу новый кусок славы задаром отдавать. Ну, в общем, вы как хотите, а мне этот балаган уже надоел. Я, в отличие от наших нынешних Чемпионов, от экзаменов выпускных не освобожден и на уроках ко мне снисхождения не будет, так что пойду-ка лучше в гостиную… Доклад по трансфигурации доделывать.
То ли так на учеников подействовали его слова, то ли напряжение уже стало нестерпимым, но со скрипом захлопнувшихся деверей Большого Зала, тишина была мгновенно сметена диким гвалтом — каждый желал выразить наконец накопившееся в душе негодование. А Драко Малфою и Рону Уизли, не ожидавшим от своего друга такой выходки, оставалось только недоуменно пожимать плечами.
Ангол ненадолго прикрыл глаза, будто бы сверяясь в планах со своим «вторым» я.
— Альбус, что случилось? — тут же подошел с вопросом к вошедшим Крауч. — И что здесь делает Поттер?
— Это четвертый Чемпион Турнира, — видимо, для того, чтобы это прозвучало столь беззаботно и спокойно, Дамблдору пришлось собрать в кулак всю имеющуюся у него волю.
— Импоссибиль! — рявкнула басом на всю комнатушку мадам Максим. — Это не есть честно! Хо`гва`гтс не дольжён выставлять два Чемпион! Альбус! — от волнения директор Шармбатона все сильнее и сильнее коверкала свой и без того не идеальный английский.
— Дорогая Олимпия, я прекрасно понимаю ваше недовольство, однако… — Дамблдор демонстративно развел руками, при этом цыкнув в сторону оглядывавшего с деланным интересом помещение Ангола. — Ничего поделать не могу.
— Что-то п`гоизойти? — нахмурилась Флер. — Что-то не так?
— Хогвартс выставит сразу двух Чемпионов, — бешенство Каркарова, как-то все же умудрившегося взять себя в руки, выдавали только мечущие молнии глаза. — Альбус, в самом деле, вы бы нас предупредили, что ли, о своем решении заранее — я бы тогда гораздо больше учеников с собой взял… Раз уж у нас, оказывается, правилами разрешено такое… — робкая попытка съязвить была насмерть загублена последней фразой, в подтверждение чего мрачно хмыкнул Северус Снейп, как непревзойденный мастер жанра.
— Но как же так? Что с защитой, которую поставить месье Дамблёдо`г? — воскликнула Флер Делакур, только что спешно просвещенная своей директрисой относительно последних событий. — Неужели это дитя тоже допустить к участие в Турнире? — как и Олимпия Максим, от правильности произношения иностранных слов Флер была благополучно «спасена».
— Ничего я не дитя! — воскликнул Джереми, сжав кулаки. — И я свое имя в Кубок Огня не бросал — это всем прекрасно известно!
— Так кто же тогда это сделал? — не утерпел Алгиз, своим вкрадчиво-льдистым тоном буквально пригвоздив к месту присутствующих. Не будь на его лице маски, лицезреть бы всем сейчас воочию высочайший градус ехидства… Ну а Снейпу — восторженно ему рукоплескать, ибо его собственное мастерство было бы повергнуто серьезному сомнению.
— Это еще серьезный вопрос — кто именно бросил имя Джереми Поттера в Кубок, — постукивая своей искусственной ногой по каменному полу, в комнату вошел Аластор Грюм. — Ходят слухи, что сделал это второй Поттер…
— Аластор, прекратите! — вспыхнула МакГонагалл. — Вы все валите на старшего Поттера!
— Вам прекрасно известно об инциденте в холле, произошедшем сегодня днем, Минерва, — раздраженно отозвался тот. — Так что слова мои обоснованы.
— Хотите сказать, Гарри Поттер пробил наложенную директором защиту Кубка Огня и бросил в него имя своего брата? — не повышая голоса осведомился Ангол. Пламя многочисленных факелов, освещавших помещение, дрогнуло и, будто бы поколебавшись, погасло. — Вздор.
— Позволю себе согласиться с вами, — обронил Снейп, кивнув на удивление четко вырисовывающемуся в наступившей темноте силуэту мага Атаки, пока МакГонагалл заново зажигала факелы. — Эта версия крайне далека от реальности. Куда легче себе представить, что мистер Джереми Поттер, не имея возможности самостоятельно обмануть защитные чары, попросил кого-то из старших товарищей бросить его имя в Кубок…
— Да не делал я этого! — звонко выкрикнул Джереми. — Мне это не нужно!
— Все собравшиеся в Холле ученики слышали разговор между слизеринцами! — рявкнул Грюм. — Это же кристально ясно — Гарри Поттер, зная, что участие в Турнире очень опасно, решил подставить своего брата!
— Чушь, — мгновенно отреагировал Ангол. — Когда он это успел сделать? У мальчишки есть алиби.
— Меня больше всего веселит тот факт, что все ныне присутствующие так железобетонно уверены, что наложенные Альбусом Дамблдором чары легко может обмануть какой-то четверокурсник, — поддержал его Алгиз. — Пусть даже это слизеринец, а они пройдохи вполне известные, но неужели вы все так уверены, что «Врата Авалона» можно вот так легко и непринужденно сломать?
Обидевшийся на всех Драэвал скромно простаивал в сторонке, видя, что в плане логических рассуждений пока и без него можно обойтись. Что-то ему подсказывало, что события развиваются четко по плану Ангола, а, значит, вмешиваться не стоит. Более того, несмотря на кажущуюся редкость его реплик, именно Ангол задавал общий тон и направление беседы, что еще больше наводило на всякого рода интересные мысли.
— Верно! Глупости это все! Джереми не обращался ни к кому из старших учеников и не подходил к Запретной Линии! — МакГонагалл ударила кулаком по столу, сразу заставив этим жестом примолкнуть собравшуюся было высказаться мадам Максим.
— Я могу поручиться за Гарри Поттера — он к взлому чар не причастен, — спокойно произнес Северус Снейп, во время разгоревшегося спора отошедший к камину. — Ситуация в его семье несколько отличается от того, что нам любезно выставил Аластор Грюм. Если бы Поттер и получил возможность бросить чье-то имя в Кубок Огня, то, вне сомнений, это было бы его собственное имя, — Ангол при этих его словах поперхнулся, и был вынужден скрыть свою реакцию за вполне естественным покашливанием. — И в пользу моего мнения, Грюм, куда больше доказательств. Поэтому предлагаю закрыть тему участия моего ученика во всем этом недоразумении.
— Барти, Людо, будьте добры, — Дамблдор, видя, что разговор заходит в тупик и возвращается к своему началу, повернулся к представителям Министерства Магии. — Как наши беспристрастные судьи, выскажите свое мнение. Естественно, ситуация противоречит правилам, но какое же решение принять?
— Барти знает правила Турнира лучше меня… — смутился активизировавшийся было Бэгмен. Принимать какие-либо судьбоносные решения он отказывался.
— Тот, чье имя передал нам Кубок Огня, безоговорочно участвует в Турнире. Так сказано в правилах, и мы будем их придерживаться, — сумрачно произнес Крауч, сверля взглядом один из гобеленов на стене, на котором был изображен какой-то момент из средневекового рыцарского турнира.
— Тогда я требую, чтобы Кубок зажгли снова! — вспыхнул Каркаров. — Дурмстранг тоже имеет право выставить двух участников!
— Это невозможно, — развел руками Бэгмен. — Кубок невозможно зажечь до следующего Турнира!
— Просто кошмар какой-то! — закатил глаза Каркаров, театрально заламывая руки. — И это ваше Министерство Магии называет организацией?
— Меня куда больше беспокоит тот факт, — проскрипел Грюм, — что в Кубке каким-то образом оказалось имя Джереми Поттера.
— Месье, уж для вас-то тут в чем беспокойство? Некто весьма любезно помог Хогва`гтсу получить еще один шанс на победу в Турнире! — хмуро сказала мадам Максим.
— Мы ста`гались, тг`ени`говались, мечтали стать Чемпионами чтобы п`гославить свою школу, а ему это досталось да`гом! — всплеснула руками Флер. — Да за такую возможность любой бы согласился отдать жизнь! А эту мальчику…
— Может быть, именно на это кто-то и рассчитывал? — произнес

 Отправлено: 12.12.09 22:49. Заголовок: Глава 32. Последние ..

Глава 32. Последние приготовления.

Естественно, после таких совершенно безрадостных откровений Гарри Поттер, не медля ни секунды, отправился вершить свою черную месть. Это уже много позже долгий затяжной ливень, тщательное обдумывание каждого момента злополучного вечера и заунывное нудение решившей наставить непутевого Поттера на путь истинный живности помогли осознать всю глубину его заблуждений. На самом же деле никто в школе так и не узнал, что случилось после выяснения отношений в совятне. Более того, даже о вмешательстве Крама в самый ответственный момент знали единицы, умудрившиеся потом сформировать причинно-следственную цепочку событий, от которой банальным образом становилось страшно. Сам Поттер, как и всегда, был нем как рыба. Рон и Драко, способные только констатировать факт отсутствия друга ночью в спальнях, философски пожимали плечами — дождь, хандра, гадости всякие происходят… мало ли где и по каким делам может в этот момент носить их товарища? Еще не факт, что именно он во всем виноват. Пожалуй, единственные, кто с удовольствием ответил бы на все вопросы и подробно расписал едва ли не по пунктам случившееся, были кузены Драко Малфоя — Гербиус и Реджинальд, которым посчастливилось присутствовать при сложной и, теоретически, мало возможной церемонии порчи дурмстрангского имущества. Но обо всем по порядку.
Следующее утро Хогвартс встретил в блаженном неведении относительно того, в какие же неприятности он вляпался, когда четыре года назад маленький одиннадцатилетний мальчик в круглых очках надел на свою голову Распределительную шляпу. Ничего не знал даже Слизерин — Гарольда в гостиной не было ни весь предыдущий вечер, ни всю ночь. Зато он объявился прямо перед завтраком — в отглаженной форме, с полностью собранной согласно расписанию сумкой (ни один учебник не был забыт или оставлен!) и подозрительно веселым выражением лица. Заявись он в привычном едва ли не всей школе измочаленном состоянии, это не вызвало бы такой волны интереса — ну опять Поттер ночью правила нарушал и лазил куда-то, что с него взять?
— По какому поводу счастье на лице? — невнятно поинтересовался Малфой, сопровождая чтение учебника по зельям прожевыванием курицы.
— Скоро узнаешь, — довольно зажмурился тот. — Все вы очень скоро узнаете… — потянувшись до приятного хруста в костях, он пододвинул к себе кубок с тыквенным соком и тарелку с гренками.
Некоторое время спустя явственно повисшую над факультетским столом тишину предвкушения чего-то очень грандиозного и неприятного для всех, кроме слизеринцев, нарушила Блэйз:
— Ну, знаешь ли, я от тебя такого не ожидала, — она подперла кулачком подбородок и осуждающе воззрилась на Гарри. — Совсем не ожидала. Нет, конечно, всем известно, что вы с Грэйнджер до сих пор так и не помирились…
— Стоп-стоп-стоп, а Грэйнджер тут причем? — переспросил тот, успев трижды перемениться в лице. А повод для удивления был — Гарольд прекрасно знал, что пока еще слухи о вчерашнем происшествии огласки не получили, так вот ведь…
Блэйз нахмурилась.
— Так, похоже, мы друг друга недопоняли, — резюмировала она. — Я имела в виду во-он тот лохматый ужас с красными от безутешных рыданий глазами. Насколько я знаю, причиной явлений такого рода можешь быть, в данном случае, только ты.
— Тоже мне — нашла виноватого! — отфыркнулся он. — Чтоб ты знала, Блэйз, никакого отношения к…
Как назло, излишне громкие дебаты слизеринцев-старшекурсников, в очередной раз с утреца пораньше решивших для поднятия общего тонуса выяснить отношения, столом привлекли местами совершенно нежелательное внимание и к появлению за факультетским столом Гарри Поттера. Добрая половина Гриффиндора обернулась, чтобы поглазеть, как Джек Сандерс собирается прилюдно и со всеми причитающимися церемониями начистить до медного блеска слишком презрительно, по его мнению, скривившуюся лицевую часть головы своего однокурсника. Повернулась и Гермиона Грэйнджер, при ближайшем рассмотрении действительно оказавшаяся нечесаной, взлохмаченной и впавшей в глубокую депрессию. Впрочем, при виде Поттера, у оказавшейся на проверку совсем не бравой гриффиндорки даже мешки под глазами стали менее заметны. С четким желанием объясниться и решительно зажав в кулаках расстегнутые манжеты блузки, она устремилась к объекту своих страданий. Сам же «объект» пребывал на седьмом небе от счастья, ну или на одно-два деления ниже: мстя свершилась, Гермиона самолично собирается извиняться и, непременно, всеми способами попытается снова повернуть ситуацию в сторону улучшения отношений…
Громыхнули двери Большого Зала, однако так и не раскрылись — кому-то до чрезвычайности торопящемуся донести до общественности очень свежие и очень важные новости не хватило сил, чтобы эффектно их распахнуть. Через несколько секунд отлично слышимой всем собравшимся на завтрак возни и ругательств Игорь Каркаров наконец-то справился с упрямыми дверями и, поправляя на ходу съехавший плащ, направился прямиком к мирно завтракавшему Альбусу Дамблдору, напополам с жеванием овсянки занимающимся разгадыванием кроссворда с последней страницы «Ежедневного Пророка».
— Альбус, я требую вашего немедленного вмешательства в ситуацию! — рявкнул Каркаров, совершенно забыв от волнения, что еще вчера они с хогвартским директором были на «ты» и вообще якобы являлись закадычными друзьями.
Ложка с овсянкой замерла на полпути; директор с интересом уставился на своего болгарского «коллегу».
— Игорь, что-то случилось? — проникновеннейшим тоном спросил он.
— Сначала Хогвартс выставляет двух Чемпионов, теперь еще и это! Вопиюще нарушение правил, которое раз за разом входит вам с рук! — вплотную приблизившийся к преподавательскому столу Каркаров громыхнул кулаками об столешницу.
— Директор Каркаров, держите себя в руках! — возмущенно воскликнула Минерва МакГонагалл, мгновенно вскакивая с места.
Весь Большой Зал замер в предвкушении разборок на высоком уровне. Стихли шушуканья, шелест спешно штудируемых перед уроками учебников и неясные бормотания. Свои «уши», как выяснилось, отрастили не только стены, но и едва ли не каждый предмет мебелировки.
— Игорь, я прошу прощения, однако не мог бы ты пояснить, в чем все-таки дело? — ложка таки достигла своего конечного пункта назначения и с присущим ей смирением выполнила свою миссию.
— Наш корабль этой ночью получил пробоину, вот в чем дело! Мы не можем остановить затопление трюма! — брызжа слюной, рявкнул Каркаров.
— Чары герметизации не пробовали? — с издевкой спросил Мастер зелий, сидевший аккурат слева от Дамблдора.
— Игорь, в самом деле, чем в данной ситуации виноват я? Рельеф дна Большого Озера и его изменения, увы, мне не подконтрольны и, тем более…
— Пробоина никак не связана с подводными образованиями! Длина пролома в досках едва ли не десять футов! Такую дыру мог проделать только подводный змей!
— Мерлин Всемогущий, да что вы несете? — возмутилась профессор Спраут. — Откуда у нас подводные змеи, да еще и таких гигантских размеров? И как ваш корабль, с такой огромной дырищей в борту, все еще находится на плаву?
— Требую вашего вмешательства, Альбус, — молча пожевав губами, повторил Каркаров. — Это случилось на территории Хогвартса. Происшествие находится под юрисдикцией вашего Министерства Магии, которое обещало обеспечить делегациям всяческую защиту и…
— Игорь, позволь напомнить, — прервал его Дамблдор, поднимаясь с трона, — что не далее как вчера утром ты самолично отказался от охраны вашего корабля силами авроров. Я предупредил тебя, что в таком случае вся ответственность с Министерства Магии Британии и меня лично снимается.
Директор Дурмстранга впал в кратковременный ступор, судорожно пытаясь припомнить, был ли вообще такой разговор, когда он происходил и существуют ли свидетели, способные доказать, что он, Игорь Каркаров, с кого-то там снимал ответственность за свою безопасность.
— Нет, само собой, я не отказываюсь оказать дружескую помощь своему коллеге и его терпящим бедствие ученикам, — оставив попытки дождаться хоть какой-нибудь реакции Каркарова, продолжил Альбус Дамблдор. — Но повторяю, Игорь, ответственность за инцидент с вашим кораблем несешь ты сам. Возможно, тебе не стоило так уж сильно печься о каких-то ваших дурмстрангских секретах — вряд ли они стоят целого корабля… Минерва, Филиус, Помона, прошу вас оказать мне некоторую помощь в устранении этой маленькой неприятности…
Согласно закивавшие преподаватели тоже поднялись со своих мест и проследовали к дверям Зала за Дамблдором. Игорь Каркаров, продолжавший пребывать в полнейшей прострации спохватился только когда за директором Хогвартса и его «делегацией ремонтников» уже сомкнулись двери.
— Ну и как вам? — самодовольно поинтересовался Гербиус Малфой, передислоцировавшийся с когтевранского стола за Слизеринский.
Поттеру он заговорщицки подмигнул и хлопнул по плечу, только, увы, Гарри таких проявлений дружественности не оценил. Внимание самого буйного за последние десять лет слизеринца накрепко приковала к себе замершая на полдороге Гермиона Грэйнджер, совершавшая, судя на напряженно бьющейся жилке на виске и нахмуренным бровям, очень трудоемкий мыслительный процесс. Все довольство и уверенность в своей безнаказанности у Гарольда куда-то в срочном порядке улетучились. Несомненно, Гермионе для получения верного результата два и два сложить было проще некуда. Особенно активно содействовали правильному вектору мыслей скорбной гусеницей вползшие за успевшей к этому времени вернуться МакГонагалл изможденные ночными «приключениями» с кораблем дурмстрангцы. Гермиона, сузив глаза, перевела взгляд с Гарри Поттера на особенно сильно выбившегося из сил на фоне товарищей Виктора Крама в промокшей насквозь мантии, а затем снова на Гарри. Если же учесть, что громких воплей про размеры пробоины и того, кто вероятнее всего их оставил, Каркарова разве что только в Лондоне слышно не было, картина вырисовывалась достаточно ясная. Во всяком случае, для тех, кто был хотя бы частично знаком с ситуацией.
Свою осведомленность в делах слизеринского трио Гермиона доказала звонкой пощечиной вышеозначенному Поттеру. Настроение смиренного раскаянья мгновенно сменилось досадой, а затем и очень колючей злобой на слизеринцев и их методы демонстрации своих прав и способностей. Только где-то на задворках тлел приятный уголек гордости за себя и немого восхищения: ради нее, какой-то там магглокровки, не имеющей ни денег, ни титулов, ни положений… да вообще ничего!... готовы были совершать поступки, выходящие за рамки стандартного «привлеки к себе внимание девушки». Да и за рамки логики, чего уж греха-то таить?
— Ты соображаешь, что делаешь? — пожалуй, в качестве и внушительности шипения ей позавидовать мог даже сам Король Змей Ангуис, собственно, этим самым ночным диверсантом и являвшийся.
— Из

 Отправлено: 12.12.09 22:50. Заголовок: Глава 33. Первое сос..

Глава 33. Первое состязание.

За чью-то неудачную шутку с драконьими поилками (да и шутку ли?) всему дружному авторскому коллективу потом икалось весь вечер и все утро перед началом Турнира. Кто намешал в поилках непотребное варево, кому это все понадобилось и зачем вообще нужно такие глупости устраивать — оставалось неясно. Вокруг загонов круглые сутки шатались толпы народа и узнать кто, когда, как и с чем подходил к чану, было просто нереально. Но именно это, по иронии, и требовалось от авроров, взявшихся (естественно, на самом деле инициативы и в помине не было — был четкий приказ) бдеть по всем фронтам. Хитрый-хитрый Аластор Грюм, почуяв, что запахло жареным, сразу же ото всего и всех открестился: он здесь преподаватель и по чисто морально-этическим соображениями (слухи-то про Грюма разные ходят…) ни за что не отвечает. Триаду лихо выгородил Дамблдор, быстренько сориентировавшись в ситуации и переведя стрелки на Министерство: они, мол, назначили на защиту замка целую команду растяп, так что сами виноваты. И вообще, в таких жестоких условиях жизни пусть именно они за все и отвечают в получившейся ситуации: и за вот-вот готовых взбеситься драконов, и за ничем не отличающихся в преддверие первого тура от магических рептилий Чемпионов… Больше того, вконец доведенный до ручки свалившимся на него глобальных масштабов «счастьем» Дамблдор в профилактических мерах (сбивания спеси ради и окончательного снятия розовых очков для) всю ответственность за безопасность во время первого тура на многострадальных служителей магического порядка. Кончено же, беготню по случаю и без оного подняли заодно и драконоводы, развели бурную деятельность и пообещали сделать все от них зависящее, чтобы на Турнире многочисленные зрители и малочисленные, но очень «кусачие», Чемпионы не превратились в свежеподжаренный бифштекс.
Директору Хогвартса, и так вынужденному передо всеми инстанциями отчитываться и извиняться за раз за разом повторяющиеся попытки срыва Турнира Трех Волшебников, и вовсе пришлось несладко. Поэтому, дабы облегчить свою участь и хотя бы ненадолго отстранится от непрекращающейся «раздачи слонов», на предложенный вариант выхода из ситуации он согласился сразу. Пусть себе авроры попытают счастья на славном поприще защиты хогвартского населения, а он, многомудрый дедушка, посидит и посмотрит на все со стороны. Но донимали его отнюдь не жалобы Министра Магии Корнелиуса Фаджа на то, что все в жизни плохо и от этой самой жизни помочь может только «Авада Кедавра» в висок без лишних сантиментов. Чем чаще Альбус Дамблдор призывал в этот мир Магов Триады, тем ближе они подходили к моменту полного слияния сознаний, когда весь опыт, все знания и часть доступной еще силы благополучно отойдут в небытие. А рассчитывать тогда придется только на еще довольно юные (а потому — донельзя горячие, хоть и гениальные местами) головы новой Триады. Только вот не хотелось бы… до поры до времени. Особенно, если учесть, в какие крайности иногда впадают эти гениальные детки. Хотя, если поразмыслить и проанализировать события, еще неизвестно, кто был инициатором уже минувших и очень больно ударивших по всем фронтам происшествий — взять один только пример с хромающим на голову Поттером и его не менее больным на этот же орган предком, исполняющим обязанности Мага Атаки. Эти двое вообще как-то между собой очень лихо умудрились договориться и прийти к полному консенсусу по вопросам раздела мира. Остальным в результате их решений, как водится, оставалось только наблюдать со стороны, ибо все планы характеризовались полной непредсказуемостью, скоростью реализации и невозможностью что-либо изменить как в процессе, так и после оного. Гениальная выходка с Кубком Огня (на деле оказавшаяся лишь одним из звеньев в длинной-длинной цепи) — живой тому пример.
Мешало делу и слегка своеобразное чувство справедливости всех участников «заговора». У одного это выражалось в необходимости постоянно выкручиваться самому из всех глобальных проблем (а заодно и вести полный учет всех